Биография неизвестного
Шрифт:
Несколько мгновений он просматривал распечатанные листы так, будто видел их впервые, после чего поднял на меня свои глаза, которые за толстыми линзами слегка косили. Я невольно отвела свой взгляд.
– Вы где-нибудь работали?
– Только проходила практику в университете.
– Та-ак, – протянул Антон М. и вновь вернулся к изучению моего резюме. – Вижу отзыв. Вы окончили университет с красным дипломом. Это замечательно.
И снова тишина. Я бросила взгляд на окно, где между створками жалюзи проглядывался июль.
– Где вы живете?
– В Басманном районе.
– Это… это там, где Чистые пруды?
– Примерно, – неопределенно кивнула я.
– Довольно далеко от нас.
– Не то чтобы очень…
– Как долго вы ехали сюда?
– Около часа.
Круглое лицо Антона М. как-то по-особенному обмякло.
– Это хорошо. У нас расположение не очень удобное, от метро далековато. Смотрите, – Антон М. отложил в сторону мое резюме и в упор посмотрел не то на меня, не то на почетную грамоту, висевшую над соседним столом, – мы работаем с восьми утра. Практики у вас маловато будет, но я вижу, что вы девушка усидчивая. Вы знаете, чем занимается наш отдел?
– Да.
– Почему вы выбрали именно эту отрасль?
Я бросила на Антона М. вопросительный взгляд, после чего широко улыбнулась.
– О, мне всегда очень нравилась юриспруденция…
– У нас здесь нудная бумажная работа…
– Вы знаете, я всегда хотела работать…
Я заговорила заученными фразами о том, как я обожаю свою профессию, как восхищает меня час езды до работы и как я люблю всю эту бумажную волокиту. Вышло довольно убедительно. Маленькие глазки Антона М. были полны довольства и какой-то детской, беспричинной радости. Я ему явно понравилась.
Из кабинета я вышла вполне довольная собой и несколько разочарованная зарплатой. Ну что ж, нужно с чего-то начать. Антон М. обещал поговорить с руководителем, который должен был вернуться со дня на день, и просил меня ждать звонка в ближайшие несколько дней.
Я вызвала лифт. Пока он медленно поднимался, дверь, ведущая в коридор, из которого я вышла несколько секунд назад, щелкнула, и в холл выскочил Антон М., плотный и взволнованный.
– Верочка, – обратил он ко мне свое живое, светящееся лицо, – я уверен, что руководитель будет рад взять вас на эту работу! Вы точно хотите у нас работать?
– Конечно, – кивнула я, отвечая улыбкой на его добродушный, искренний порыв.
– Всего несколько дней. Будьте уверены!..
Я попрощалась с Антоном М. и зашла в кабину лифта. Чувствовала я себя совершенно счастливой. Много я слышала рассказов о том, как трудно найти подходящую работу, как долго многие ожидают хоть какого-то отклика на свои запросы. И теперь, когда первое в моей жизни собеседование прошло самым что ни на есть наилучшим и плодотворным образом, бойким шагом я вышла на площадь перед офисным зданием и глубоко втянула в себя пыльный и горячий воздух города. Ничего страшного в этих собеседованиях нет. Человек чаще всего боится того, что только потенциально возможно, да и то – не наяву, а в его воображении.
Я шла по устланному светлой плиткой тротуару, смотрела на окружавшие меня старые дома, за которыми, кажется, на самом горизонте возвышались высокие стеклянные башни Сити и шпили сталинских высоток.
Тысячи автомобилей пролетали мимо меня, десятки троллейбусов чертили небо своими длинными усами, а по тротуарам и площадям ходили сотни людей. И кажется, так много всех и всего, но стоит закрыть глаза, и все исчезает, превращаясь в ровный, протяжный гул. И ты можешь стоять вот так долго-долго и не слышать ни голосов, ни музыки, а только шелест шин и редкие гудки.
И ты один. Вокруг много-много людей, но все же ты один. Живешь шаблонно, живешь, как все живут. И жизнь твоя вязкая, тягучая. Не замечаешь в себе ни одной особенности, а если и замечаешь, то только мельком, совсем скоро забывая о том совершенно. И, так же как и все, с течением времени узнаешь все больше людей, вещей и ощущений, постепенно и неизбежно покрываясь налетом убеждений и привычек.
Кругом много-много людей. Все бегут куда-то, следуя за тенью суеты. Но где же я?
Я стою в самом-самом начале. Мое место? Я не знаю его. Но я точно знаю, что оно есть. Оно есть во мне, и этого уже очень много. Это и есть начало: знать, что внутри тебя живет образ того, к чему ты когда-нибудь обязательно придешь. Идти к чему-то – в том счастье! Жизнь! Искусство жизни – в том, чтоб научиться делать шаги туда, где существует цель.
ГЛАВА 4
Я торопливо захлопнула окно. Несколько минут назад светило ослепительное раскаленное солнце, а теперь серые потоки проливного дождя бились о стены домов, заливая окна. Город напоминал акварельную картину импрессиониста. Не было слышно бьющихся об окно редких капель, – за окном мерно шипела и хмурилась Москва.
Внезапно узкий квадрат неба расчертила седая прядь молнии, что-то треснуло, и через несколько мгновений все вокруг задрожало от гулкого, раскатистого грома. Июль подходил к концу, а грозы как будто становились все чаще и сильнее.
– Сколько уже прошло? – спросила меня мама. За ее вопросом последовал новый гулкий раскат.
– Две недели…
Две недели с того дня, когда я прошла третье в своей жизни собеседование, на котором мне задавали совершенно типичные вопросы и с которого я ушла совершенно уверенная в том, что меня возьмут на работу.
Мы все сидели на кухне. Как только солнце скрылось за внезапно набежавшими тучами и комнаты погрузились в густой серый полумрак, все не сговариваясь оставили свои занятия и пришли на кухню, будто выполняя некий немой договор. На плите медленно закипал чайник, тихонько посвистывая.
– Может быть, руководитель еще не приехал? – предположил Боря.
Я отвернулась от окна, за которым бушевали неведомые силы, и посмотрела на свою семью. Мама, отец и брат сидели за прямоугольным столом и смотрели на меня. И в глазах каждого читались живой интерес и участие. Когда-нибудь кто-то другой будет так же искренне беспокоиться обо мне?
– В каждой из трех компаний? – передернула плечами я. – Они сказали, что перезвонят через несколько дней.
– Ты пробовала позвонить сама? – спросил папа.