Бездыханная
Шрифт:
Что-то коснулось ее лица. Сжав зубы и крепко зажмурившись, она вскинула пистолет, и дуло уперлось в чье-то тело. Мужское ругательство ударило по нервам, словно рев дикого зверя. Он хотел убить ее.
Незнакомец схватился за «беретту», но Анжелика не выпустила оружия. Не выпустила даже тогда, когда он выволок ее из-за кресла. С силой, удесятеренной отчаянием и страхом, она ударила его ногой в пах.
Он застонал, на миг ослабил хватку, и Анжелика ткнула в него пистолетом, крича:
– Ублюдок! Я убью тебя!
Удар кулаком в живот отбросил ее к двери, незнакомец кинулся к ней, однако в этот момент она свернулась и упала ему под ноги.
Расчет оказался верным. Нападавший грохнулся на пол, но тут же подмял ее под себя.
– Вот и все!
«Вот и все!» – эхом отдалось у нее в мозгу. Сердце бешено колотилось где-то в горле, в ушах стучала кровь, тело прижато весом незнакомца.
– Почему ты вела со мной грязную игру, Энджел? Почему заставила меня чувствовать то, чего я не хотел чувствовать?
Синджун!
– Господи, Синджун! Это я… это… – Но ведь он знал, что это она. Назвал по имени. И все-таки вырывал у нее пистолет, хотя мог просто отпустить. – Это я. В темноте я приняла тебя за другого.
– Хватит играть со мной. Я пришел обезвредить ядовитую змею. Ты никому больше не причинишь вреда.
– Я и так никому не причиняла вреда, – пробормотала она.
– Ты считаешь меня никем? – зло рассмеялся он. – Благодаря Чаку я знаю, кто ты.
– Я тебя не понимаю.
– Ну да, ты просто журналистка, которая хочет написать мою биографию.
– Я просто журналистка, которая влюблена в тебя.
Его рука тут же закрыла ей рот, и Анжелика стала задыхаться. Нет, это кошмарный сон, который исчезнет, когда она проснется.
– Будь ты проклята! Сколько Гарт Либер заплатил тебе за мое убийство? Я уберу руку, если ты обещаешь не кричать… и не лгать… Просто скажи мне, сколько тебе заплатил Гарт Либер за мою голову. Расскажи, кто ты на самом деле и почему тогда не справилась с заданием. Ведь ты могла сделать вторую попытку и столкнуть мою машину. Почему ты должна убить меня здесь, на Хелле? – Он убрал руку. – Говори.
– Как ты мог подумать, что я… Ведь я люблю тебя, Синджун!
– Ради Бога, перестань говорить мне о любви. Иначе я за себя не отвечаю!
У нее хлынули слезы горя и отчаяния.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Разве ты не просил Мэри Баррет позвонить мне и передать твой приказ отправляться на яхту? Разве ты не говорил, что я не должна звонить тебе? А потом отключился свет. Это ты все устроил? Что вам от меня надо? – Она почувствовала, что Синджун перестал дышать. – Сейчас придут Бренда и Уиллис. Я позвонила ей, когда телефон еще работал. Я не могла уйти, не попрощавшись.
– Тебе звонила Мэри?
– Да, она сказала…
– Я уже слышал. Она велела тебе идти к яхте? – Дрожащими пальцами он стал гладить ее лицо.
– Да, спрятаться в каюте на корме
– Господи! – пробормотал Синджун. – Я не прикасался к электропроводке. Тут какой-то заговор. А письмо действительно существует?
– Письмо?
– Да, письмо от Гарта Либера, в котором он приказывает тебе убить меня.
– Кто сказал тебе о письме?
– Чак, а ему Лорейн. – Он еще крепче обнял ее. – Но ведь такого письма нет?
– Есть, – прошептала Анжелика. – Только оно не от Гарта, и в нем ни слова о том, чтобы убить тебя. Это письмо от моей матери, в котором говорится о Мэри и ее отношениях с тобой.
– Мэри и я? Почему твоя мать вдруг написала обо мне и моей сотруднице? Ведь я не знаком с твоей матерью.
– Да, – кивнула Анжелика. – Зато с ней знакома Мэри. Хочешь увидеть письмо? На кухне должны быть свечи.
Синджун повел ее на кухню, нашел в ящике свечи и коробок спичек. Когда разгорелось неяркое пламя, она увидела на его лице царапины.
– Кажется, я поранила тебя.
– А я чуть не переломал тебе кости, – грустно усмехнулся он. – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально.
Она достала из-под подкладки истертое письмо матери, вынула два листа и протянула Синджуну.
Разгладив страницы, он начал читать, и Анжелика зажгла вторую свечу, чтобы стало светлее.
– Твоя мать покончила жизнь самоубийством?
– Да.
– Это о ней ты говорила тогда, в моем кабинете?
– Да.
– Это ее друг бесконечно врал, что не может жениться на ней из-за несуществующей больной жены?
– Да.
– Ясно. Но кто та хитрая стерва, о которой тут написано?
– Неужели ты не понял? Мэри Баррет.
– А как зовут друга?
– Гарт Либер.
– Час от часу не легче, – простонал Синджун. – На переговорах ты притворилась, что не знакома с ним, он тебе подыграл.
– Я виновата лишь в одном. Я составила о тебе совершенно неправильное представление и приехала на остров, чтобы найти способ разоблачить тебя перед всем миром. Я не собиралась писать твою биографию. Я осудила тебя и вынесла обвинительный приговор. Это было ужасной ошибкой.
– Неудивительно, что Лорейн положила письмо обратно. А где остальные листы?
Будь что будет. Анжелика молча протянула ему вторую половину. Синджун читал, а она следила за выражением его лица.
– Мэри пришла к моей матери и сказала, что Гарту она больше не нужна, поскольку слишком для него стара. И тогда мама… Она не могла поступить иначе.
– Я все понял, – тихо ответил Синджун. – Прости меня, Энджел.
Он обнял ее за талию. И она не смела шевельнуться, боясь спугнуть счастье, только ноги дрожали от пережитого напряжения.