Бхакти-йога

Вивекананда Свами

Те, кто употребляет такие способы для сообщения религии другим, желают только высказать свое знание, чтобы свет хвалил их как ученых. Вы можете видеть, что ни один из великих учителей мира никогда не вдавался в объяснения разных текстов; у них не было даже попытки "мучиться над текстами", этой бесконечной возни со словами и их корнями. Они просто учили, тогда как другие, которым нечему учить, берут иногда одно слово и пишут трехтомную книгу о его происхождении, о человеке, употребляющем его в первый раз, о том, что этот человек ел, как долго спал и т. п. Бхагаван Рамакришна имел обыкновение рассказывать, как несколько человек зашли в манговый сад и занялись счетом листьев, ветвей и сучьев деревьев, исследованием их цвета, сравнением размеров, самым тщательным записыванием всего и затем ученым обсуждением замеченного; все это их в высшей степени интересовало. Но один из них ни на что не обращал внимания, а просто принялся есть манговые плоды. Не был ли он умнее всех остальных? Предоставим же другим считать листья и ветки и записывать их. Для такого занятия есть свое место, но не здесь, не в духовной области. Вы никогда не увидите среди этих "счетчиков листьев" сильного духом человека. Религия — высшая цель, высшее счастье человека — не требует столько труда, как считание листьев. Если вы хотите быть бхактой, вам нет никакой надобности знать, родился ли Кришна в Матуре или Врайе, ни того, что он всю жизнь делал, ни точного времени, когда он проповедовал учение

Гиты. Вам надо только чувствовать сильное желание получить прекрасные уроки Гиты о долге и любви. Все прочие подробности о ней и ее авторе могут служить только забавой для ученых. Оставим им то, что они желают, будем на их споры говорить: "шантих, шантих" [22] — и есть плоды манго. Второе условие, необходимое для учителя, — праведность. Часто спрашивают: зачем нам обращать внимание на характер и личность учителя? Мы должны судить о том, что он говорит, и принимать только это в соображение. Это неверно. Если человек хочет меня учить физике, химии или другим естественным наукам, он может быть чем ему угодно, так как эти науки требуют только умственного багажа; но что касается духовного знания, то решительно невозможно, чтобы какой-нибудь духовный свет был в нечистой душе. Какой религии может научить нечистый человек? Необходимое условие для приобретения духовной истины для себя или для передачи ее другим — чистота сердца и души. Видение Бога, или даже слабый проблеск из высших сфер никогда не явятся, пока душа не чиста. Поэтому в духовном учителе вы должны смотреть прежде всего: что он такое — и уже затем: что он говорит. Он должен быть совершенно чист, и только тогда его слова приобретают ценность, так как только тогда он действительный "наставник". Что он может передать, если в нем самом нет духовной силы? В уме учителя должны быть сильные духовные вибрации, чтобы они могли по симпатии сообщиться уму учащегося. Задача учителя состоит в действительной передаче чего-нибудь, а не в простом возбуждении существующих уже в ученике интеллектуальных или других способностей. Нечто действительное и ценное исходит в виде влияния от учителя и переходит к ученику. Потому учитель должен быть чист. Затем учитель должен учить исключительно вследствие любви, чистой любви к человечеству, а не из-за каких-либо посторонних побуждений, вроде денег, известности, славы. Единственный посредник, через которого может быть передана духовная сила, — любовь. Всякое корыстное побуждение, подобное желанию выгоды или известности, разрушает этот посредник передачи. Бог есть Любовь, и только тот, кто познал Бога как Любовь, может быть учителем человека о божественном и Боге.

22

Успокойтесь, успокойтесь.

Когда вы видите, что ваш учитель совмещает эти условия, вы обеспечены; но если нет, неблагоразумно позволить себе учиться у него, так как при этом вам может грозить опасность, что, не будучи в состоянии сообщить вашему сердцу ничего хорошего, он может передать дурное. "Кто сведущ, безгрешен и не развращен вожделениями, тот в совершенстве познал Брахмана" [23] .

Из сказанного естественно следует, что мы не можем где угодно и от кого угодно научиться любви, получить и усвоить религию. "Поучение — в камнях, книги — в бегущих потоках и добро — во всем". [24] Это прекрасная поэтическая фраза; но ни один человек не может передать другому ни единой крупицы истины, если он не вырастил семена ее в себе самом. Кому камни и потоки проповедуют поучения? Человеческой душе, лотосу, внутренний святой алтарь которого уже чувствует движение жизни. И свет, который заставляет этот лотос раскрыться, всегда приходит от доброго и мудрого учителя. Когда сердце открылось таким образом, оно становится способным получать поучения от камней и потоков, от звезд, солнца, луны и от всего, что существует в этой божественной Вселенной; но нераскрытое сердце не увидит в них ничего, кроме простых камней и простых ручьев. Слепой может пойти в музей, но не извлечет из своего посещения никакой пользы; сначала надо, чтоб открылись его глаза, и только тогда он будет в состоянии узнать то, чему могут научить находящиеся в музее предметы.

