Бездна. Дилогия
Шрифт:
В очередном разрыве мелькнул Казимир, на залитом кровью лице которого отражалось абсолютное спокойствие. Он внезапно выбросил вперёд руку, точно останавливал нечто, преследующее меня. Марево вокруг пошло рябью и вдруг исчезло. Мало того, в лицо ударила струя прохладного воздуха и я очнулся от наваждения, увидев, что находится впереди.
Лестница! Чёрт меня побери, Бесконечная лестница, буквально в какой-то сотне метров. Нижняя часть её словно погружалась в непроглядные волны тёмного озера, а верхняя растворялась в ослепительном блеске. Казалось, я должен был различать хотя бы края странного сооружения, однако же — нет: ступени вроде бы имели боковины, но стоило немного отвести
Под звуки дикого рёва, в котором соединились ярость, боль и безумие, земля подпрыгнула и начала рушиться вниз. При этом твёрдая, некогда, опора раскалывалась на крупные плиты и куски, много меньше. Удержать Ольгу я не сумел, и жена покатилась по наклонной плоскости той плиты, где нас угораздило оказаться. Ошалело уставившись вслед супруге, я увидел, что за разломом, куда стремилось её тело, из жёлтой клокочущей дряни вверх поднимаются языки красного пламени.
Мимо меня промелькнула парочка кого-то и шустро запрыгала по островкам камней в сторону Лестницы. Мне было не до спасения собственной задницы: жена никак не могла найти опору на гладкой поверхности и продолжала неумолимо катиться к самому краю. Матюгнувшись, я принялся короткими нелепыми перепрыжками опускаться к вопящей Ольге. При этом чёртова глыбина всё больше демонстрировала желание, опрокинуться на бок и отправить всех своих нечаянных пассажиров к огненной чёртовой матери. Жена соскользнула на самый край и дико закричала, глядя прямо на меня.
Окончательно забив на безопасность, я прыгнул вниз и успел поймать за руку в тот самый миг, когда она почти слетела в огонь. Не могу сказать, что моё положение оказалось много устойчивее, тем не менее, я сумел уцепиться второй рукой за какой-то выступ.
— Держись! — просипел я и поднатужившись, дёрнул Ольгу, тут же зашвырнув её вверх. — Беги, я догоню! — она замерла, разведя руки в сторону. — Беги, б…дь, я тебе говорю!
Чёртов выступ, позволивший мне закрепиться, оказался, бляха-муха, совсем не выступом, а наростом какой-то смолы. Ладонь глубоко погрузилась в липкую мерзость и теперь, шипя ругательства, я выдирал палец за пальцем. При этом у меня открывался великолепный вид на край валуна, от которого откалывались куски камня, так что обрыв с каждой секундой приближался всё ближе. Ну ещё и угол наклона плиты продолжал увеличиваться и достиг эдак градусов тридцати. Жопа, короче!
Надо мной медленно прошлась исполинская тень. Не выдержав, я поднял голову и посмотрел вверх. Под раскатистый гром, в багровых облаках появилось бесстрастное лицо исполина, с глазами, пылающими тёмным пламенем. Почему-то у меня возникло ощущение, будто великан кого-то или что-то ищет. Сквозь громыхание голоса прорвалась автоматная очередь и лицо вновь исчезло в тучах. Мир содрогнулся, а моя опора качнулась в противоположную сторону. Рука с протяжным чпоканьем выскользнула из ловушки и матерно молясь, я на четвереньках пополз вверх.
Впрочем, до самого верха лезть не пришлось. На полдороге я обнаружил по соседству большой и относительно ровный участок ещё на развалившейся почвы. Прыжок получился удачным, хоть внутри, в момент полёта, внутренности дрожали, точно желе. Не даром: приземление получилось не очень. Я кубарем катился по раскалённой плите, пока не наткнулся на что-то мягкое и слабо пищащее.
Диана и Валентина сидели, обнявшись и смотрели на меня так, словно увидели привидение.
— Какого хера? — завопил я и схватив обоих, потащил к ступеням Лестницы. — Быстрее!
