Безумное пари
Шрифт:
– Сереженька, родной! Я не хочу. Нам с тобой никто не нужен, тем более твой чертов Влад. Я хочу быть только с тобой!
– Глупая. Ленка, ты не понимаешь - я обязательно должен похвастаться своим счастьем! В кои веки я его в чем-то обскакал, а ты говоришь - не нужен. Еще как нужен! Я ведь всегда был заводилой, я привык быть первым, а теперь...
Он не стал уточнять, что именно происходило между друзьями в последнее время, но Лена поняла его и без слов. Так уж вышло, что Сергей со всеми его безумно оригинальными идеями не просто плелся в хвосте более успешного друга, а и вовсе прогорал раз от разу.
Корниенко обезоруживающе улыбнулся и последние сомнения развеялись в прах: ради него она выдержит все, даже Майорова.
– Последние пару лет у меня были не самыми удачными, - сказал он, откровенно насмехаясь над самим собой.
– Но теперь я не один, теперь у меня есть ты, мой талисман. А значит, конец черной полосе. Вместе у нас все получится, вот увидишь.
Глядя в его чистые глаза, Лена поверила: да, у них все получится. Иначе и быть не могло. Вместе они свернут горы, и удача вспомнит, наконец, дорогу в Сережин дом.
– Да, милый. Конечно.
Окрыленный ее поддержкой, Корниенко продолжил:
– Все у нас будет. Придет время, и Влад будет проситься ко мне на работу.
Он коротко хохотнул, давая понять собеседнице, что это была лишь шутка, и тем не менее его взгляд стал вдруг серьезным:
– Будет и у нас Мерседес, вот посмотришь...
Лена поспешила прервать его мечтания:
– Да не нужны мне Мерседесы! Мне ты нужен, дурачок! Я люблю тебя.
Тот посмотрел на нее с нежностью, чмокнул в кончик носа:
– И я тебя люблю, хоть ты у меня и дурочка. Что значит 'не нужны Мерседесы'? Нет, глупая, нужны. Ты не понимаешь. Мерседес - не просто средство передвижения. Для этой цели можно купить занюханный Запорожец. Это имидж, это машина, ярче всего другого констатирующая определенный статус хозяина. Нет, Ленка, успешный человек не может обойтись без Мерседеса. И раз уж я собираюсь стать успешным, угадай, что мне нужно в первую очередь?
– Мерседес, - обреченно вздохнула Елена.
Сергей улыбнулся и снова чмокнул ее, на сей раз в губы:
– Умница. Можешь ведь, когда захочешь. И вот когда он у меня будет, я смогу разговаривать с Владом на равных. А пока, как бы я ни хорохорился, мы оба с ним прекрасно понимаем, кто в данный момент на коне. А тут бах - я его обошел на крутом повороте. Он еще не женат, а я уже!
Лена улыбнулась, не без кокетства взглянув на любимого:
– Ну, положим, ты пока что тоже не женат. У нас впереди еще целых два месяца. Вот возьму и передумаю!
– Щас! Куда ты денешься? Нет, Ленка, от меня не убежишь. Я всегда хватаю удачу за хвост, а ты - моя удача. Между прочим, Влад тебя одобрил.
– Да брось!
– не поверила она.
– Он, по-моему, вообще женоненавистник. Когда я его вижу, мне кажется, что он готов сожрать меня с потрохами. Он меня ненавидит, потому что я забираю у него тебя.
Сергей весело захохотал:
– Ох, Ленка, ну и дурочка ты у меня! Если уж он тебя и ненавидит, то только за то, что я нашел тебя первый. Я его знаю - он бы и сам с удовольствием за тобой приударил. Ты в его вкусе. Больше того, я на тебя
Ее словно окатило ледяным душем. Веселенькая новость, да еще и в такой день. И это после всех признаний в любви? А на самом деле она даже не в его вкусе?
Корниенко рассмеялся, увидев на ее лице откровенное разочарование.
– Расслабься, дурочка! Я только сначала хотел его поддеть. А потом и сам не заметил, как на тебя подсел. Дуреха моя...
Вокруг сновали люди, спешили, толкали их кто сумкой, кто плечом. А они стояли посреди тротуара в сорока метрах от загса, и целовались, словно в первый раз. Лена привычно привстала на цыпочки - Сергей был очень высок для ее ста шестидесяти сантиметров на каблуках и в шляпе. Сначала было неловко проявлять чувства на людях, но она быстро забыла о неудобстве: кому какое дело? Да и вообще, в конце концов, они уже почти новобрачные, имеют право. И, прикрыв глаза, она попросту не думала, что в данную минуту находится не в уютной Сережиной спаленке, а преграждает дорогу людскому потоку.
Отстранившись от ее губ, Корниенко призывно воскликнул:
– Вперед! Майоров выпадет в осадок. Наконец-то я его сделал!
Надежды Сергея не оправдались: Влад совершенно спокойно отреагировал на новость. Уголки его губ чуть дрогнули, обозначая радушную улыбку:
– Поздравляю! Это событие следует отметить. Алена, выбирай, куда пойдем.
Лена приветливо улыбнулась, скрывая, как неприятно ее царапнуло это имя. В самом по себе имени 'Алена' не было ровным счетом ничего дурного, кроме того, что ее так почему-то никто никогда не называл. Но то, как произносил его Майоров, неизменно причиняло ей моральные страдания: холодно, отстраненно, словно бы стремясь наказать ее за что-то неведомое.
Больше всего на свете ей хотелось бы сейчас оказаться в Сережиной спальне, и чтобы его мамы, будущей Лениной свекрови, не было дома. Чтобы весь мир забыл об их существовании хотя бы на один вечер: не звонил телефон, не работал Интернет с его назойливой электронной почтой, чтоб хоть несколько часов они с Сергеем оказались никому не нужны. А вместо этого Майоров предлагает ей выбрать ресторан, в котором он на широкую ногу отметит их праздник? Но это же их с Сережей праздник! И при чем здесь Влад?
Она неуверенно пожала плечом:
– Не знаю... Я не очень хорошо разбираюсь в ресторанах...
– 'Галерея', 'Савой', 'Европейская', 'Славянская', - помог ей Влад.
Вместо благодарности его помощь вызвала в ней лишь приступ неприязни: 'Смотрите-ка, какие мы крутые! Обязательно нужно продемонстрировать, как хорошо он разбирается в ресторанах!'
Лена вновь пожала плечиком и неуверенно промямлила:
– Не знаю...
И вдруг разозлилась. В конце концов, сегодня ее день, почему из-за этого выскочки она должна страдать, ощущать неудобство? Пусть он почувствует себя не в своей тарелке, пусть осознает, что лично ей он - одна сплошная помеха, несмотря на наличие Мерседеса и отличный, судя по всему, кулинарный вкус.