Бинарный код – 4. Невидимая власть

Задикян Артур

– Спасибо, – Хент рассмеялся.

Рутра осознавая, что не совсем понимает юмора, решил пояснить для себя.

– Кстати есть вопрос. Он же Вам позвонить может?

– Ну ты деловой, даже здесь забудь вести разговор об этом, – сказав это, он показал пальцем вниз.

– И всё-таки – что, связи нет?

– Забудь. Конечно, есть, зачем тогда «узловая».

Рутра хотел поинтересоваться, что скрывается за «передачей приветов» тому, с кем можешь созвониться, обосновав это не личным любопытством.

– Всё, прекрати и забудь. Помни только о главной задаче. Ядерный центр в Сарове, до сих пор ничего не выяснил, продолжи расследование, зайди к ним, надо понять, в чём суть. Какие на этот счёт есть соображения?

– Возможно

это из-за того, что работа их суперкомпьютера основана на принципе параллельных вычислений, а программа зашифрована по принципу последовательного режима.

– Так проверь на другом компьютере, основанном на нужном принципе. Если, конечно, это поможет.

– Вы считаете, что нет?

– Думаю, какие-то результаты, должны были быть здесь.

– На полигоне тоже ведь есть суперкомпьютер. У него какой принцип работы?

– Такой же. Даже если был бы другой, его нельзя «отвлекать».

– На каком тогда можно?

– У тебя в программе был Лос-Аламос, там.

– Я предполагал не это у них проверить, кое-что другое.

– А ты проверь, мы договоримся, он входит в нашу систему.

– Как я вывезу программу?

– Ты никак не поймёшь уровень. Программа наша, её охраняют для нас, а не от нас. Вывезем в специальном кейсе, с сопровождением. Только заверши здесь. Я, по крайней мере, буду уверен – всё, что можно было, проверили. Понимаешь? Мысли так, как они. Они ведь знали, мы будем искать там, где связано с хранением чего-либо сверхсекретного. Чего-то мы не видим. Я тебе поэтому и поручил это, зная, что ты мыслишь абстрактно, не ординарно.

– Спасибо. Давайте я проверю то, что уже наметил, чтобы и мне в этом смысле спокойней было, потом буду вычислять уже совсем невероятное. Как закончу в России, займусь зарубежьем. Я хочу проверить центры обработки данных, Лос-Аламос, Зону-51, АНБ, ну и там посмотрю, какие последовательности возникнут. Проблем не будет?

– О, вижу уровень. Полигон, явно, тебе пошёл на пользу. Проблем не будет, у нас же единый центр и цель.

– Есть только вопрос. Я понимаю, что я должен быть выше каких-то «берегов», но всё-таки – почему нужно взять под контроль нашу систему «Периметр», а не их?

– Ты, скорее всего, знаешь ответ на вопрос, только хочешь подтверждения. То, что есть у них, уже под контролем. Убедишься в Зоне-51. А система «Периметр» есть только у России. Вот и всё. Тот, кто её создал, не просто так её заумной сделал, они многое предполагали. Это не один человек, это команда, им в мозг, как нам, не залезешь. Они сами, кому угодно в мозг и в душу залезут.

– Понятно. Я это уже давно понял. Спасибо.

– Мысли неординарно. Вполне возможно, что они тоже создали легальные международные организации. Надо искать везде, всё под подозрением – секретный бункер Путина и убежище, где хранятся архивы Билла Гейтса, всё. Это место может быть под благовидным предлогом закрыто, секретно с ограничением доступа. В любых вариантах оно может быть цепью в системе передачи сигнала. Логика у них одна. Так же, как они создали скрытые шахты, из которых вылетят ракеты через три дня после того, как победитель будет запускать салют в честь победы, так же и скрытые передатчики, серверы заработают в нужный час, по заранее оговорённому сигналу, возможно, автоматическому. И всё вокруг может служить ширмой, чтобы это скрыть. Например, можно скрыть всё что угодно, где-нибудь в секретном, хорошо охраняемом, укреплённом бомбоубежище какого-нибудь миллиардера. Мировые державы не прекращают время от времени хвастаться своим оружием, причём не только высокоточным, но и ядерным. И при самом плохом раскладе население земного шара может заметно уменьшиться. Впрочем, сильные мира сего всё равно выживут. Это обязательно будут главы стран, высокопоставленные военные и миллионеры, которые не поскупились на собственный бункер.

