Безумие

Ховелл Кэтрин

– Мама, послушай, сделай то, о чем я прошу. Я так хочу.

– Это было правильное решение, – повторила Глория; – Думаешь, мне было легко? Думаешь, я не вспоминала о том ребенке, когда родился Лачлан? Думаешь, мне легко носить этот камень на сердце столько лет, зная, что я сделала со своим первым внуком?

– О, ты себя жалеешь?

Глория хотела возразить, но Крис резка ее оборвал:

– Просто уезжай к себе домой, хорошо?

Глория хлопнула дверью, выходя из дома. Крис лежал на диване, обхватив голову руками, и слышал только биение своего сердца в бешеном ритме.

9:10

Сердце Софи учащенно билось от волнения, когда она толкала каталку-носилки по коридорам клиники Святой Елены. Ангус шел рядом с ней, перебросив через плечо сумку от реанимационного прибора «Oxy-Viva», в которой что-то ритмично тарахтело. Они дождались лифта, затем втиснулись в него вместе с переговаривавшимися между собой медсестрами и угрюмого вида санитаром. Софи боролась с желанием потрогать шприц объемом в десять миллилитров с мидазоламом, лежавший в кармане ее рубашки, поэтому она стояла, изображая усталость на лице, словно это был обычный день, когда приходится перевозить пациентов с одного места в другое.

На шестом этаже Софи и Ангус вышли и оставили каталку у стены. Здесь было два крыла, которые сходились у лифта. В одном крыле находились палаты, в другом – приемные врачей. Софи словно невзначай оперлась на каталку и посмотрела, Что происходило в коридоре. Ей казалось, что все обращают на нее внимание, а на лбу у нее появилась надпись большими буквами: «ПРЕСТУПНИЦА. ПРЕСТУПНИЦА», но никто даже не взглянул на парамедиков с каталкой в больничном коридоре. Может, пациент еще не готов к отправке или врачи не успели заполнить какие-то бумаги, – выглядело так, словно они ничем не заняты, кроме ожидания. Они привлекали к себе не больше внимания, чем мебель в коридоре клиники. Софи вдохнула знакомый больничный запах и опустила плечи.

Ангус поставил «Oxy-Viva» на каталку.

– Там его офис, – мотнул головой Ангус. – Третий справа.

Синяя дверь была закрыта. Софи внимательно осмотрела ее. Она прокручивала в голове снова и снова план действий. Вдруг ее охватило беспокойство: а что, если его там нет или он окажется в комнате не один? А если он позовет на помощь?

– Готова?

Софи ухватилась руками за каталку и попыталась глубоко вдохнуть. Сойер не возьмет над ними верх, ни за что. Когда ему станет невыносимо больно, он все расскажет Софи представила эту картину, и у нее все поплыло перед глазами. Она не хотела думать о том, как отнесутся к этому правоохранительные органы. Ее не волновало и то, что ее могут приговорить к тюремному заключению. Когда она найдет Лачлана, будет время подумать об этом. Она узнает, где находится Лачлан, все ли с ним в порядке, – только это имело какое-то значение. Несмотря на свои опасения прошлой ночью, она даже не допускала мысли о том, что Сойер не расскажет им, где прячут Лачлана. Она верила, что Лачлан жив и с ним все в порядке. Софи с трудом разжала пересохшие губы, чтобы выдавить из себя одно слово:

– Готова.

С каталкой они направились к офису Сойера. Ангус открыл «Oxy-Viva» и вытащил полиэтиленовый пакет, в котором находился кусок ткани, пропитанной хлороформом. Он сунул его под мышку, а потом с помощью носового платка открыл дверь. Дверь закрылась за Ангусом, Софи осталась ждать в коридоре. Ее бросало в жар от каждого звука: из фойе от лифта доносились голоса, а в приемной чуть дальше по коридору работало радио. Софи достала из кармана шприц и сунула его под подушку, ожидая сигнала от Ангуса.

Через несколько секунд, которые показались Софи вечностью, она услышала тихий свист и направилась в офис Сойера. В приемной было пусто. Дверь в кабинет была открыта, там Софи увидела перевернутое кресло и Ангуса, стоявшего над обмякшим телом Сойера. Пахло хлороформом, хотя ткань, им пропитанную, Ангус уже спрятал в полиэтиленовый пакет и бросил на пол.

