Билет в один конец, или Свобода на рисовых мешках
Шрифт:
– Давай перейдем к следующей теме, – попросила я собеседника.
– Нет, давай ты договоришь. Начни, а я тебе помогу. Скажи это по-русски для начала, чтобы тебе было легче.
– Фабрика. По-русски это называется фабрика.
– А, так это то, что по-английски будет factory!
– Точно! А как ты догадался?
– Да потому что и по-итальянски фабрика – это fabrica, – сказал Бруно с довольным видом человека, которому удалось разгадать сложную головоломку при одном только взгляде на неё. – Видишь, сколько у нас общего! Ты можешь объяснить мне что угодно! Мы с этим справимся!
Ох уж этот Бруно, целый день он заставлял меня смеяться и улыбаться! Когда мы вернулись домой,
Собственно, после того, как мы выключили свет и пожелали друг другу спокойной ночи, ничего и не происходило. Со стороны все выглядело так, будто Бруно просто пытается заснуть. Такой вариант меня совсем не устраивал. Мое сексуальное притяжение к нему росло с каждой минутой, мне не терпелось уже поскорее оказаться в его сильных и чутких руках. Я ворочалась с боку на бок, не зная, куда себя деть, потихоньку как бы ненароком пододвигаясь к Бруно все ближе и ближе. Я дышала чуть чаще и громче, чем положено, но мои действия не приносили желаемого результата. Тогда я будто бы невзначай коснулось кончиком пальцев его руки. Это сработало! Бруно как током ударило! Он тут же сгреб меня в охапку и начал страстно целовать. Правда, дальше все пошло несколько скомкано, и бурного секса до утра у нас не случилось, но свою порцию удовольствия я все же получила.
На утро я проснулась счастливая. Бруно еще спал, но, видимо, почувствовав, что я соскользнула с кровати, открыл глаза и поприветствовал меня: «Ciao, bella!». Это было так мило и трогательно! Итальянец, как и я, оказался любителем подольше поваляться в кровати. Мы нежились с ним в постели еще около часа после пробуждения. То ленивое итальянское утро в белой квартире, залитой солнечным светом, было прекрасно.
Обычно типичный итальянский завтрак в виде чашечки эспрессо и малюсенькой печеньки меня вовсе не радовал, но в это раз он пришёлся как нельзя кстати. Это было то, что Бруно обычно ест с утра, а раз так, то и я была готова есть то же, что и он. Мне хотелось, пусть и ненадолго, почувствовать себя частью его жизни и разделить с ним привычные для него ритуалы.
Днем мы поехали в центр и бесконечно долго бродили по мощённым улочкам, взявшись за руки. Ближе к вечеру мы вышли к пьяцца ди Спанья и медленно стали подниматься вверх по знаменитой испанской лестнице, останавливаясь почти на каждой ступеньке для поцелуя. Подобной романтики я не припомню за всю свою жизнь!
На следующий день мы поехали на море, в Остию. Я была удивлена, узнав, что вполне себе приличные пляжи располагаются всего в 20 минутах езды от Рима. Бруно продолжал за мной ухаживать и щедро одаривал меня вниманием. Я просила его учить меня каким-нибудь фразам на итальянском. Когда он говорил что-то на родном языке, я просто млела – так красиво, артистично и романтично звучала его речь.
Молодой человек даже спел для меня песню – «Sara perche ti amo», которая в свое время хорошо была известна в России. «Возможно, потому, что я люблю тебя» – так переводится название этой композиции. Бруно спел мне её всю до конца и перевел каждую строчку. Я была не седьмом небе! Романтике не было конца. Мы резвились с ним в море, не отлипая друг от друга, и бесконечно целовались. Он брал меня на руки и кружил по воде. Я наслаждалась каждым мгновением, стараясь не вспоминать, что уже завтра всей этой сказке суждено закончится. Время пролетело молниеносно!
С утра в день отъезда Бруно начал извиняться за то, что у нас так и не было нормального интима: все наши постельные игры ограничивались оральными ласками. Я была довольна и этим, ведь стоило ему лишь слегка коснуться меня, как я просто разлеталась от блаженства на миллионы кусочков. И все же такое игнорирование полноценного контакта с его стороны мне казалось странным.
– Прости, но я чувствовал себя немного не в своей тарелке, ведь ты была моей гостьей и я не хотел тебя ни к чему обязывать. Я не хотел, чтобы ты на что-то соглашалась из чувства благодарности.
– Ну что за глупости! Ты разве не видишь, как сильно мне нравишься?
– Да, но я не был уверен… Надеюсь, мы еще увидимся и может тогда все сложится по-другому.
– Я тоже на это надеюсь.
Пообещав держать связь друг с другом, мы с Бруно расстались на самой дружелюбной ноте. Мне предстояло возвращаться в реальный мир. Вечером у меня была назначена встреча с Наташей. Еще давно у нас были куплены билеты на автобус до Неаполя за один евро и наш отъезд уже давно были подстроен под конкретную дату.
Настрой у меня был самый позитивный. После всего того, что случилось со мной в Риме за последние дни, я была уверена, что все будет хорошо. Что бы ни происходило дальше, я уже знала – как минимум только один этот римский романтический эпизод стоил всего путешествия.
***
Неаполь очень сильно отличался от всего того, что мы видели раньше. Он как будто отделял всю остальную Италию от совершенно отдельной ее части – юга, где царили совсем другие представления о жизни. Здесь говорили по-другому, по-другому ели и по-другому смотрели на жизнь. В Неаполе, казалось, не существовало порядков, дедлайнов, спешки, сервиса, обязательности и привычной итальянской утонченности. При этом нельзя назвать неапольскую реальность слишком уж расслабленной или неторопливой. Наоборот, дела и делишки, зачастую темные, происходили в этом хаосе стремительно и быстро. А скорее четко и дерзко, можно даже так сказать. Неаполь был как будто чистилищем по дороге на самый крайний юг – Сицилию, куда мы дальше направлялись. Только вот непонятно было пока, куда приведет нас этот путь – в рай или ад.
Грязный, шумный, воровской, криминальный, живой, дышащий, ароматный, а порой и вонючий, Неаполь вызывал во мне неоднозначные чувства. Однако у нас была как минимум одна веская причина, чтобы здесь побывать – это пицца, рецепт которой когда-то родился на свет именно в этом городе.
Местные уверяли, что настоящую итальянскую пиццу можно попробовать исключительно в Неаполе, а все, что продают под этим названием в других местах – всего лишь жалкая пародия на знаменитое блюдо. Пицца, которую нам доводилось пробовать во время путешествия по Италии, значительно превосходила по вкусовым качествам ту, что подают в России, но иногда в особо туристических местах попадалась и откровенная гадость с пересушенным тестом и несвежей начинкой.
В Неаполе на звание «той самой исторической пиццерии» претендуют сразу три ресторана. Наиболее известное из них – «Da Michelle». И-за того, что там была огромная очередь, мы решили сделать выбор в пользу другого заведения – «Sorbillo», которое также славится вековыми оригинальными рецептами. В меню представлено всего два вида пиццы – маринара и маргарита. Раньше к тесту не добавляли ничего лишнего – только сыр, базилик, оливковое масло и томатную пасту. Собственно, так это блюдо продолжают готовить здесь и сегодня. С непривычки состав кажется слишком скромным, но стоит только попробовать эту нежнейшую, тающую во рту субстанцию, и все вопросы и претензии автоматически снимаются.