Бинарный код – 4. Невидимая власть
Шрифт:
– Я доктор Габо, – представился он, при этом пристально посмотрел на Рутру, «остановил» взгляд, изучая его глаза, потом широко раскрыл свои. Рутра понял, в чём дело.
– Заходите, меня просто зовите Габо. Пройдёмте со мной.
Он, сидя на чём-то похожем на подушку, нажал кнопку на брелоке, который свисал у него на поясе, «подушка» перенесла его в сторону, без рычага и гидравлики. Это была установка на магнитной подушке, она буквально парила в воздухе. Габо нажал ещё одну кнопку и «полетел» вперёд.
– С кнопкой удобно, точно знаешь, что подумал и продублировал физически, – прокомментировал он процесс, понимая, что для человека, который допущен в такие «святая святых», это отсталая технология.
Рутра последовал за ним. Вскоре они оказались в помещении полностью пустом и таком же зеркальном, как все коридоры. Габо достал из кармана предмет, похожий на фонарик, вставил его в отверстие в полу. То, что произошло дальше, побудило Рутру подумать, что есть ещё что-то, способное его удивить. Из фонарика «полился» свет, по-другому это не объяснить было. Синий свет медленно стал освещать и окутывать «куполом» Рутру и Габо. Вскоре стало не видно зеркальных стен и пола с потолком тоже. Они оказались внутри сферы.
– У нас полчаса, пока это не вызовет подозрения. Если что, мы с Вами говорили о свойствах фотоэффекта. Алиби важно. Надеюсь, Вы не запутаетесь.
– О каком именно?
– Именно о том, за который дали Нобелевскую премию Эйнштейну.
– О 3-ем законе фотоэффекта?
– Обо всех.
– Первый закон, Столетова. Поточней?
Рутра попросил уточнения, раз Габо акцентировал, что алиби важно. Рутра и сам это понимал, не совсем ещё осознавая сути встречи. А пояснения нужны были, потому как весь фотоэффект был объяснён в 1905 году Альбертом Эйнштейном на основе гипотезы Макса Планка о квантовой природе света. За что в 1921 году он, благодаря номинации шведского физика Карла Вильгельма Озеена, получил Нобелевскую премию.
– Объяснить не так уж и сложно, если открытие уже сделано, – ответил Габо, тем самым дал понять, что понимает «тему», и одновременно это являлось «маркером» на реакцию, по результатам которой они стали понимать «свою тему».
– Ну вот и объяснились, теперь о главном, – сказал Рутра.
– Вы тот учёный, о котором меня предупреждала Рузи?
– Наверное. Я же не знаю, о чём она Вас предупреждала и когда.
– О Вашем визите ей было известно давно. Что Вас интересует?
– Кодировка, раскодировка, маскировка источника сигнала. Скрытые, сверхсекретные установки двойного назначения, которые возможно использовать для этого.
– Зачем это Вам?
– Мы зафиксировали сигнал, который приняла закодированная система за достоверный.
– И что?
– Эта система – программа «Периметр». Вы знаете о ней?
– А как же. И всё?
Рутре не понравилось, что Габо не серьёзно отнёсся к тому, что он сказал, поэтому решил перевести тему. Как оказалось, не получилось.
– Рузи сказала, что Вы мне расскажете о неком Лазаре.
– Она поняла, в чём суть. А с космоса Вы сигналы не получали?
– Я советовался, была и эта версия.
Рутра вспомнил учёного в коридоре, после консультаций.
– Тут вещи гораздо фантастичнее происходят, возможно, они связаны в единую цепь, – изменив голос, как-то таинственно сказал Габо. – Если Вас интересует история, связанная с Лазаром, слушайте. Однажды ночью в мае 1989 года радиостанция Лас-Вегаса передала необычную историю. Молодой физик, выступая под псевдонимом Денис, поведал о девяти «летающих тарелках», исследуемых небольшой правительственной группой на секретной базе, расположенной недалеко от Грум-Лейк. Дэннис заявил, что он работал на этой базе и весьма осведомлён о ведущихся на ней исследованиях и разработках. Несколькими неделями позже он назвал своё настоящее имя – Роберт Лазар. С тех пор не утихают споры вокруг фигуры Лазара и того, о чём он поведал.
– И о чём же, он поведал? – спросил Рутра, с той же интонацией, что и перед этим Габо, как бы заявляя о приверженности эмпирического рассуждения.
Габо переместился за стол и теперь уже не отвлекал невольно своим видом, вкупе с «волшебной» установкой, на которой восседал, деловито, словно бывалый ветеран, принялся рассказывать некую историю.
– Роберт Лазар был определён для исследований в Зону-51, являющуюся секретной правительственной базой на полигоне в Неваде. Из этого места учёный был перевезён в ещё более засекреченное место – сюда в S4. Вы что-нибудь о ней слышали до этого? – неожиданно спросил он.
– Как же я мог здесь оказаться? До появления Лазара в средствах массовой информации советские спутники фотографировали Зону-51 и S4 три раза в месяц. После того, как Лазар рассказал по телевидению о ведущихся в S4 проектах, Советский Союз начал фотографировать район сухих озёр почти ежедневно. Изначальный интерес СССР к данной области в Неваде был вызван информацией об осуществляемых в Зоне-51 проектах Stealth и SR71.
– Понятно, но фактически – инопланетная технология исследовалась и реализовывалась не там, а в S4.
– Вы непосредственно чем занимались с Лазаром?
– Тогда, я ему помогал, всё, что я знаю, я знаю с его слов.
– Что именно?
– Здесь учёные занимались не только физико-техническими исследованиями, но и знакомились с различными аспектами всего, что касается пришельцев из космоса. По словам Лазара, эволюция на Земле контролируется инопланетянами на протяжении многих тысячелетий, а последние 15 лет между ними и учёными базы S4 шёл прямой обмен технологиями. В S4 исследовались все технологические стороны летающих тарелок. Лазар занимался вопросом физической основы движения этих аппаратов. Он, как и другие исследователи, считает, что всё дело состоит в гравитационных силах и способах их управления. В основе системы пространство – время лежат гравитационные взаимодействия, овладев ими, можно эту систему произвольно изменять или, иначе говоря, перемещаться в ней. Силовая установка летающей тарелки как раз и создаёт различные гравитационные волны, которые меняют поле тяготения.
В помещении раздался тихий сигнал.
– Пойдёмте, время закончилось, – сказал, испуганно Габо. – Я Вам кое-что покажу. Пропуск не нужен, я тут начальник. Потом вернёмся и договорим о том, что не должно быть известно.
– Вы меня совсем не знаете. Вы меня вербуете? – спросил Рутра, удивлённый таким доверием к нему.
– Вы работали с Алихановым, этого достаточно, – спокойно и уверенно ответил он, выключил фонарь, затем «полетел» в следующий коридор.
Рутра последовал за ним. Вскоре они оказались перед дверями, за которыми, как утверждал проводник, находился подземный комплекс, в котором и было самое секретное. Дверь, открывающая вход в подземный комплекс, находилась под углом 90 градусов к ряду отсеков. Они спустились туда, зашли в сам отсек. Интересно, кроме всего прочего, было наблюдать за передвижением на установке Габо. Смотря на это, невольно уже не казались столь фантастичными его рассказы.