При виде лежавшего на полу Сойера у Софи закружилась голова. В какой-то момент ей показалось, что она находится на вызове, а мужчина на полу – ее пациент, значит, необходимо проверить его дыхание, нет ли ушибов при падении и принять решение, какая больница с нейрохирургическим отделением находится ближе всего. Словно не она делала это: не она похищала человека, чтобы заставить его говорить правду.

– Софи, – тихо позвал Ангус. Тяжело дыша, она посмотрела на него. – Надо действовать.

Софи была готова расплакаться. Она продолжала смотреть на Сойера, лежавшего на полу, как вдруг Ангус наклонился и схватил ее за руку.

– Он знает, – сказал он тихо. – Помни об этом. – Софи прикусила щеку. – Или он, или Лачлан.

Софи дрожащей рукой провела под глазами, достала шприц и присела на корточки возле Сойера.

– Держи его руку так, как я тебе говорила.

Ангус обхватил предплечье Сойера и сжал его так сильно, что выступили вены. Софи старалась дышать глубоко, когда снимала колпачок и вкалывала иглу в вену на внутренней стороне руки Сойера.

– Как ты это сделал? – спросила Софи надтреснутым голосом.

– Он смотрел в окно, – ответил шепотом Ангус, – поэтому не услышал, как я вошел.

Софи ввела три миллилитра препарата, вытащила иглу из вены и снова надела на нее колпачок.

– Порядок.

Ангус убрал прибор «Oxy-Viva» с каталки и принялся затаскивать на нее мужчину без сознания, держа его под мышки, а Софи, дрожа всем телом, одной рукой схватила Сойера за ремень, другой – подхватила его под коленями.

– Раз, два, три, – шепотом считала Софи, и они до команде уложили Сойера на носилки на бок, а Ангус укрыл его одеялом так, чтобы как можно меньше было видно лицо. Софи надела на него кислородную маску, которая тоже удачно скрыла лицо от тех, кто мог бы увидеть Сойера. Софи зафиксировала ремни на каталке, натянула одеяло чуть повыше на боковую часть головы, повесила прибор «Oxy-Viva» сбоку на каталку и кивнула Ангусу. Тот выглянул в коридор и широко открыл дверь. Софи вытолкала каталку и направилась к лифтам. Ангус нажал на кнопку вызова костяшками, и они замерли в ожидании лифта. Софи, стиснув зубы, смотрела на неподвижное тело Сойера, холодея от мысли, что он может прийти в себя, и размышляя о том, достаточную ли дозу мидазолама она ввела, хотя знала, что введение большей дозы препарата вызывает остановку сердца. Софи наблюдала, как под одеялом поднимается и опускается грудная клетка Сойера. Она дышала вдвое чаще Сойера. По коридору к палатам мимо них прошли две медсестры. Софи беспокойно взглянула на Ангуса, но женщины повернули на лестницу.

Приехал лифт, и дверь открылась. Софи затолкала в него каталку так, чтобы лицо Сойера было обращено к стенке лифта. Ее бил озноб.

– Дело наполовину сделано, – сказал Ангус.

Лифт открылся на нижнем этаже, и по переходу они направились в отделение неотложной помощи. Ангус держал носилки со стороны головы, что давало дополнительную возможность скрыть лицо Сойера, а Софи едва сдерживалась, чтобы не бежать к машине «скорой помощи» – там она могла почувствовать себя в безопасности. Офицеры из группы наблюдения будут смотреть на лица входящих и выходящих, высматривая лицо Сойера, и не обратят внимания на пациента без сознания на каталке. Но нельзя быть уверенным на сто процентов, что они не предпримут чего-нибудь нестандартного. Не желая знать, где находятся полицейские из группы наблюдения и боясь встретиться с кем-либо из них глазами, Софи старалась не сводить глаз со спины Сойера и считала вдохи и выдохи, чтобы отвлечься, пока они проходили через отделение неотложной помощи к залитой солнцем стоянке для машин «скорой помощи».