Билл — герой Галактики. Т. 1
Шрифт:
— Я забыла, — призналась Иллирия. — Ну конечно, вот чем скорее всего объясняется твое поведение.
— Раньше ты выглядела симпатичнее, — продолжал Билл. — Хотя и ненамного. Кстати, а как ты раздобыла тело чинджера?
— Мог бы и сам догадаться, — ответила Иллирия. — Пока не отыщем для себя подходящего тела, мы, цурихиане, существуем в форме лучистой энергии. А тела берем те, какие нам подворачиваются. Я понимаю, что ящерица, на твой взгляд, привлекательна ничуть не более, чем мое прежнее тело из трех сфер...
—
— Спасибо за комплимент, но, кажется, ты лукавишь. Между прочим, мне повезло. Тебе ведь известно, что большинство моих сородичей вообще не имеют тел. Так что сферы — просто подарок судьбы. Но ты спрашивал насчет ящерицы. Я плавала в свое удовольствие по кораблю, по старушке-«Смекалке», подыскивая тело поприличнее...
— А как ты попала на «Смекалку»? — перебил Билл.
— С помощью компьютера. Он решил, что иного способа вернуть тебя не существует, а потому помог мне пробраться на борт, снабдил энергией и всем прочим, что требовалось, за исключением, естественно, тела, ибо тут был бессилен. Однако он предположил, что я, быть может, отыщу на «Смекалке» такое тело, которое пока свободно.
— Почти все, кого я знаю, — заметил Билл, — пользуются своими телами постоянно.
— Разумеется, — согласилась Иллирия. — Все, кто мне встречался, были заняты телесной, физической работой. Даже во сне. Скажи, Билл, люди всегда настолько активны?
— По-моему, да. Но что там с чинджером?
— Ну, обшарив весь корабль, я подумала, что удача от меня отвернулась. Ни единого свободного тела! Кое-кто, к слову, использовал сразу два тела, что показалось мне забавным и весьма любопытным. Ты должен растолковать...
— Потом. — Билл вздохнул: ему не очень-то хотелось объяснять чужеродному сознанию, заключенному в теле чинджера, суть гетеро (гомо?) сексуальных упражнений.
— Хорошо, но ты обещал. Так вот, я искала и искала — и вдруг нашла это тело в крохотном тайнике. Оно было в коме; я проникла в него и заняла мозг.
— Так просто?
— Да. Знаешь, Билл, с ящерицами, похоже, не возникает никаких проблем.
— Для тебя — может быть, но не вздумай такое заявить в нашем Генштабе. Получается, ты можешь завладеть любым телом?
— Конечно. Но не потому, что мы, цурихиане, настолько развиты умственно. Дело в том, что мы, в отличие от большинства других существ, привыкли жить чисто мысленной жизнью.
— Любопытно, — пробормотал Билл и неожиданно прищурился: ему в голову пришла шальная мысль.
— Билл, почему ты щуришься?
— Думаю. Объясню потом. Слушай, Иллирия, что-то здорово не так.
— Скоро все наладится. А если нет — забудь, и точка. Выкинь тело и раздобудь новое. Я знаю, где можно достать шикарное тело, не нарушая ни одного из правил морали, которые запрещают нам, цурихианам, поселяться в любом понравившемся теле.
— Великолепно. Но я имел в виду другое. Что-то здорово не так с
— Интересно. Я раньше никогда о нем не слышала, поэтому верю тебе на слово. Как ты это объясняешь?
— Никак, — ответил Билл. — Я спросил его, а он заявил, что я говорю вовсе не с Дирком, а с Контр-Дирком.
— То есть?
— Понятия не имею.
— Пожалуй, надо справиться у компьютера.
— Каким образом? — осведомился заинтригованный Билл.
— Я же говорила, компьютер хочет помочь тебе. Он поддерживает со мной постоянную связь. Сейчас я его вызову.
Маленькая зеленая ящерица, которая была Иллирией, свернулась на тарелке в клубочек; наружу торчало лишь рыльце. Глаза полуприкрыты, тело обмякло, нижняя челюсть отвисла...
— Иллирия! — позвал Билл. — С тобой все в порядке?
— В полном, — отозвалась ящерица. — Говорит компьютер «Квинтиформ». Билл, я хочу извиниться. Понимаешь, я играл с тобой. Было бы просто чудесно, если бы ты вернулся.
— Мне не понравилось быть твоей частью, — сказал Билл. — Не обижайся, но я намерен остаться собой.
— Понимаю, — произнес компьютер. — Ты прав, твой мозг слишком ценен, чтобы разменивать его по мелочам.
— Мой мозг?
— Да. В нем два полушария.
— А-а, — протянул Билл. — Помнится, такие мозги у большинства людей.
— Ты знаешь, что отсюда вытекает?
— Не думаю.
— Твой мозг способен действовать самостоятельно и не хуже компьютера.
— О! — Билл призадумался. — Здорово!
— Как видишь, я забочусь о твоем же благе.
— Здорово, — повторил Билл. — Но ты собирался объяснить мне, что значит «контр-».
— В данном контексте, — сообщил компьютер, изъясняясь через Иллирию, которая находилась в теле чинджера, что, если вдуматься, представляло собой весьма экзотичный телефонный канал, — это значит, что существуют два капитана Дирка, настоящий и поддельный. Ты правильно подметил: поведение твоего Дирка не соответствует нормам вашего общества. То есть звездолетом командует не настоящий капитан Дирк, да и сам звездолет — не настоящая «Смекалка».
— Что-то чересчур сложно, — пожаловался Билл, сосредоточенно хмурясь. — Если тут Контр-Дирк, то где же настоящий?
— Я так и знал, что ты спросишь, — откликнулся компьютер, — а потому добыл необходимые сведения из машины, которая управляет вашим кораблем.
— Из контркомпьютера? — уточнил Билл.
— Совершенно верно. Мой милый, ты должен вернуться на Цурис! Какое удовольствие беседовать с тем, кто тебя понимает!
— Обсудим потом, — заявил Билл, ощутив себя в привилегированном положении, хотя не имел ни малейшего понятия, как и почему в нем очутился. — Я хочу знать, где настоящий капитан Дирк.