Безвременье
Шрифт:
Часть 8. Слеза
А веретено оказалось не таким уж маленьким. Сколько километров наплелось той дорожки, трудно сказать. А только мы снова поднимались по лунной тропинке вверх – к конечной цели своего путешествия, провожая фею до дома.
За это короткое время (не знаю, сколько я просидела с песочными часами на берегу океана, разгадывая тайну времени) Пегас подружился с Дюймовочкой и теперь всю дорогу подмигивал ей и строил глазки. Неужели влюбился? Я и представить себе не могла, что родится от их союза.
А она то и дело чуть не роняла веретено с путеводной нитью, ведущей на Луну.
Прибыли!
Фея бросилась проверять кратеры
И хотя здесь, на Луне, было не очень уютно, тепло и светло, но я на мгновение позавидовала ей, вспомнив про Понтия Пилата и Иешуа Га-Ноцри. Скучно уж точно не будет в такой компании.
Украдкой глянула на Пегаса: «Остаёшься с Дюймовочкой?»
Не в силах сдержать слезу, крылатый конь уткнулся мне в грудь, оставив на моей тунике мокрое пятно величиной с яблоко.
Думаете, он прощался со мной? Как бы не так!
Погладив фею крылом по красивой головке, Пегас встал на одно колено, приглашая к себе на спину. Я взяла Дюймовочку за руки и улыбнулась ей. Она хлопала длинными ресницами, будто передавала радиосигналы азбукой Морзе. Мы прощались, но не навсегда.
Что такое время и расстояние для крылатых? А для человека, владеющего песчинкой?
Похоже, и Пегас это понял и улыбался вполне ничего себе так – по-человечьи, прикрыв копытом блеск своей ослепительной улыбки.
Я больше не могла выносить его хитрую конскую морду – взобралась ему на спину и, махнув феечке на прощание рукой, направила Пегаса на лунную дорожку, чтобы вернуться в водный мир и найти там проход в свой.
И-го-го!
Это не я заржала.
Пегас резко развернулся, встав на дыбы, и нырнул в ближайший кратер.
Заключительная часть. Дома!
Очнулась я уже в том месте, откуда начались наши приключения. А за спиной услышала звук лопнувшего шарика. Чёрная бездна, вращающаяся воющая воронка, схлопнулась и исчезла!
Соскользнув с Пегаса на родимую землю, я поняла, что не вынесу ещё одного расставания и мокрого пятна на второй груди…
И наотмашь ударила своего крылатого по крупу.
Свободен!
Пегас исчез.
Нужно ли говорить, что никто и никогда силой или уговорами не сможет удержать красоту, вдохновение в своих руках?
Пегас не покидает лишь того, кто дал ему свободу и посвятил ему свою жизнь.
И я благодарна ему за всё – прошлое, настоящее и будущее.
«Мой спутник по мирам иным,Мой легкокрылый Серафим,Зовущий в дальнюю дорогу,Скачи без устали! – немногоУ Вдохновения прошу. —Лишь одного тебя люблю.Люблю твой свет и добротуИ цоканья копыт игру.Люблю, на крупе тёплом сидя,Полёт фантазии предвидя,Срываться в бездну, а потомГореть божественным огнёмИ слышать голос Мирозданья,Служа лишь своему призванью».Оксана Голубова
Хранители ключей
В закоулках памяти
POV: Ланогрэсса
Казалось, эта ночь не закончится никогда.
Уже не первый час я лежу в холодной постели и пытаюсь представить твой образ в мелочах.
За окном гудит
Но сейчас не надвигающийся шторм волновал меня и даже не то, что завтра я наконец-то смогу покинуть этот мир, совершив очередной прыжок. Нет. Меня вновь будоражил призрачный силуэт моего скитальца.
Я помню твой образ в деталях.
Помню каждую морщинку на лице, но память упорно отказывается извлекать твоё имя из своих закоулков. Твои прекрасные холодные глаза. Чарующие бездонные голубые глаза, в которых отражается целая Вселенная. Узкие губы, которые постоянно натягиваются в ленивой усмешке, показывающей твоё превосходство над остальными. Твои руки, обнимающие меня и согревающие пылкими объятиями в холодной ночи.
Ты был моим лекарством от любой болезни.
Ты был моим миром.
Я помню шелковистость твоих длинных смоляных волос, словно мои пальцы прямо сейчас перебирают в ночи эти одинокие потные волосинки… Каждую по отдельности. Именно так я делала каждую ночь после наших пылких и страстных забав.
Я помню так много, но при этом ничего. Мне не удаётся оживить твой образ до конца, как бы сильно я ни старалась. Ты всегда остаёшься далёким, холодным и таким призрачным.
Я помню твой нежный, с лёгкой хрипотцой голос, слегка надменный и вечно ухмыляющийся. Этот сводящий с ума тембр. Мне даже удаётся вспомнить, как именно шевелились твои губы, слегка приоткрытые всё в той же насмешливой улыбке, и белоснежные зубы, которые ты так опасался лечить. Ты боялся лекарей. Вспомнив эту новую деталь из нашего прошлого, я улыбнулась.
Ты был моим Ангелом.
Ты охранял и защищал меня от всех напастей. Странно, как возможно помнить так много и при этом забыть самое важное…
Как моё имя?
Я не могу вспомнить даже пары букв собственного имени, которым ты так любил меня называть. Я помню, что ты практически напевал мелодию, произнося его. Я помню, как улыбалась каждый раз, когда ты звал меня по этому имени. Помню, как смущённо целовала тебя каждый раз, когда ты ругал меня за что-то, пытаясь произнести это имя более суровым тоном. Тебе никогда не удавалось показать свою злость, ведь всепоглощающая любовь, исходящая от тебя, перекрывала любую мелочь и любое негодование. Ты даже кричать не мог на меня по-настоящему. Это было как-то мягко и театрально. Наигранно. Просто для вида. Чтобы напомнить мне о том, что ты мужчина, что имеешь право волноваться за меня и воспитывать, ведь я такая неуклюжая, такая наивная и такая… Твоя… Всецело твоя.
Как твоё имя?
Как я могла забыть имя того, кто был моей Вселенной? Того, кто был для меня воздухом и светом? Мне стыдно и неловко от того, что я не могу позвать тебя по имени. Возможно, если бы мне удалось это сделать, ты явился бы предо мной и обнял так крепко, что я бы расплакалась от собственной беспомощности.
Я так хочу потерять свою Силу. Я так хочу вновь стать той беззащитной девушкой, которая просто тонула в объятиях любимого мужчины. Неважно, кто ты по происхождению. Неважно даже то, что за сущность сидит внутри тебя. Ты мужчина. Ты мой любимый, страстный, верный, сильный, целеустремлённый и самый желанный мужчина. Я знаю точно, что никто не способен сравниться с тобой. По крайней мере в моих глазах.