У тебя в списке были точки в США, которые нужно тщательно просканировать.

В том числе просканировать мозг персоналу, незаметно для них. До тебя мы всё, что ты думаешь, проверили, теперь – мировой масштаб. Кажись, мы их недооценили. Они могут установить его везде, потому что мы не знаем – кто они, только знаем, что есть, потому что они как-то себя проявляют. Они могут его засунуть в Шайенн или Рэйвен-Рок, да хоть и в Кремль. Я пришёл к выводу, что они вели этот спектакль, с актёрами в виде друзей и врагов, не хуже нас. В Шайенн я как-то был, съезди туда, чует моё сердечко, задача сложней, чем мы представляли. Я подготовлю всё, тебя встретят, всё организуют. По легенде – будешь научным сотрудником закрытого НИИ. Сейчас это модно, по обмену опытом называется. Кому надо, тот будет знать, зачем ты там.

Магистр замолк, упёршись локтями, развёл ладони в стороны, жестом говоря – это всё. Рутра встал, пожал руку Хенту и направился к выходу. Уже у двери он остановился, спросил:

– Значит по «Полигону» всё в порядке?

– Яровитович сам разберётся, – задумчиво ответил Хент.

– От чего умер Алиханов? – спросил Рутра, немного прищурив глаза, что говорило о том, что его не устраивает такой ответ.

Рутра решил показать свою принципиальную позицию относительно этого и дальнейшего расследования, в основе которой было – раз он «вошёл» в роль, в статус, так будьте добры, принимайте, что хотели. Хент, как оказалось, даже обрадовался этому вопросу. Он улыбнулся, покачал утвердительно головой, одновременно тряся указательным пальцем, показал на Рутру, сменил улыбку на «твёрдое» выражение лица с плотно прижатыми губами и ответил:

– Это называется «горе от ума», разберёмся до того, когда ты приедешь. Главное ты нашёл. Иди к новым подвигам, родина должна знать, хоть, может быть, и в последующем, своих тайных героев. Кстати, для тебя там почти вторая родина, вспомнишь службу.

Рутра тоже заулыбался, потом сменил выражение лица на серьёзное, дав понять, что неизвестности плодятся, когда он не получает ответа на свои вопросы, моргнул Хенту обоими глазами, мол, всё понял, вышел и направился к лифту. Самое тяжёлое было объяснить дома, что он опять уезжает. Что делать, пришлось.

Рутра спустился в «Зеро», работа «кипела», по миру многие засуетились. Как бы то ни было, смысл работы центра «Зеро» сводился к тому, чтобы следить за теми, кто следит за другими. Рутра собрал команду, послушал доклады, сделал важные замечания по поводу сбора банковской информации. В центр «Зеро» стекалась разнообразная информация из множества структур легально. Всё, что происходило со счетами, переводами, транзакциями, трастами на предъявителя и многим другим, могло быть недоступно всем, кроме тех, кто регистрировал, и того, кого регистрировали. Всё, что регистрировалось, являлось официальной информацией, конечно, недоступной, но она регистрировалась. Соответственно, как бы она ни была скрыта, всё равно проходила по отчётам. Это было важно для самого клиента, чья собственность или финансы хранились в тайне от всего мира. Вот эти отчёты получал какой-нибудь контролирующий или регистрирующий орган, а он в свою очередь попадал под другой контроль. И так, запутанными путями, до центра «Зеро». Соответственно, когда проходила информация, что какая-то спецслужба следила за банковскими операциями граждан, у Рутры это вызывала улыбку.

Рутра дал поручение проанализировать, за последние 30 лет, крупные переводы и финансовые операции международных организаций, легально действующих под другими названиями; то же самое в отношении, работников закрытых НИИ, отстранённых или уволенных высокопоставленных военных, сотрудников спецслужб, их родственников и круга их общения.

– Надеюсь, с основной работой справитесь и с новой. Всем понятно? Сколько продлится моя очередная командировка – не могу пока определить.

– Вы не будете на связи? – спросил начальник службы безопасности.