Билет в прошлое
Шрифт:
— Люди с большими жизненными проблемами, — повторил за ним я. — А ещё с большим кошельком, не так ли?
— Без этого никак. Наша программа съела большую часть бюджета института, а впереди ещё не одна сотня испытаний. Каждое погружение в сон стоит нам огромных денег. Это процедура не из дешёвых.
Наткнувшись на металлический табурет, я с помощью трости подтянул его к себе, после чего с облегчением присел. Тем временем профессор продолжал говорить:
— Я знаю о чём вы подумали. Подопытным предлагается самим платить за своё участие в экспериментах. Звучит безумно, наверное. Вот только каждого решившего пройти через это уже не выгнать обратно. Это просто невероятное
— Расскажите подробнее об этих ваших перемещениях во времени. Неужели это похоже на машину времени, и как это вообще работает? — попросил я.
— Если говорить о технических характеристиках, то это действительно подобно перемещению человека сквозь пространство и время.
— Но ведь на самом деле это не так, — нетерпеливо подхватил я.
— Естественно. Человек погружается в сон, а далее его мозг воспроизводит имеющиеся у него воспоминания о том или ином моменте из жизни, в которое он хотел переместиться. Подопытный оказывается в теле другого себя, в месте из выбранных воспоминаний, при этом ощущая все те ощущения, которые испытывал ранее. В это трудно поверить, но в первый раз невозможно отличить реальность от сна. Подопытный искренне верит в то, что он снова молод, что каким-то чудесным образом оказался в прошлом и так далее. Он абсолютно свободно живёт той жизнью, которой жил много лет назад, общается с людьми из того времени, но только до того момента, пока не пробудится.
Прозвучало так искренне, что захотелось ему поверить. Профессор не лгал, либо делал это слишком искусно. В его глазах, скрытых за толстыми линзами очков, читался юношеских азарт. Мне это тогда даже понравилось.
— И как долго можно находиться во сне?
— Самый долгий сеанс зарегистрирован на отметке в двенадцать часов сорок семь минут. Это был первый раз, когда мы отправили человека в путешествие. После пробуждения он наотрез отказывался верить в то, что всё, что с ним происходило во время сеанса было иллюзией. С тех пор мы существенно снизили порог нахождения во сне.
— На сколько существенно?
— Не более четырёх часов за раз с последующими увеличениями во времени.
Я посмотрел на человека, спящего в нескольких метрах от нас.
— Так он тоже сейчас где-то в прошлом? — кивнул я в его сторону.
Профессор перевёл взгляд на занятую кушетку.
— Совершенно верно. Более трёх часов во сне. Скоро будем пробуждать. С нами всегда дежурит анестезиолог и реаниматолог на случай непредвиденных обстоятельств. Всё-таки риск есть риск даже если вы за него заплатили. — Затем, сделав паузу, добавил: — Важно понимать, что это никакое не путешествие во времени. Это полное погружение в воспоминания, настолько подробное и реалистичное, что ощущается каждая деталь от дуновения ветра и запахов до эмоциональных ощущений.
— Звучит так, что не захочешь возвращаться обратно.
— Поверьте, никто не хочет.
В общей сложности я провёл в институте около часа, после чего поспешил к выходу. На сегодня с меня хватило с лихвой. Слишком много информации для такого примитивного динозавра как я. Профессор терпеливо объяснял мне все нюансы погружения в расщеплённый мозг, а я делал вид что что-то в этом понимаю. До конца он меня так и не убедил, однако пищу для размышлений я сегодня получил.
Провожая меня до двери, Шестаков не стал уговаривать стать спонсором этого проекта. Напротив, меня удивило то, с какой сдержанностью он себя вёл.
— Забыл сказать вам, господин Абрамов, подготовка к погружению в один определённый промежуток времени занимает не меньше четырёх недель. Всегда по-разному. Зато когда мозг будет готов отправить вас на место, в дальнейшем сможете делать это хоть каждый день.
— Только в одно и то же место в одно и то же время? — переспросил я, уточняя, правильно ли его понял.
— Абсолютно верно, — виновато улыбнулся он. — Если когда-нибудь захочется поменять место и время, то придётся проходить подготовку заново, так что лучше хорошо подумать куда именно вы хотели бы отправиться.
— Ещё вы забыли упомянуть о цене вопроса.
Замявшись, он назвал приблизительную сумму. Я присвистнул.
— Не слабо, — выпалил на эмоциях.
— Там задействовано оборудования стоимостью в миллиарды. Отчасти именно поэтому мы и ищем состоятельных подопытных. Работаем на самоокупаемость.
Мы снова обменялись рукопожатием.
— До скорой встречи, господин Абрамов, — попрощался профессор.
— Зовите меня Никита. И это… я ещё не принял никакого решения.
Он промолчал, хотя глаза говорили обратное. Он знал, что я вернусь, что пойду на все их безумные условия и раскошелюсь ровно на столько, сколько они скажут. Всё это читалось в моих глазах, а точнее в том, как они поменялись за время моего пребывания в институте. И, скажу честно, любопытство меня действительно раздирало на части. Такого интереса к чему-то новому я не испытывал уже очень много лет.
Глава 3
3 глава
Чёрт бы меня побери, но я согласился на эту авантюру. То ли потому что снова бежал от задуманного, откладывая его на неопределённый срок, то ли потому что действительно поверил в чудо квантовой механики. Скажу прямо, любопытство раздирало, хотя я ни в коем случае не питал никаких иллюзий по поводу своего выбора.
Спустя пару часов, нет-нет, не дней, а именно часов, моё бренное тело уже мостилось в неудобном кресле институтского психолога. Случилось это потому, что добравшись до дома, я первым делом позвонил профессору и высказал ему своё согласие. Времени, потраченного на возвращение из института, хватило для принятия этого решения, причём приступить не терпелось. По словам Шестакова предстояло пройти немалый путь от простых тестов до физических процедур, прежде чем мы доберёмся до главной цели исследования, а именно до погружения в квантовый сон. Раз так, то не имело смысла оттягивать сей процесс.
Итак, кресло было весьма неудобным, хотя, возможно, это было сделано специально. Кое-как примостившись на нём, я с претензией посмотрел на психолога. Напротив меня за массивным столом сидела женщина лет сорока, всем своим вниманием погружённая в монитор ноутбука.
— Перед вами бланк с вопросами. Возьмите его и заполните, — сухо произнесла она, даже не удосужившись посмотреть в мою сторону.
Я растерянно посмотрел на лист бумаги, лежавший перед носом. Протянув руку, резко подхватил его и стал изучать. Первыми пунктами были стандартные вопросы о возрасте, весе и росте, а вот далее уже пошли менее приятные, не связанные с физическими характеристиками опрашиваемого.
«Когда в последний раз у вас был интимный контакт с другим лицом?» — звучало в вопросе под номером 6. Я задумался, сморщив лоб. С недоверием взглянул на женщину, которая была занята своими делами и, казалось, меня совсем не замечала. Снова вернувшись к бланку я прочитал следующий вопрос: «Как часто вы мастурбируете?» Под номером 8 спрашивалось, пробовал ли я когда-либо нетрадиционные сексуальные отношения, и если да, то во сколько лет это случилось впервые.
Голос женщины-психолога отвлёк меня от размышлений: