Безвечность
Шрифт:
Сейчас у меня всё чаще стало возникать желание накрыться одеялом с головой, чтобы не привлекать внимания. Разбить зеркало, чтобы больше никогда не видеть своё ненавистное отражение. Вспыхнуть, как факел, чтобы кто-нибудь потушил мои накопившиеся страхи и комплексы. Желание обрести спасательный зонт, который оградит от чужих жалостливых слёз… Я слишком слаба, чтобы осуществить свои мечты, и это ещё больше убивает меня изнутри. Я не больна телом, у меня рак души.
Глава 2
Кино
Время не поддаётся объяснению.
Никому не под силу вырваться из его плена.
Я
— Стоп, снято! — скомандовал главный оператор, имени которого я не помню, и поднял вверх большой палец.
Винсент ещё пару секунд не убирал тяжёлые руки с моей талии, и на этот раз меня выручил испепеляющий взгляд. Я училась этому годами, но высокая эффективность метода того стоила.
Я зла не потому, что ненавижу целоваться, а потому, что ненавижу целоваться не со Стефаном. Мне безумно хотелось умыться, принять горячий душ и запить свой гнев стаканом виски. Не стоило приходить на съёмочную площадку, ведь я знала, на что подписываюсь. У меня уже был актёрский опыт. По связям папы я в юности снялась в трёх картинах, которые до сих пор пользуются успехом, но после смерти Стефана я завязала с кино. Поклялась себе, что больше никогда не буду заниматься тем, чем занималась в прошлом, когда он был жив. Я оставила позади актёрское мастерство так же легко, как писательство, веселье и любовь.
Моя жизнь стала игрой и ничем не отличается от кино. По этой причине я пришла сюда и нахожусь в круглосуточном окружении режиссёра, операторов, визажистов и декораторов. Пришла не ради удовольствия, а ради того, чтобы лишний раз доказать себе, что моя душа давно мертва. Мне с лёгкостью удаётся изобразить гнев, страх, счастье и всё, что потребует от меня режиссёр. Сейчас я снимаюсь в артхаусном фильме с идиотским названием «Рельсы судьбы». Меня без прослушивания и с распростёртыми объятиями взяли на роль главной героини, потому что моя бабушка зарекомендовала себя в киноиндустрии. Это не единственная причина. На протяжении трёх месяцев я с утра до ночи работаю на камеры. Продюсер картины Дастин Райтон говорит, что я мечта кинематографа. Я быстро вживаюсь в роль, имею уйму свободного времени, не страдаю звёздной болезнью, а главный мой плюс с точки зрения Дастина — отсутствие капризов.
— Ева, тебе нужен перерыв? — спросил Винсент, щёлкнув пальцами у меня перед лицом.
Этот недоактёр постоянно ошивается вокруг меня, как мартовский кот. Неужели неясно, что он не в моём вкусе? Игнорирование его совершенно не смущает?
Между съёмками я редко с кем-то разговариваю и стараюсь держаться подальше от Винсента. За спиной коллеги называют меня Снежной Королевой, и у них есть на то причины. Я никогда не даю интервью, не веду светские беседы на вечеринках и не попиваю махито между съёмками. Я пришла сюда работать, чтобы отвлечься от назойливых мыслей, а не развлекаться. Это помогает. Мысли уходят на задний план, но я не уверена, что после этого фильма снимусь в другом. Мне необходимы перемены, и я периодически себе их создаю. В моей игре нет правил.
— Нет, я, пожалуй, посмотрю, как ты будешь падать с крыши, — ответила я, и вся съёмочная команда посмотрела в мою сторону. Ева говорит не по сценарию! Надо же? Давайте похлопаем!
— Что ж, может, нас попросят повторить поцелуй, — сказал он, сложив губы трубочкой.
Винсент так часто подмигивает, что иногда кажется, будто у него нервный тик. Думает, что его улыбка самая обворожительная на свете.
— Увы, мне всегда удавалось это с первого дубля, — ответила я, имея в виду отвратительную сцену с поцелуем, и демонстративно повернулась к улыбающемуся Винсенту спиной. Сейчас я была собой. Этот парень должен знать своё место.
— Хватит строить глазки Еве, живо к краю крыши, — скомандовал продюсер картины.
Дастин Райтон не из тех мужчин, которые изменяют жене с молоденькими актрисами вроде меня. Хоть один человек на съёмочной площадке не желает заглянуть мне под непростительно короткую юбку. Дастин словно прочитал мои мысли и накинул мне на плечи тонкий плащ. От холодного ветра он не спасает, зато прикрывает голые ноги и глубокий вырез декольте. Ни за что на свете я бы не разгуливала по улице в таком виде. Снова приходится повторять себе, что это часть работы. Ничего личного. Зато в кино я могу побыть в образе другого человека, совершенно не похожего на меня. Могу без угрызения совести быть раскованной и дерзкой.
— Спасибо, Дастин. — Я поблагодарила его скорей не за плащ, а за верность жене.
Вся съёмочная команда снова посмотрела в мою сторону, потому что обычно в своём лексиконе я не использую волшебное слово «спасибо». Чёрт. Нужно держать язык за зубами. Быть тихой и незаметной. Так лучше. Так проще.
— К Вашим услугам, мисс, — ответил продюсер, не глядя на меня. Он всегда окунается с головой в работу. Это мне в нём и нравится. Деньги и слова на ветер он бросать не станет. Раз я снимаюсь в его картине, значит на что-то способна. — Сейчас отснимем пару дублей с Винсентом, можешь пока отдохнуть. Ты нам понадобишься минут через пятнадцать.
Я уже хотела ответить «Спасибо, я выпью кофе и вернусь на площадку», но вовремя опомнилась, вспомнив реакцию людей на мои предыдущие слова благодарности. Я подняла большой палец вверх, и Дастин направился вслед за Винсентом, оставив меня одну. Почти…
— Ты классная, — сказал внезапно подошедший парень с пепельно-русыми волосами и изумрудными глазами. Смутившись, я стала поправлять воротник плаща одной рукой, а другой — застёгивать непослушные пуговицы.
— Спасибо, — нехотя выдавила я.
С каких пор меня смущают слащавые подростки? Мне срочно нужен отдых. Парня, кажется, не волнует затянувшаяся пауза. Он продолжает рассматривать моё лицо и растрёпанные ветром волосы. Хотела бы я сейчас провалиться сквозь землю.
— Ты моя любимая актриса, фильм будет шедевральным! — Парень произнёс это нелогичное предложение так уверенно, как будто репетировал его всё утро, пока я эмитировала поцелуй с бородатым придурком.
Для зрителей это мой первый фильм. Как я могу быть любимой актрисой? Дешёвая лесть. Меня начинает мутить от съёмочного процесса. Как этот недомерок смеет нести подобную чушь? Раз он такой смелый, значит является сынком одного из богатеньких представителей картины. Меня так и тянет сказать какую-нибудь гадость в ответ, но я не успеваю.