Безмолвные призраки Хионы
Шрифт:
Как и следовало ожидать, Мирари тут же взвилась:
– Ты опять пришел ныть о том, чтобы мы пересмотрели квоты на их отстрел?!
– Нет, совсем нет… Просто сегодня я увидел кое-что странное. Два снежных демона отделились от общей стаи и почему-то бродили среди Ледяных Хребтов. Они заметили меня, я уверен, но не напали!
– И что? Тебя печалит, что ты выжил? Ладно меня, но тебя-то почему?
– Сейчас не время для шуток, – раздраженно поморщился Элия. – Это необъяснимое отклонение в поведении, и я не представляю, чем оно вызвано!
– А я не представляю, каково
– Так это еще не все! У меня была в Хребтах ловушка с бригой, и кто-то ее открыл… Я хотел узнать: это не могли сделать твои охотники?
– А брига осталась жива?
– Да.
– Вот тебе и ответ, – рассудила Мирари. – Если бы это сделали мои охотники, там остался бы либо труп бриги, либо их руки. Мои давно уже не суются в Ледяные Хребты, не стоит оно того. И ты не суйся!
– Да, но…
– Хватит, – прервала его глава станции. – Я пытаюсь быть с тобой милой, но получается у меня настолько хорошо, что ты уже чувствуешь себя желанным гостем. А это не так. Знаешь, что такое настоящие проблемы? Когда у тебя теряется контакт с группой охотников, отправившихся на вылазку, дней на десять, и ты успеваешь два раза поседеть, пока они наконец сигнал не подадут. Или когда у тебя на продовольственном складе одни сурнджи – и больше ничего. И ты понимаешь, что бывали в истории Хионы времена, когда склады вообще стояли пустые. Но наш народ легко забывает плохое и теперь уже возмущается – почему это одни сурнджи! Мы хотим пищевого разнообразия, избирательные мы теперь!
– А почему одни сурнджи? – растерялся Элия.
– Потому что другой добычи уже много дней как нет, вот у меня охотники и таскаются непонятно куда! За пределы действия связи!
– А может оказаться, что другую добычу отогнали снежные демоны, сместившие привычную охотничью территорию?
– Опять ты за свое? Снежных демонов там, между прочим, тоже нет! Равнины стоят пустые! И вообще, у меня в центральном тоннеле обнаружены две крупные трещины, есть реальная угроза обвала. Это тоже твои демоны сделали? Прокопались и головой постучали? Если уж они по Ледяным Хребтам шляются, может, и этому научились!
Язвительность Мирари сейчас раздражала, но Элия заставил себя сдержать гнев. Глава станции отвечала за жизни сотен людей. Понятно, почему полупустые продовольственные склады ей важнее, чем странности в далеких Ледяных Хребтах! А уж обвал центрального тоннеля и вовсе рискует стать катастрофой. Элия понятия не имел, откуда там вдруг трещины, сдвига ледяных плит не было больше года, но он и не надеялся разобраться – не его сфера.
Мирари, очевидно, ожидала, что он вспылит, и теперь была удивлена его смирением, за которое она приняла задумчивость. Настолько удивлена, что даже сменила гнев на милость:
– Слушай, здесь тебе никто ничего не подскажет. Мои парни умеют только убивать снежных демонов, да и то без удовольствия, потому что цена обычно высоковата. Они тебе ничего не скажут про странности, потому что даже норму не знают. Ты лучше поговори с тем, кто так же с ними носится, как ты, и даже больше.
– Это с кем же?
– М-да, я смотрю, тебе совсем ветром мозги выдуло… Поэтому я и говорю, что нельзя без шапки ездить. Забыл, что снежные демоны – это так, удобное название по существу? Формально-то они волками Риверо зовутся. Вот с Риверо и поговори.
Решение было настолько элементарным, что от удивления Элия даже на пару секунд потерял дар речи: как же он сам до такого не додумался? Потом он широко улыбнулся Мирари:
– Ты гений! Знаешь об этом?
– Естественно, – кивнула она. – Гениев ставят управлять станциями. Всем остальным позволяют кататься по Хребтам. Я понятия не имею, где сейчас Риверо, я за этим психом не слежу. Но на станции Нот ты его точно не найдешь, он сюда не заглядывает, потому что знает: от меня он получит по башке. Шансов поймать его в городе побольше, туда и вали.
– Справедливо, только отлежусь денек – и сразу тебя покину!
Элия редко позволял себе такие послабления, но сейчас чувствовал, что это необходимо. Естественное онемение, подаренное холодом, отступало, и в коже просыпалась ноющая боль, которая через пару часов станет намного сильнее. По-хорошему, чтобы быстро избавиться от ожогов, ему следовало эти сутки провести с лечебным компрессом на физиономии, вспоминая странную встречу в хребтах и делая выводы.
Мирари все это понимала – как минимум часть про компресс, уж где-где, а на станции Нот с холодовыми ожогами сталкивались постоянно. Вот только впечатлена она не была:
– Без суток своих обойдешься, тоже мне, принцесса! Зайди в лазарет, возьми у моего медика жировую мазь и дуй отсюда. В городе подлечишься.
– Ни фига себе! – присвистнул Элия. – Я уже настолько не твой любимый зоолог, что ты меня хоть в прорубь готова швырнуть, лишь бы койку не выделять?
– У меня вообще нет любимых зоологов, вы мне все одинаково отвратительны. А тут дело такое: на сутки ты точно не останешься. Приближается снежная буря, большая и паршивая. Она, по подсчетам наших спецов, будет здесь через пятнадцать часов. Но, поскольку спецы бухают и вообще не лучшие, в уме держим срок в десять часов. Во время бури я никому не позволю покинуть станцию, даже если это ты.
– Так ведь есть тоннель…
– Я когда говорила про трещины и риск обвала, ты уши привычно в трубочки закрутил? Если буря поймает тебя здесь, ты станешь моей проблемой дней на пять, и это еще при лучшем раскладе. А при худшем этот долбаный тоннель все-таки рухнет – и все, ты с нами дней на двадцать.
– Ты права во всем, – сдался Элия. – Как всегда. Спасибо тебе. Я передам отцу про проблему с продовольствием.
– Передай, но что-то я сомневаюсь, что он почешется. У него ж как: если в городе еды хватает, значит, всем хорошо. Что ему до станции Нот? Ладно, катись уже отсюда, и без тебя дел слишком много.