23

"Вивекачуд'амани", 34.

24

"Как вам это нравится" (Шекспир, действ. II, сцена 1).

Глаза жаждущего религии открывает учитель. С учителем поэтому наша связь такая же, как между отцом и сыном. Без доверия, смирения, покорности и благоговения в сердце к нашему духовному учителю, мы не достигнем никакого религиозного успеха; и замечательно, что там, где существует такое отношение между учителем и учеником, только там родятся гиганты духа; в тех же странах, в которых пренебрегают поддерживать этот род отношений, учители религии становятся простыми чтецами лекций, — учители ожидают свои пять долларов, а ученики ждут, чтобы их мозг был наполнен словами учителя, а затем оба расходятся, каждый своею дорогой. При таких условиях духовная связь становится почти неизвестною величиною; нет никого, чтобы передавать, и никого, кому передавать. Религия у таких людей становится торговою сделкою; они думают, что могут купить ее за свои доллары. Если бы Богу угодно было, чтобы религия доставалась так легко! К несчастью, это невозможно.

Религия, представляющая собою самую вершину знания, не может быть куплена и не может быть приобретена из книг. Вы можете заглянуть во все уголки мира, можете исследовать Гималаи, Альпы и Кавказ, ощупать зондом дно моря и проникнуть во все закоулки Тибета и пустыни Гоби, но нигде не найдете ее до тех пор, пока ваше сердце не будет способно воспринять ее и пока не явится учитель. А когда этот божественно назначенный учитель придет, отнеситесь к нему с детскою доверчивостью и скромностью, откройте настежь ваше сердце его влиянию и смотрите на него как на воплощенного Бога. Тем, кто приступает к исканию истины в таком духе любви и благоговения. Бог Истины открывает самые удивительные вещи относительно истины, благости и красоты.

Воплощенные Учители и воплощение

"Где бы ни было произнесено имя Божие, — то место свято". Насколько же больше свят человек, произносящий Его имя, и с каким благоговением мы должны приближаться к тому, кем передается нам духовный свет! Таких учителей духовной истины, без сомнения, очень мало в этом мире; но мир никогда не остается совершенно без них. В момент, когда мир абсолютно лишился бы их, он стал бы отвратительным адом и устремился бы к разрушению. Они всегда — самый прекрасный цвет человеческой жизни, "океан милосердия без какого бы то ни было побуждения" [25] .

25

Вивекачуд'амани, 35.

"Знай, что я Гуру всех" [26] — сказал Кришна в "Бхагавадгите". Выше и благороднее всех обыкновенных учителей мира особый класс их — Аватары [27] Ишвары. Они могут передать духовность одним прикосновением, даже одним желанием. Самые низкие и самые развращенные люди становятся по их велению в одну секунду святыми. Они Учители всех учителей, самые высшие проявления Бога в человеке. Мы не можем видеть Бога иначе как в них; не можем не поклоняться им, и только им и должны поклоняться.

26

"Бхагавата-пурана". XI-17-26.

27

Воплощения

Ни один человек не может видеть Бога иначе как в этих человеческих проявлениях. Если бы мы пытались видеть Бога иначе, мы создали бы для себя только страшную карикатуру Его и верили бы, что карикатура не хуже оригинала. Есть рассказ о глупце, которого попросили нарисовать бога Шиву и который, после нескольких дней усердных стараний, нарисовал только фигуру обезьяны. Таким образом, когда бы мы ни пытались думать о Боге, как Он есть, в Его абсолютном совершенстве, мы неизбежно потерпим самую полную неудачу; потому что мы люди и не можем представить Его как нечто высшее, чем человек. Настанет время, когда мы станем выше нашей человеческой природы и познаем Его как Он есть; но, пока мы люди, мы должны поклоняться Ему в человеке и как человеку. Толкуйте сколько хотите, думайте сколько можете, но вы не в состоянии думать о Боге иначе как о человеке. Вы можете составить огромное и очень умное рассуждение о Боге, можете сделаться великим рационалистом и доказать для собственного удовольствия, что все рассказы об Аватарах, или Воплощениях Бога в человеке, чистый вздор, — но обратимся на минуту к практическому здравому смыслу и исследуем его. Что мы находим за этими разумными рассуждениями — есть ли там сколько-нибудь действительного содержания? Решительного ничего, кроме пустых слов — чистый нуль. Поэтому, когда вы услышите человека, предлагающего умную лекцию против поклонения Аватарам (Воплощениям Бога), остановите его и спросите, в чем же состоит его идея о Боге, что он знает о "всемогуществе", "вездесущии" и всех подобных терминах, помимо произнесения этих слов. Он в действительности ничего под ними не подразумевает; не может составить об их значении никакого понятия, которое бы не вытекало из его собственной человеческой природы; он в этом не больше понимает, чем любой человек с улицы, не прочитавший ни одной книги. Человек с улицы, однако ж, спокоен и не нарушает покоя других, тогда как этот ужасный болтун создает беспокойство и несчастье для человечества. Религия — прежде всего Познание действительности, и мы можем провести резкое различие между болтовней и интуитивным опытом. То, что мы испытываем в глубине нашей души, есть познание действительности. Относительно этого предмета ничто так редко не встречается, как здравый смысл!

