Безродный
Шрифт:
– Козлотрах ебучий! – раздался рев Тура откуда-то слева. А через мгновение прямо под ноги оставшейся тройки бандитов упала отрубленная голова. Из перекошенного в предсмертном крике рта вывалился прикушенный язык, а из обрубка шеи все ещё капала кровь, пропитывая пересохшую землю. Да уж. Игра то явно не для детишек.
Следом за ней из-за угла показался и сам здоровяк. Гамбезон возле его левого плеча был пропорот насквозь и уже начал краснеть. Рука висела плетью вдоль туловища. Но оставшаяся, все ещё крепко сжимала перемазанную в крови секиру.
– Эти уебки убили Вигхара и Ральфа! – выкрикнул один из бандитов, - Их только трое! Пизди мудил!
Но
– Не торопись, - тихо скомандовал самый здоровый, перехватывая поудобнее свою страшную булаву, - Они могут оказаться не такими уж простаками. Зиг, Торвальд, займитесь задохликами. Я возьму главного.
– Да ты никак зассал, - Тур сплюнул себе под ноги и попытался поудобнее перехватить секиру. Но одной рукой это было сделать не так-то просто, - Иди сюда, говно. Сейчас дурь из тебя вышибать буду.
Но бандит не обратил никакого внимания на оскорбление. Лишь хищно оскалился, да взмахнул булавой, словно бы приноравливаясь к её весу. Если такой дурой прилетит в голову… То не спасет даже шлем. Тяжелое шипованное навершие, может и не пробьёт его насквозь, но удар будет такой силы, что наверняка сломает шею.
Двое бандитов начали неторопливо расходиться в стороны, потихоньку беря нас в клещи. А главный понемногу стал наступать на Тура, размахивая своей булавой.
Ситуация складывалась дерьмовая. Эффект неожиданности исчерпался на двух погибших бандитах, и инициатива была уже на стороне врага. Долго раненый Тур против этого бугая не продержится. Максимум – отвлечет его на какое-то время. Да и против нас выступал уже не один застигнутый врасплох бандит, а двое, заранее подготовившихся к схватке. Один из них сжимал в руках небольшой плотницкий топорик, а вот у другого был самый настоящий фальшион. Короткий меч, затачивалась у которого только изогнутая сторона лезвия. Больше всего он напоминал тесак, только был длиннее и тяжелее. От правильного удара таким оружием не спасала даже хорошая кольчуга. Что уж и говорить об обычном гамбезоне.
– Дерьмо, - бросил Вернон, хватая с земли топор убитого бандита, - С этими будет уже сложнее.
– Мягко сказано, - кивнул я, пытаясь понять, как с этими сражаться копьём. О короткой дубинке, висящей на поясе, не могло быть и речи. Фальшиону и топору она не соперник. А копьё слишком тяжелое и громоздкое, чтобы составить им серьёзную конкуренцию. Придется импровизировать на ходу.
Бандиты не торопились. Они прекрасно понимали, что время на их стороне. Эти двое лишь потихонечку отжимали нас в сторону от Тура, на которого уже вовсю наседал здоровяк. Ну да. Куда им спешить. Сейчас этот урод убьёт нашего бойца, а потом все трое порвут нас с Верноном, как тузик грелку. Нет уж. Так не пойдет.
– Наступаем, - коротко бросил я, поудобнее перехватив копье и направляясь к бойцу с фальшионом. Вернон понял меня с полуслова, и с яростным, но неразборчивым воплем бросился в атаку.
Бандиты занервничали. Они-то думали, что мы сейчас будем мяться, словно девки на первой свиданке, и дотянем до того момента, когда наше поражение станет неизбежно. Но такого подарка судьбы давать им никто не собирался.
Не доходя несколько шагов до противника, я выбросил вперед копьё, пытаясь достать его хотя-бы самым кончиком. Бандит отшатнулся назад и взмахнул мечом, отводя удар в сторону. Зараза.
Шаг назад. Другой. Руки поудобнее перехватывают древко и нацеливают его прямо в грудь уроду. Удар. Ублюдок снова уклоняется, пытаясь достать меня клинком. Выпад почти удается.
В последний момент бандит успевает выставить перед собой клинок, блокируя удар. Он уже начинает отводить дубинку в сторону, но я сам убираю её, из-за чего фальшион на мгновение падает в пустоту. Удар ногой в пах. Бандит, не ожидавший такого, сгибается пополам, роняя на землю меч и хватаясь за уязвленное мужское достоинство. Удар. Дубинка со всего размаху опускается на его хребет, роняя урода на землю. Ещё удар. На этот раз в шею. До ушей доносится едва слышный хруст дробящихся позвонков. Третий. Оголовье импровизированной булавы попадает в основание черепа, оставляя там глубокую кровавую вмятину.
Бандит больше не двигался. Он был мертв. Возле его головы начинала расползаться темно-алое пятно. Я быстро огляделся тихо надеясь, что Вернон уже расправился со своим противником, и можно приниматься за главного. Но парню повезло меньше. Урод оттеснил его назад и прижал к обгоревшим остаткам стены. Парню все ещё удавалось отражать удары топора, но было ясно, что долго это не продлиться. Рано или поздно, но он допустит ошибку.
Бросаю дубинку, подхватываю с земли фальшион и срываюсь с места. Вдох. Выдох. Бандит прямо передо-мной. Взмах. Удар. Лезвие меча врезается в толстую рукоять плотницкого топора и на несколько мгновений увязает в прочном дереве. Урод пытается рвануть оружие на себя, чтобы высвободить его, но не успевает. Сзади обрушивается тяжелый удар топора. Прямо в шею, наполовину отделяя голову от тела.
– Вовремя ты, - выдыхает Вернон, вытаскивая оружие из разрубленной шеи. На лезвии остаются темно-алые разводы. Кровь хлещет из раны убитого, пропитывая дорожную пыль, - Надо помочь Туру!
Но у здоровяка дела шли совсем плохо. Он уже лежал на земле, а по правому боку медленно расползалось алое пятно. Один из шипов булавы зацепил его, да и удар наверняка переломал несколько ребер. Подняться Тур уже не мог. Лишь грязно ругался, тщетно пытаясь достать секирой своего противника.
– Сморщенный хер… - здоровяк закашлялся, хватаясь за бок, - Что, боишься к раненному подойти? Ссыкло. Твоим отцом наверняка был шелудивый дворовый пес… сравшийся при одном виде гребаного веника.
Бандит не обращал никакого внимания на оскорбления. Он явно кайфовал, глядя на то, как поверженный оппонент ползает в грязи, пытаясь ему хоть как-то ответить. И смаковал предвкушение последнего, добивающего удара.
– Эй говно, - рявкнул Вернон, замахиваясь топором, - Лови!
Парень бросил оружие прямо в урода. Топор прошел мимо, грохнувшись на каменный фундамент того, что осталось от одной из хибар, но этого было достаточно, чтобы заставить сделать бандита шаг вперед. Шаг, стоивший ему жизни.
Тур, улучив момент, извернулся, и со всего маху всадил лезвие секиры прямо в икру урода. Тот заорал и упал на землю, хватаясь за раненную ногу. Тяжелая булава откатилась в сторону.
Не медля ни секунды, я бросаюсь вперед и в три прыжка оказываюсь рядом с бандитом. Он пытается отшатнуться в сторону, но лежа на земле это сделать трудновато. Короткий взмах фальшионом. Из горла раненного брызжет кровь. На губах, открывающихся, словно у выброшенной на берег рыбы, вспухают красные пузыри. Руки дергаются в последней, предсмертной конвульсии.