Библейская истина в современном мире
Шрифт:
Теперь вы понимаете, почему секулярные люди не чувствуют себя свободно в адвентистской церкви? Что там обычно происходит? Как только посетители входят, им предлагают расписаться в книге для гостей или на специальном бланке. Но в церкви секулярные люди больше всего опасаются принуждения. Они не хотят, чтобы их заставляли подписывать что-то, о чем они впоследствии могут пожалеть. И, разумеется, они не хотят попасть в неловкое положение, когда их вынуждают встать и оказаться в центре внимания множества незнакомых людей.
Пение гимнов тоже может стать существенным препятствием. Представьте, каково человеку, когда вокруг него все поют во весь голос, а он даже никогда не слышал этого гимна. Найдется не так уж много более затруднительных ситуаций, чем оказаться среди людей, объединенных каким-то общим делом, принять участие в котором вы не в состоянии.
Кроме того, секулярные люди проявляют острую антипатию к всевозможным манипуляциям. Они, например, боятся, что их «надуют», поставив перед необходимостью внести пожертвование, тогда как они предпочли
Но чего секулярные люди боятся в наш век информации больше всего, так это скуки. Есть ли основания полагать, что типичное богослужение адвентистов седьмого дня покажется человеку, далекому от религии, впервые пришедшему в церковь, захватывающе интересным? Затронет ли оно что-то важное в его душе? Если служения в вашей церкви не привлекают даже вашу молодежь, то они покажутся скучными и посетителям.
Реальность такова, что секулярные люди почти полностью изолированы от христианства. Они не открывают Библию и не слушают проповеди. Они не читают религиозные брошюры, которые суют им в руки на улице. Когда они видят на бампере автомобиля наклейку: «Посигналь, если любишь Иисуса», то не испытывают желания помолиться или раскаяться. Они просто говорят: «Вот проехал еще один псих с наклейкой на бампере». Они не ждут христианских передач по телевидению, если только Джимми Своггерт не устраивает очередную эффектную исповедь. Действительность такова, что секулярные люди — а это почти около 70 процентов американцев — почти полностью изолированы от всего того, что для нас является естественным. Познакомившись с ними поближе, начинаешь понимать, что они просто ничего не знают о христианстве. Я не пытаюсь внушить мысль, что в попытках убедить таких людей мы должны все изменить. Но необходимо, по крайней мере, отдавать себе отчет в том, что адвентистское богослужение их не привлекает.
Однако не понимайте мои слова слишком буквально. Вознамерившись узнать, почему почти во всех церквах секулярные люди чувствуют себя неуютно, просто спросите некоторых из них, почему они не ходят в церковь. Если человек достаточно раскован, чтобы сказать вам правду, его ответ обязательно попадет в одну из описанных выше четырех категорий.
Однажды мне довелось проповедовать в конгрегационалистской церкви. Я просмотрел в своей тетради более сотни проповедей на основные темы и обнаружил, что лишь немногие из них приемлемы для этой церкви без значительной переработки. Мы, адвентисты, пользуемся своим, понятным только нам языком. У нас существует собственный, особый метод построения умозаключений. Одна только мысль о присутствии в церкви десяти атеистов может повергнуть рядового адвентистского пастора в смятение. О чем ему следует говорить и каким образом? Адвентисты седьмого дня абсолютно справедливо озабочены тем, смогут ли они завершить работу в этом мире. Но если мы действительно относимся к этому вопросу серьезно, нам необходимо учиться говорить с людьми нерелигиозными.
ГЛАВА 3 ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРИРОДЫ СЕКУЛЯРНОГО
Что такое секулярный человек? Каков его образ мыслей? Здесь нам придется воспользоваться некоторыми широкими понятиями, поскольку они строго научно выражают взгляды специалистов, изучающих отношение секулярного человека к жизни и ее главным проблемам. Нередко довольно трудно простыми словами объяснить глубокие понятия. Ниже мы приводим эти понятия — впервые их предложил богослов Лэнгдон Гилки в своей книге «Укрощение урагана» (Langdon Gilkey. Naming the Wirlwind), а затем в популярной форме представил Тони Кэмполо в книге «Разумная вера» (Топу Campolo. A Reasonable Faith).
Взаимосвязь — первое слово, которое характеризует мышление секулярного человека и которое означает, что все в этом мире совершается по принципу причинно-следственной связи в рамках исторического цикла. Иными словами, для того чтобы объяснить природу какого-либо события, не нужно обращаться к идее сверхъестественного вмешательства. Любое событие является следствием какого-то другого в рамках истории и человеческого опыта. Например, если я злой человек, то это потому, что таким меня воспитали родители. Если я богат — значит родился в богатой семье или напряженно работал. Нет никакой необходимости приписывать что-либо
Божественному вмешательству. Более того, все наши поступки становятся причиной определенных событий, и сверхъестественное здесь ни при чем. Такой способ мышления можно называть также натурализмом.
