Безумный магазинчик
Шрифт:
Пришла перестройка – и вот вам, пожалуйста, вожделенная свобода, но лафа-то кончилась. Больше за пустой треп и просиживание штанов на стуле деньги не платят. И где теперь твоя интеллигенция с ее теориями, годящимися только на то, чтобы подтереть ими зад? Спекулирует на рынках, бензин ворует на бензоколонках, а то и бежит за границу, чтобы в Израиле улицы подметать или, пуская сопли от разочарования, трахаться на улицах в Америке с незнакомыми бандюганами-неграми, как Эдичка Лимонов.
Ты-то сам чем занимаешься? С лотка торгуешь. А почему? Потому что кушать хочешь. Только тебе повезло, что ходишь под Психозом и
– Да уж, действительно утопический, – вздохнул журналист. – От слова утопиться.
– Что-то ты, парень, совсем скис, – сочувственно посмотрела на него Лида. – Черных, что ли, пожалел? Зря. Не стоят они того. Попадись ты им в лапы, уж они-то тебя не пожалеют. Слышал, небось, что они вытворяют с заложниками? Крадут людей и в рабство их обращают. У нас лоточник был, Чечню прошел, так он такое рассказывал – волосы дыбом вставали. Ладно. Посмотрели – и хватит. Здесь теперь нормальной торговли до вечера не будет. Вернемся обратно в магазин, спросим Регинку, на какую точку ехать.
Развалившийся на водительском сиденье Зомби, поджидая их, с наслаждением потягивал пиво.
Лида и Денис заняли свои места, шофер выбросил пустую бутылку в окно и завел мотор.
Лоточница, порывшись в бардачке, вытащила кассету с изображением хищной сексуальной брюнетки. Взметнувшиеся вверх под порывом ветра волосы певицы были угольно-черными, длинными и блестящими, как вороново крыло.
Заменив запись в магнитофоне, Лида нажала на кнопку воспроизведения. Кабину заполнил хрипловатый и страстный голос Лады Воронец.
– Дай-ка посмотреть! – попросил Зыков, забирая у лоточницы футляр от кассеты.
– Что, нравится? – усмехнулась Лида.
– Красивая, – рассеянно кивнул головой журналист, впившийся взглядом в волосы певицы. Они были примерно такой же длины, как волос, обнаруженный на трупе Лолиты.
– У нее дом в Рузаевке, – сообщила лоточница с таким видом, словно в этом была ее личная заслуга. – На Голубиной улице. Пару раз даже к нам в магазин заходила. Может, как-нибудь познакомишься с ней, а то и автограф попросишь.
– Серьезно? Воронец живет в Рузаевке?
– А ты не знал? Странно. Я-то думала, что журналисты все знают о знаменитостях.
– Не обязательно. Это зависит от специализации. Меня, например, больше интересует политика, чем шоу-бизнес. Кроме того, я никогда не был поклонником Лады Воронец. Так, видел несколько клипов по телевидению – вот и все.
– А я вот от нее просто балдею, – восторженно сообщила Лида. – Хотя раньше она лучше была. До того, как начала петь всю эту муру о пытках, крови и смерти. Милая такая была девочка из провинции, волосики рыженькие, голосок тоненький, песни лирические, о первой любви. Романтичная была, нежная. А во что превратилась? Волосы перекрасила, хрипит, как неопохмелившийся алкаш, но что-то в ней есть, душу своими песнями наружу выворачивает, до кишок пробирает, прямо как хорошая самогонка.
– Значит, она красит волосы? – задумчиво пробормотал Зыков.
– Конечно,
Грузовик съехал с кольцевой дороги, завернул под арку и оказался на территории Рузаевки.
– Затормози-ка здесь, – попросил шофера Денис. – Я на пару минут заскочу на собачью площадку, а потом сразу побегу в магазин.
– Да ты особо не торопись, – подмигнула ему Лида. – Глеб говорил, невеста у тебя там. Любовь – это дело святое.
– Ты все-таки хочешь, чтобы я принимала участие в съемке порнофильма? – возмущенно произнесла Катя. – Даже не надейся! К твоему сведению, я дрессирую собак, а не организую им оргии с певицами-лесбиянками.
– Ты не понимаешь. – Денис понизил голос, и, взяв девушку за локоть, отвел ее подальше от группы. – Мне необходимо получить волос Лады Воронец.
– Волос? Ты что, приворожить ее решил? Может, обойдешься автографом?
– Мне не до шуток, – покачал головой Денис. – Не исключено, что это Воронец убила генерала Красномырдикова.
– Воронец? С чего ты взял? Зачем ей это делать?
Зыков огляделся вокруг и, убедившись, что их никто не подслушивает, изложил ей свою версию.
– И ты подозреваешь Ладу только потому, что на кошке был обнаружен длинный черный волос, коричневый у корня? Но это же бред!
– Не бред, а интуиция, – возразил Денис. – Ходят слухи, что Лада – наркоманка и вдобавок состоит в какой-то секте. Убийство кошки – как раз в духе сектантов. Все совпадает. Генерал мог просто случайно подвернуться под руку во время выполнения ритуала.
– Я тоже слышала, что Воронец вступила в какую-то секту, – сказала Катя. – Вроде бы в ней состоят феминистки-лесбиянки, поклоняющиеся крысе, как символу сатаны. Если это действительно был ритуал сатанистов, то не удивительно, что его решили провести около магазина с номером 666. Только странно как-то все это. Одно дело – кошку прикончить, а совсем другое – зарубить топором генерала Красномырдикова.
– Конечно, для тебя это странно. Ты же нормальная. Не гоняешься по ночам за кошками с топором. Если бы только я смог достать волос Лады Воронец, можно было бы провести экспертизу и сравнить оба волоса. Тебе нужно только пойти к этому бизнесмену с собакой и встретиться с Ладой, а дрессировать пса вовсе не обязательно. Незаметно выдернешь у певицы один волосок, потом притворишься, что тебе стало плохо и сбежишь. Вот и все. Ну, что тебе стоит?
Серова ненадолго задумалась.
– Надо же, на ловца и зверь бежит, – заметила она, указывая на появившегося в воротах площадки Сергея Ясина. – Это хозяин Адама фон Штрассена. Наверняка пришел, чтобы еще раз попробовать уговорить меня принять участие в съемках. Ладно, так и быть, на этот раз я соглашусь.
– Ты просто замечательная, – обрадовался Зыков.
– Никогда в этом не сомневалась, – усмехнулась Катя.
Когда журналист вернулся в магазин, за прилавком, подменяя Бычкова, стоял Андреич, отпускающий бутылку водки местному пьянице. Пьяница деловито сопел, выгребая из кармана мелочь.