Бездушные. Моя топь
Шрифт:
Проигнорировал вопросительный взгляд Николаса и, развернувшись на пятках, уверенно пошёл в сторону дома.
...
Рука замерла на полпути. Сжала воздух в кулак, так и не дотянувшись до дверной ручки. Он слышал, как она плачет. Будто щенок скулит под дверью.
В гудящей голове не осталось ни единой мысли. Она снова плачет. Только… почему ему это так нравится? Что за извращённое восприятие, Марк?
Провернул ключ в замке и открыл дверь. Зачем он вообще притащился сюда? Для чего? Какого чёрта ты здесь
Иванка сидела на полу. К нему спиной. Прямо возле балкона. Слегка покачиваясь, девушка напевала какую-то песню, одновременно всхлипывая и глотая слёзы. Даже не оглянулась.
– Что ты делаешь, Иви? – мужчина бесшумно приблизился к брюнетке, опускаясь перед ней на корточки. Потянулся к ней, попытавшись убрать волосы с лица, но та шарахнулась в сторону, словно от прокажённого.
– Не тронь меня! – окатила ледяной яростью. Шоколадная радужка стала почти чёрной. – Животное! Что ты сделал с ней? – дёрнула головой, и отползла дальше. Упираясь хребтом в настежь открытую балконную дверь. – Что ты с ней сделал? Ты убил её?! Убил? Какого чёрта ты молчишь?! Ублюдок!
Толкнула его в грудь связанными на запястьях руками. Они уже ничего не чувствовали. Иве казалось, что даже внутренности похолодели. Будто внутри неё растопили айсберг, и его ледяные воды растеклись по венам вместо крови. Жаль, что сердце ещё не онемело.
– Успокойся, – слишком легко перехватил её руки. Встряхнул несильно, заставляя замолчать. – Замолчи, Иванка. Слышишь меня?! Почему тебя так много?! М?! Я – животное? Да! – дёрнул на себя, и девушка почти завалилась на него. – Я не отрицаю этого. Это давно для меня не оскорбление. Сколько бы ты не орала, это ничего не изменит!
Всё ещё не понимая своих действий, Марк склонился к её лицу. Жадный взгляд прошёлся по раскрытым губам. Девушка продолжала безостановочно трястись.
– Вставай, – потянул её вверх, придерживая. Пальцы на живой руке горели от каждого прикосновения к ней. – Иди сюда.
Он подвёл брюнетку к кровати, усаживая на край. Взглянул на узел, слегка нахмурив тёмные густые брови. Несколько секунд разглядывал его… глубокий вздох, и Марк цепляет пальцами верёвку. Приходится попотеть, чтобы развязать тугой узел. Нико сил не жалел, когда затягивал концы. Марк, наконец, справился с задачей, освобождая хрупкие девичьи запястья. Большим пальцем поглаживая покрасневшую нежную кожу.
– Ты убил её? – прохрипела, наблюдая за движениями его пальцев.
– Нет пока, – так же, как она, следил за собственными манипуляциями.
– Что с ней? Где она? – шикнула, ощутив жжение на коже от его прикосновений. До жути непривычных и чужих.
– Она внизу, – мужские губы тронула скупая улыбка. Просить его будет? За постороннего человека? Глупое и никому не нужное благородство.
– Её убьют?
– Да, – холодно. Поднял взгляд, задерживая его на тонкой шее.
– Она не виновата, Марк? – Это был вопрос?
– Ты не знаешь, о чём говоришь, Иви. – отпустил её руки и вновь нахмурился. Злился из-за того, что до сих пор не понимал, какой поводок потянул его за глотку, заставляя прийти сюда. В то время, когда все остальные
– Я прошу тебя? – перехватила его пальцы, вздрагивая. Осознавая, что держит в своих ладонях металл, покрытый дорогой кожей. Впервые. Обычно, это он её держал. – Марк? Будь человеком? Пожалуйста? Не трогай её! Она же ничего не сделала? Она всего лишь промолчала! Она ведь не помогала мне!
– Причина не в тебе, Иви. Ты ничего не знаешь… - Марк переместил потяжелевший взгляд на возмущённо вздымающуюся грудь.
– Что тебе нужно? Что мне сделать? – засуетилась, сдвигаясь назад. Розовый язычок прошёлся по губам. – Хочешь, - быстрым и резким движением стянула с себя грязную толстовку, – хорошо… давай? – не могла назвать вещи своими именами. Язык не поворачивался. – Я сделаю это! Только отпусти её?!
Марк про себя зарычал, широко раздувая ноздри. Именно этого он и боялся. Это никому не нужное херово благородство! Пусть подавится им!
Девчонка потянула вверх футболку, обнажая его хищному взгляду округлую грудь, обрамлённую нежным белым кружевом.
Мужчина скривился, тем самым выбивая весь воздух из девушки. Замерла. Поджала острый подбородок и тихо всхлипнула. Раздражая ещё больше. Для кого это самопожертвование?! Будто на алтарь лезет!
– Ты такая дура, Иви… - не сдержался. Мягко произнёс, запуская пятерню в её волосы. Неожиданно сильно стягивая корни, и, сжимая кулак. Она пискнула, хватаясь за крепкие жилистые запястья. Послушно задрала голову вверх. Открыла рот, – наивная дура. Хочешь, чтобы я тебя трахнул? Я и так это сделаю! Только не нужно думать, что ты приносишь себя в жертву, ради Лины. – он приблизился настолько, что горячие губы касались её губ при каждом слове. – Эта невинная овечка сдала тебя! Слышишь? Она не прикрывала тебя. А сдала. Эта тварь спала в моём доме, и сливала информацию туда, куда не следовало. И ты тут совершенно не при чём, птичка, – слегка дёрнул рукой, причиняя ощутимую боль. – А теперь, благодаря её длинному языку, Йохан знает, что ты у меня. Ты ведь знаешь его? Так?
С длинных ресниц сорвалась слезинка, и Марк тут же поймал её губами. Провёл кончиком носа по острой скуле. Упиваясь тем, как дрожит её тело.
– Я не могу оставить её в живых, Иви. – шёпотом. – Даже если ты будешь скакать день и ночь на моём члене, милая…
– Мне больно, – осмелилась произнести, впиваясь ногтями в его предплечья, – отпусти…
– Это совсем другой мир, Иви… я. Не. Могу. Оставить. Её в живых. Понимаешь? Ты ведь всё понимаешь, детка… так ведь? – его сдавленный шёпот задевал нервные окончания. Во взгляде самая настоящая борьба.
Марк нависает над плачущей девушкой. Не думая больше ни о чём другом. Он просто задохнётся, если не сделает этого…
Мужчина вслух зарычал, когда прижался к её губам. Свободной рукой обхватыватил заплаканное лицо, сжимая его до боли.
Ему в рот срывается жалобный стон, и Марк вжимается сильнее, проталкивая язык сквозь её зубы. Тут же находя её язычок и перелетая их. Всасывая его в себя. Его рвало на части. От желания подмять девчонку под себя прямо сейчас, и отстраниться, чтобы вернуться на улицу.