Безжалостные Фейри
Шрифт:
— Отпусти меня! Tu eres un pedazo de mierda, Vampiro escoria! (п. п: от исп. Ты кусок дерьма, мерзкий вампир) — Диего взревел так, что стены задрожали. Я никогда не видела его таким злым, и что бы, черт возьми, он только что ни сказал, я чувствовала, что это не было, «пожалуйста, отпустите меня, сэр».
— Кто-нибудь может перевести это? — спросил Орион у коридора, открывая первую страницу блокнота. — Хотя твоего тона уже достаточно, чтобы посадить тебя под стражу, мистер Поларис.
Глаза Диего вспыхнули адским огнем, когда он уставился на Ориона с
— Вам нужен перевод? Я назвал вас куском дерьма, вампирским отребьем, потому что вы именно такой и есть.
— Диего, — выдохнула я, с умоляющим его остановиться выражением лица, когда он встретился со мной взглядом. Его ярость растаяла, и отчаяние заняло ее место, когда он повернулся обратно к Ориону.
— Не читайте его, — взмолился он, когда Орион громко прочистил горло.
— Сэр, — твердо сказала я, подходя к нему на этот раз немного более осторожно.
— О, хорошо, что он на английском. — Орион жестоко улыбнулся.
— Я просто писал записи в дневнике, чтобы попрактиковаться в языке, вот и все, — прорычал Диего. — Вам не нужно это читать!
— Первое сентября, — громко сказал Орион. — Я обнаружил, что Пробуждение оказалось даже лучше, чем ожидалось. И думаю, что, возможно, завел своего первого друга… — он сделал паузу для эффекта, и смех донесся от других студентов. Даже некоторые из ФБР присоединились к нему. Мой желудок скрутило, и гнев вспыхнул во мне оттого, что он так унизил Диего.
Франческа прислонилась к дверному проему, наблюдая за Орионом с выражением, которое наводило на мысль, что он рассказывает прекрасную сказку на ночь.
Орион пролистал еще несколько страниц, мрачно ухмыляясь.
— Третье сентября. — Он холодно и жестоко мстил Диего за то, что тот оскорбил его, но разве недостаточно было прижать его к стене и сломать его ценную собственность? — Я думаю, что мне начинает нравиться кое-то из Ордена Пегасов. Это из-за того, как она скользит по небу, оставляя за собой блестящие следы? Или, может быть, это то, как блеск остается в ее очаровательных глазах даже в облике фейри. София Сигнус имеет больше, чем мое пульсирующее сердце…
— Лэнс, — усмехнулась Франческа самым мягким из предупреждений. И я предположила, что это было главным образом потому, что она хотела продолжить свою работу.
— Мы как раз подходим к самому интересному, — сказал Орион с ухмылкой, посмотрев на Диего. — Или ты собираешься остановить меня? — В его тоне был вызов, и у меня возникло ощущение, что он искренне хотел, чтобы он дал отпор.
Диего боролся сильнее, набирая воздух в руки, но этого было недостаточно, чтобы сбросить путы Ориона.
— Нет? Что ж, я продолжу. — Он уставился на страницу, его брови поползли вверх, когда он молча прочитал следующую строчку.
Я шагнула вперед, прежде чем он смог прочитать это вслух, в ярости на Ориона, на всех в этой Академии за то, что они такие жестокие, неумолимые
— Прекратите! — закричала я, когда он открыл рот.
Магия струилась по моим венам, переплетаясь так, как я никогда раньше не испытывала. Виноградные лозы хлынули из моих рук, и огонь глубокого синего цвета пронесся по ним пылающей линией ярости. Орион немедленно вытянул руку, вытягивая кислород из воздуха и гася пламя. Я стиснула зубы, желая, чтобы виноградные лозы обвились вокруг него, пока он умело управлялся с воздухом, чтобы держать их подальше. Благодаря чистой решимости мне удалось схватить одной из них его за горло, дернуть назад, так что он рухнул на пол.
Виноградные лозы соскользнули в одно мгновение, когда шок потряс мое сердце и заставил магию умереть волной. Диего со стоном упал, собирая осколки своей разбитой шкатулки и засовывая фотографии в карман.
Орион все еще сжимал дневник, когда сел прямо, потирая затылок. Я осторожно двинулась вперед и присела перед ним на корточки. Горячий комок обжег мое горло, когда я протянула руку и вырвала книгу у него из рук, безмолвно передавая ее позади меня Диего. Я не могла оторвать взгляда от Ориона, когда он, не мигая, уставился на меня.
ФБР снова зашевелилось, приказывая студентам убраться с дороги, пока они продолжали свои поиски.
Уголок рта Ориона приподнялся, а на щеке появилась ямочка.
— Я надеялся, что ты это сделаешь, — сказал он тихим голосом.
Я нахмурилась в замешательстве, не зная, что на это сказать.
— Я только что напала на вас, — сказала я, не веря своим ушам. — Так что жду своего наказания.
Я двинулась, чтобы встать, и он поймал меня за запястье, используя мою движущуюся силу, чтобы помочь себе подняться. Я взглянула на Диего, чтобы посмотреть, все ли с ним в порядке, и могла сказать, что его гордость пострадала больше, чем тело.
Орион внезапно сжал в кулаке короткие кончики моих волос, и я взвизгнула в тревоге, когда он потащил меня вперед и впился клыками в мое горло. Я была слишком медлительна, чтобы среагировать, и моя магия была моментально обездвижена. Он издал дикий звук, когда я обмякла в его объятиях, и глубокая дрожь охватила мои кости.
Люди едва ли даже смотрели в нашу сторону, как будто это было совершенно нормальным явлением. И хотя я уже начинала привыкать к тому, что Калеб кусает Тори за шею, а не за запястье, ничто не могло сравниться с тем, чтобы самой оказаться в пасти зверя.
Диего что-то бормотал себе под нос по-испански, когда вернулся в свою комнату и пинком закрыл дверь.
О, спасибо, приятель.
Рука Ориона крепко обхватила меня за талию, и мои глаза закрылись, когда боль отступила, сменившись чем-то гораздо более восхитительным. И определенно, определенно запретным. Я вцепилась в его руку, и его мышцы напряглись под моими пальцами, вызвав тихий, едва уловимый стон с моих губ. Его укус усилился, и хотя я знала, что он, должно быть, услышал меня, я молилась, чтобы он принял это за стон боли.