Мы ограничены настоящим строением нашего существа и должны смотреть на Бога как на человека. Если бы, например, буйволы захотели молиться Богу, они, соответственно своей природе, смотрели бы на Него как на огромного буйвола; если б рыба хотела поклоняться Богу, она должна была бы составить о Нем понятие как о громадной рыбе. А человек должен думать о Нем как о человеке. И эти разные понятия происходят не вследствие болезненной деятельности воображения. Человека, буйвола и рыбу — всех их можно представить себе как разные сосуды различной формы и качества. Все эти сосуды идут к Божьему морю, чтобы быть наполненными водою. В человеке вода принимает форму человека, в буйволе — форму буйвола, а в рыбе — форму рыбы. Каждый из этих сосудов, хотя и содержит ту же воду того же самого Божьего моря, кажется имеющим свою собственную форму и свои свойства; и, таким образом, когда человек видит Бога, он видит Его как человека, а животные, если только они имеют какое-либо представление о Боге, должны видеть Его, сообразно со своими умственными устройством и свойствами, как животное. Поэтому мы не можем не смотреть на Бога как на человека и должны молиться Ему — как человеку. Другого способа нет.

Не поклоняются Богу как человеку два рода людей: человек-зверь, не имеющий никакой религии, и освобожденная душа, Парамахамса, поднявшаяся выше человеческих слабостей и перешедшая за тесные пределы своей природы. Для нее вся природа стала ее собственным Я. Только она может поклоняться Богу, какой Он есть. Здесь опять, как и всегда, крайности встречаются. Крайность невежества и крайность знания — обе не молятся. Человек-зверь не молится по своему невежеству, а свободная душа (Дживонмукта) потому, что она познала Бога в самой себе. Если кто-нибудь, занимающий положение между этими двумя полюсами существования, скажет вам, что он не намерен молиться Богу как человеку, пожалейте его — он, чтобы не употребить более резкого выражения, невменяемый болтун: его религия годится только для больных и пустых мозгов. Бог знает человеческую немощь и, чтобы сделать добро человечеству, становится человеком. "Где добродетель ослабевает, а зло усиливается, Я проявляю Себя. Чтобы укрепить добродетель, уничтожить зло, спасти добро, Я прихожу каждый век" [28] — "Глупцы смеются надо Мною, принявшем человеческую форму, не зная истинной природы Властителя Вселенной". Таково заявление в Гите Шри Кришны, после его воплощения. "Когда подходит огромная волна прилива, — говорит Бхагаван Шри Рамакришна, — все маленькие ямы и рвы наполняются до краев без всякого усилия или сознания с их стороны; так же, когда приходит воплощение (Бога), волна духовной силы врывается в мир, и люди чувствуют ее в самой атмосфере" [29] .

28

"Бхагавадпипа", IV-7-8.

29

"Бхагавадпипа", IX-11.

Мантра Ом: Слово и Мудрость

Теперь мы рассмотрим не Магапуруши, или великие воплощения Бога, а только сиддха-гуру, учителей, достигших цели. Они, как общее правило, должны передавать ученику зародыши духовной мудрости посредством слов (мантр), о которых следует поразмыслить. Что такое эти мантры? Согласно индийской философии, условий проявления всей нашей Вселенной два — имя и форма. В человеческом макрокосме не может быть ни одной волны умственной материи, не одаренной именем и формою. Если верно, что вся природа построена по одному и тому же плану, то это условие имени и формы должно быть также и в плане устройства всего космоса. "Когда вы вполне ознакомились с одною глыбою глины, то нам известна и вся глина" [30] так и знание микрокосма должно вести за собою знание макрокосма, форма есть наружная кора, внутренняя сущность, или ядро, которой есть имя или идея. В микрокосме тело есть форма, а мысль или антахкарана — имя; и звуковые символы всегда связаны с этим именем у всех существ, имеющих способность речи. Другими словами, в индивидуальном человеке мысленные волны, поднимающиеся в ограниченном махате (умственной материи), должны проявляться сначала как слова или мысли, а потом в более конкретных формах: речи и действии.

30

"Чхандопя-упанишада", VI-1.