Библиотекарь

Исаев Антон

Блин, как же всё сложно становится! Если я расскажу о Мени, а профессор не придёт? Тогда я, значит, нарушу обещание не рассказывать о сестре. А если я ничего сейчас не скажу, то профессор не захочет идти!

– Сергей Петрович, - нужно пойти по другому пути, - можно я покажу вам одну штуку, которой я научился благодаря тому человеку, с которым я прошу вас встретиться?

– Показывай, конечно, - кивнул профессор. Мне показалось или на мгновение в его глазах вспыхнула искра интереса? Надо попробовать её разжечь!

Я вытащил из кристалла свою мини-панельку.

– Это три примитивных элемента, из них делаются обычные элементы, из которых уже можно нарисовать руны. Вот так…

Два раза линия,

один раз уголок, повернуть его в сторону студенческих рядов, подвести энергию, активировать - и над партами пронёсся лёгкий ветер.

– У меня сейчас стоит задача тренироваться с этой панелью, - пока говорил, я быстро рисовал руны тепла, холода, блокировки двери и ещё несколько других, ладони бегали по кнопкам, а глаза следили за появляющимися символами.
– Но как нужно тренироваться, я до конца не понимаю, и мне нужна ваша помощь, Сергей Петрович. Помогите, пожалуйста.

– Как ты это делаешь?!
– взорвался профессор, он переводил ошарашенный взгляд с панели на меня.
– Что ты вообще творишь? Как? Кто тебя этому научил?! Я не понимаю, как… что за примитивные элементы? Признавайся, ты читал мои работы?! Почему у тебя элементы такие гибкие и липкие? Как они… Ти, ты понимаешь, что… У меня нет слов.

Профессор взял себя в руки, встал рядом со мной и молча начал рассматривать панель.

– Как ты их назвал?
– мужчина обвёл пальцем символы.

– Примитивные элементы, полоса, угол и окружность, - вспомнил я их название.

– А почему их три?
– рассуждал вслух профессор, моего ответа ему не требовалось.
– Угол зачем? Если соединить две линии… нет, потоки энергии в стыке нарушат стабильность связки. Угол нужен. Линию нельзя замыкать, значит, отдельно требуется кольцо. А как восьмёрку нарисовать? Ти, как нарисовать восьмёрку?

Профессор повернулся ко мне. Я вывел символ кружка и усилием мысли свернул его посередине, круг превратился в восьмёрку.

– То есть, их ещё и изменять в процессе можно?
– Сергей Петрович посмотрел на висящую восьмёрку и продолжил: - Ти, я уже около шести лет занимаюсь изучением простейших элементов. У меня есть предположение, гипотеза, что элементы тоже состоят из более простых элементов, и этих более простых частей какое-то ограниченное число. Я пытаюсь понять и обосновать, какой набор таких примитивов будет исчерпывающим. Сейчас у меня выбраны несколько коллекций, эти три символа с твоей панели тоже есть в одной из них, но меня постоянно останавливали руны с элементами, которых не было в наборах. В этой подборке я не понимал, как рисовать замкнутые кривые с пересечениями. Теперь понимаю.

Профессор вздохнул, секунду помолчал и продолжил:

– Мда... Работаешь, думаешь, копаешься, тратишь несколько лет своей жизни на разработку теории и в итоге что? Узнаёшь, что первокурсник уже активно использует эту мысль на практике…

– Сергей Петрович, - вклинился я в монолог профессора.
– Я вас не обходил, меня этому научили. Пожалуйста, придите в понедельник утром на Полигон. Вы сможете познакомиться с тем, кто меня этому научил.

– Вот как. То есть, есть кто-то, кто не просто теоретически вывел исчерпывающий набор примитивов, но и на практике их активно использует, так? Интересно. Да, Ти, ты меня заинтересовал, я буду в понедельник. А теперь, покажи мне, как ты работаешь с этой своей панелью на три кнопки.

Вышел я из аудитории только через час - профессор заставлял меня снова и снова показывать, как именно я вызываю руны. Он долго расспрашивал о распутывании, потом сам попробовал вызвать такую же мини-панель и набрать строчку элементов, заодно я научил профессора работать с кварцититом в его кармане. Под конец профессор ещё раз подтвердил, что придёт на Полигон в понедельник утром, поэтому из университета я выходил в самом хорошем расположении

духа. Задание выполнено!