— Маруся, — захныкала Валентина, спотыкаясь на каждом шагу, — Маша упала…
— Хер на неё! — я подтащил дрожащих дур к обрыву и обнаружил, что от Лестницы нас отделяет огромная расщелина. Много больше того, что можно преодолеть в прыжке. — Да мать же!…
— Спаси! — завопила Диана и вцепилась в меня. — Всё, что хочешь сделаю!
Треснуло и наш «кораблик» дёрнулся. Точно, от него откололась ровно половинка, которая встала на бок и теперь медленно погружалась в клокочущую лаву. Валя завизжала и я тут же влепил ей пощёчину.
— Заткнись, дура! — в такой отчаянной ситуации следовало хвататься за любую соломинку и кажется, я её обнаружил. Справа виднелся край обрыва и дымящийся бок скалы. Вроде бы в ней чернела дыра, может — пещера. — Сюда.
Первой. Почти не раздумывая, прыгнула Диана, а за ней — Валя. Как ни странно, но Диана даже помогла ей выбраться, когда девушка оступилась на самом краю. Обе отбежали ко входу в пещеру и остановились, глядя на меня. Так, главное, получше разбежаться! Главное…
Зарокотало и на плиту, где я разбегался, обрушился невероятной силы удар, от которого меня распластало на горячем камне. При этом я ещё и приложился затылком. В ушах звенело, а перед глазами всё плыло. Вроде бы кто-то кричал, однако всё внимание оказалось приковано к тёмной физиономии с пылающими глазами, повисшей надо мной, подобно жуткому небесному телу. Во внезапном озарении я сообразил, что черты лица исполина повторяют такие же у пропавшего Лифшица. Интересно, пришла в голову совершенно отстранённая мысль, что за ритуал провёл психопат, чтобы вызвать к жизни ЭТО?
Лицо вновь исчезло и вместо него появилась гигантская пятерня неумолимо опускающаяся вниз, прямо ко мне. Спасло лишь то, что великан двигался чересчур медленно, словно в дурном сне. Рука ещё продолжала опускаться, а по моей физиономии внезапно что-то больно хлестнуло. Сквозь звон прорвался знакомый голос:
— Очнись, дятел!
Я очнулся и уставился на толстую чёрную верёвку со множеством узелков, типа той, по которой мы выбирались из зелёного стакана Второй конец держал Теодор, замерший на самом краю Лестницы. Стоящая рядом Вобла показывала: хватайся, мол.
Вцепившись в канат, я начал извиваться, продвигаясь к самому краю глыбы. Вовремя. Пятерня гиганта шарахнула по каменюке и раздолбала её к чёртовой матери. Однако именно в этот самый момент я оттолкнулся и прыгнул вперёд. Ноги словно окунули в кипяток, а штанины, вроде бы, даже вспыхнули. К счастью это продолжалось считанные секунды, а потом меня потащили вверх и ловко подсекли, точно большую неуклюжую рыбину.
— Вставай! — проревел Теодор. — Уходим.
Я огляделся. Рядом топтались Вобла, Череп, Лис и Самойлов. Больше — никого. Проклятие! Я обернулся и дико уставился на огненной море до самого горизонта, в котором чернели считанные островки ещё уцелевших камней. Посредине пламенного океана возвышался исполин с мордой Лифшица. Если кто-то не успел выбраться, ему — точно хана.
— Ольга! — я вцепился в одежду Теодора, и он злобно отпихнул меня. — Где Ольга?
— Вон! — Вобла силой повернула мою голову в сторону пещеры, спасшей Диану и Валентину. — Смотри.
Сквозь плывущее раскалённое марево я сумел разглядеть четыре силуэта, медленно отступающие в глубину безопасного места. Хробанов ковылял, поддерживаемый Дианой и Валей, а Оля стояла, глядя в нашу сторону. Кажется, в этот момент у меня приключилось нечто, вроде кратковременного помешательства, потому что я сделал попытку прыгнуть с Лестницы. Вероятно, попытка взлететь или поплыть по раскалённой лаве закончилась бы плачевно, но к счастью меня стукнули по затылку, и Вобла приказала бойцам: «тащить придурка вверх».