Хотя мы и не спешим в этом признаваться, но многие адвентисты в своей повседневной жизни ведут себя так, словно Бог не оказывает на нее сколько-нибудь существенного влияния. Мы можем и не согласиться с этим, если начнем рассуждать богословски, однако на практике большинство решений человека обусловлены не столько библейскими высказываниями, сколько научным подходом. Для того чтобы узнать, насколько мы сегодня зависим от науки, достаточно вспомнить трактат Лютера, в котором он осуждает радикальный вывод Коперника о том, что не Земля, а Солнце является центром нашей Солнечной системы. Лютер чувствовал, что новая астрономия противоречит Писанию, однако, несмотря на все наше уважение к нему, я не могу назвать ни одного адвентиста, который бы рассуждал так же, как он. Наука заставила нас взглянуть на мир так, как Лютер того и не ожидал, однако блага, которые она нам дает, не всегда положительно сказываются на нашей вере. Если человек признает достоверным исключительно то, что воспринимает посредством пяти чувств, Богу нечего делать в его жизни.
По сути дела, секулярные люди живут лишь в той реальности, которую они могут ощутить с помощью пяти чувств, но такая реальность не делает жизнь осмысленной и не определяет никакой цели. Отрицая существование Бога, Который управляет жизнью человека, человек берет эту роль на себя, этим обуславливается вторая основная особенность секулярного мышления, которую можно назвать автономией. В переводе с греческого «автономия» (буквально: «сам» + «закон») означает «самоуправление». Автономный человек не испытывает потребности в Божественном водительстве. Принимая решение, он оставляет за собой все необходимые для этого права и преимущества, которые некогда принадлежали Богу. Ничто не приходит свыше, не дает ответов на его вопросы и не разрешает его проблем. Каждый должен решать сам, в чем смысл его жизни. Кто-то, например, может решить, что в конечном счете смысл жизни сводится к тому, чтобы оставить о себе добрые воспоминания. Отчасти именно этим объясняется сегодняшний интерес к экологии. Если, благодаря моим действиям, мир для моих детей и внуков станет лучше, моя жизнь не была напрасной. (Я, конечно, ничего не имею против борьбы за сохранение окружающей среды, однако заниматься этим можно на основании как сугубо секулярных идей, так и христианских.) Другим кажется, что если они найдут настоящую работу, удачно женятся или выйдут замуж и воспитают прекрасных и примерных детей, их жизнь наполнится смыслом. Третьи ищут его в изобразительном искусстве, музыке, путешествиях или литературе. Остро воспринимая какое-нибудь художественное произведение, слушая ту или иную музыкальную композицию, они чувствуют, что возносятся на более высокий уровень существования. В противоположность этому жизнь, сосредоточенная на наркотиках, предполагающая какие-то преступные действия или эгоистическое стремление к собственным удовольствиям в ущерб другим людям, рассматривается как бессмысленная трата времени.
С точки зрения секулярной философии, каждый человек сам должен решить, в чем состоит смысл его жизни, и, поскольку, определяя свою судьбу, секулярные люди не привыкли обращаться к Богу или кому-либо другому, они вынуждены принимать все решения самостоятельно, согласно закону, который сами для себя установили.
С идеей автономии очень тесно связано третье основное понятие — понятие относительности, или релятивизма. Если не существует ничего сверхъестественного и если человек сам определяет свою судьбу, тогда постижение смысла жизни, жизненных ценностей и истины зависит от той ситуации, в которой он находится. Поступок, разумный в одной ситуации, может оказаться нелепым в другой, то, что правильно для одного человека, может быть неправильно для другого. Нравственность трансформируется в социальный договор. То, что признается всеми членами группы, служит мерилом оценки любого поведения внутри ее. Одно поколение может воспринимать гомосексуализм как некую порочность, тогда как для последующего поколения это явление может оказаться приемлемым. Сексуальные отношения между двумя согласными на это взрослыми людьми могут доставлять радость, если никто из них не испытывает чрезмерного чувства вины, вытекающего из какого-нибудь своеобразного взгляда на мораль. Общество формулирует свои нравственные нормы и принципы, а также свое понимание истины на основе определенных социальных и экономических потребностей. Если что-либо приносит пользу или практикуется достаточно большим числом людей, это признается и даже поощряется. Убежденность в том, что все относительно, отрицает существование каких-то объективных нравственных норм и принципов, которые должны контролировать развитие общества. Нет никаких абсолютных начал. Все относительно, и любая совокупность нравственных норм имеет смысл только для той группы людей, которая их создала. Вместо того чтобы просто говорить об истине или о добре и зле, секулярные люди предпочитают говорить о том, что «истинно для вас».
Идея об относительности всего существующего действительно завладела умами людей — даже адвентисты сегодня все меньшее значение придают жизненным принципам. Правила, установленные Церковью, основывались на том, что есть Бог, Который активно вмешивается в нашу повседневную жизнь и может непосредственно руководить нами, даже самыми обыденными нашими действиями. Однако как только человек начинает сомневаться, пусть даже на подсознательном уровне, что Бог действительно вмешивается каким-либо образом в его дела, многие нормы поведения утрачивают свое основополагающее значение.