У Оскара я пробыл недолго, он плотно занимался выдачей большого заказа трём курьерам, мы быстро обменялись парой фраз и я через лавку Мириам отправился на рынок, к мастеру Притвику.

– Ти, - мужчина в одиночестве кружил вокруг костюма с серебряной нитью, Ольги в комнате не было, - я твоего отца знал как прекрасного воина и замечательного товарища. Мы с ним познакомились где-то лет пятьдесят назад. Я был командиром пограничной заставы и в одном из обходов бойцы сообщили, что обнаружили в канаве тело эльфийца. Я решил лично проверить и когда спустился, то обнаружил, что эльфиец ещё подавал признаки жизни. Скажу честно, моей первой мыслью было прикончить его прямо в той яме, но почему-то я сжалился и отнёс тело в лазарет. Да, это был твой отец. Он за месяц оклемался и изъявил желание вступить в наш отряд. Ты представляешь, эльфиец - и на пограничной заставе с Эльфийской империей! Да меня ж под трибунал свои же отдали бы, если бы я согласился. И да, я согласился. Было что-то такое в Теритроне, какая-то сталь во взгляде, уверенность в правильности любого выбора. И нет, он не рассказывал нам, из какого он рода и как попал в тот овраг. Но благодаря его знаниям о враге, бойцовским навыкам и невероятному умению работать с энергией, он буквально каждого в отряде не раз спасал от смерти. Теритрон был у нас четыре года, четыре трудных года он бок о бок защищал границу нашего королевства от эльфийских диверсантов, и если сначала мы настороженно относились к нему и следили за ним, то под конец, когда он собрался уходить, каждый из нас счёл честью лично попрощаться с ним. Так что, Ти, я не знаю, из какой семьи он был и как оказался при смерти в той яме, но я знаю, что он был нам всем настоящим другом и товарищем.

Я вышел из лавки мастера Притвика немного разочарованный. С одной стороны, я так и не понял, почему промышленники в переговорной комнате оживились, услышав фамилию Лиадон. Но, с другой стороны, я узнал немного больше о моём отце. Из своих воспоминаний я помнил папу заботливым, немного строгим, но внимательным мужчиной, который воспитывал нас троих, пока мама работала. Теперь я знал, что папа умел хорошо работать с энергией и был сильным воином.

Надо попробовать порасспрашивать профессора Немолова. Но как к нему подступиться? Может, если Менеланна уговорит его стать моим наставником, то Сергей Петрович станет более разговорчивым и согласится ответить на мои вопросы об отце?

– Привет, - махнул мне рукой Лёха у входа в общежитие, - что такой озадаченный?

– Да так, ищу кое-какую информацию, и пока тяжело ищется.

– Понятно, - улыбнулся Лёха.
– Слушай, давно хотел спросить. Я тут заметил, ты из универа уже практически ночью выползаешь. Ты вообще отдыхаешь когда-нибудь? Я тебя ещё ни разу в зале отдыха не видел.

– Я не знаю, что там делать, - смутился я.
– Танцевать я не умею, алкоголь пить не хочу, да и дел много разных.

– Ну ты даёшь, - усмехнулся Алексей.
– Там же не только танцы. Слушай, мы сейчас команду набираем в волейбол, пойдёшь? Пошли, разомнёмся немного, до обеда час остался.

В зале развлечений был не только танцпол? И почему я так решил? Наверное, из-за пятничных вечеров.

– Пошли, - мою задержку с ответом Алексей воспринял как сомнение, - с нами Лена, Тим, Егор и Алина, мы сегодня против шестнадцатой группы играем, дружеский матч. Играть в волейбол умеешь?

Я помотал головой.

– Там ничего сложного, научим, - продолжал Лёха, - у нас Ленка умеет играть, она про тебя сказала как раз, говорит - Ти обязательно нужно развеяться. И я с ней согласен, кстати. Со стороны хорошо видно, как ты упахиваешься. Даже завидно немного. Форму сразу там возьмём, вход в зал через раздевалку Полигона.