Биография Воланда

Шишкин Олег Анатольевич

Драгоценные предметы были помещены королем Франции в часовню Сент-Шапель. Она должна была стать всехристианским реликварием и сделать Париж центром паломничества, новым Иерусалимом, а Людовика Святого – всемирным ревнителем христианства, образцом благочестия, духовным наследником Константина Великого и святой Елены.

Предметы были помещены в особый ларец Grande Chasse на втором ярусе алтаря-кивория и должны были быть показаны верующим в дни торжественных церемоний.

Эта христианская идиллия могла бы существовать и ныне. Но 12 ноября 1793 года святыни из Сент-Шапель были на телегах доставлены в революционный Конвент, который провозглашал: «Отечество в опасности!» Революционеры предложили отправить многие физические доказательства на переплавку. Речь шла в первую очередь о драгоценных реликвариях, в которых хранились материальные свидетельства об Иисусе Христе. После оживленной дискуссии часть ценностей все же передается на изучение в Национальную библиотеку, часть переплавливается в звонкую монету, а остальные в буквальном смысле выбрасываются на свалку и затем бесследно исчезают. Лишь несколько из них сегодня мы можем увидеть в соборе Парижской Богоматери: это Терновый венец, фрагмент Святого древа и гвоздь Распятия.

4

К слову сказать, среди святынь, проданных Балдуином II Людовику, мы не найдем плащаницу с образом Христа, а она вполне могла демонстрироваться в Фаросском храме в Константинополе и, по-видимому, была главной действующей святыней великой пятницы Страстной недели. След плащаницы затерялся после взятия Константинополя крестоносцами, и сегодня полагают, что, возможно, это именно она находится в Турине.

В Италии, как и в Советской России, борьба вокруг имени Христа накалила общество до того, что король Виктор Эммануил Савойский вынужден был спрятать в секретное хранилище реликвию, так как была угроза ее физического уничтожения членами компартии или анархистами.

Но в начале 1931 года, когда Михаил Булгаков работает над второй редакцией романа, вокруг Туринской плащаницы развернулась целая компания. Ее центральный вопрос очевиден: является ли в самом деле четырехметровый отрез древней ткани проявлением веры, создавшей его как имитацию реликвии или все же реликвией реального Иисуса? Доказательство подлинности савана, в который, по легенде, святой Иосиф Аримафейский завернул тело Иисуса, снятого с креста, стало делом чести короля Виктора Эммануила Савойского, предложившего сделать новые снимки святыни.

Для этой работы был приглашен известный портретист и хозяин фотоателье Fotografia nazionale del cav. Джузеппе Энри. У исследовательской и художественной акции было несколько причин.

Во-первых, в мае 1931 года в связи с бракосочетанием Умберто Пьемонтского и Марии Бельгийской по решению кардинала Маурильо Фоскатти в туринском соборе Иоанна Крестителя на целый месяц выставлялась реликвия савойской династии. В этот период здесь и могли быть созданы идеальные технические возможности для повторного фотографирования. Во-вторых, оригинальная затея была следствием недоверия части исследователей к автору первых снимков – Секондо Пиа, сделанных в 1891 году и вызвавших необычайный ажиотаж. Его причина крылась в том, что лицо на Плащанице полностью соответствовало традиционной иконографии Иисуса Христа, подвергнутого не только бичеванию и распятию, но и несшего на голове терновый венец.

Имелись подозрения, что автор первых снимков подделал некоторые детали, чтобы придать фотографиям сенсационный эффект объемного, почти голографического изображения на негативе. Утверждали, что это результат хитрой ретуши, которой автор подправил исходник. И действительно: как объяснить, что бледный образ после фотографирования стал невероятно четким?

Работа Джузеппе Энри проходила в период с 3 по 24 мая 1931 года. В качестве свидетелей были приглашены и первый автор – Секондо Пиа, и члены Французской академии наук, и главный хирург больницы Святого Иосифа в Париже Пьер Барбэ. Материалом для съемки стали стеклянные пластины с ортохроматической эмульсией, чувствительные к синим и зеленым элементам белого света (спектра) и нечувствительные к красному. На этот раз фотографу предоставлялась уникальная возможность отснять Плащаницу без защитного стеклянного экрана. Энри сделал по три снимка лица, спины, ран запястий и текстуры ткани.

Автор отдавал себе отчет и в том, что его фотографии могут стать предметом поклонения и самым современным средством религиозной пропаганды. Об этом Энри счел возможным упомянуть в своей книге «La Santa Sindone, rivelata dalla fotografia» [22] . В целом съемка подтвердила истинность первых снимков Секондо Пиа. А католик-хирург Пьер Барбэ заявил, что все имеющиеся на силуэте, запечатленном на ткани, раны полностью соответствуют евангельским описаниям.

Что это значило? А вот что: на плащанице отчетлив удар, нанесенный в правый бок. Эта рана находится в 10 сантиметрах напротив сердца: между пятым и шестым ребрами. Ее мог оставить удар ланцетным копьем. И такой удар действительно описывается в Евангелии от Иоанна: «один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода» (Ин. 19:34).

22

Giuseppe Enrie. La Santa Sindone rivelata dalla fotografia. Torino, 1933. P. 7.

Вероятно, ланцетное копье сегодня хранится в Риме в базилике святого Петра. Видимо еще со времен святой Елены оно помещалось в храме Гроба Господня в существовавшем тогда портике базилики равноапостольного императора Константина. Однако уже в конце VII века копье также находится в Фаросской церкви и лишь после турецкого завоевания Константинополя было подарено Папе Иннокентию VIII султаном Баязидом II [23] .

Одно очевидно: и Плащаница, и Копье Лонгина, и часть романа «Мастер и Маргарита», посвященная Иисусу, текстуально и даже топографически, хотя это и совпадение, связаны с Евангелием от Иоанна.

23

Другие варианты этого копья представляются лишь имитацией.

На Плащанице, в которую было обернуто тело, человек запечатлен со всех сторон. У образа колотые раны и на запястье, и на лодыжках – что соответствует описанию в Новом Завете. Есть отметины от экзекуции flagrum taxillatum – ударов плетью с двумя или тремя ремнями, на концах которых были закреплены металлические колючки.

Так на что же указывает Плащаница: на вероятность или на достоверность? Ответа на этот вопрос не существует. Он слишком щепетильный. И поэтому вокруг савана и сегодня продолжаются баталии о его истинности или возможной подложности.

Профессиональная работа не опровергла, но и не подтвердила подлинность Плащаницы и стала только одним из этапов исследования великой загадки.

5

Мы видели, что с историчностью Христа все обстояло не так просто. Несмотря на множество артефактов, связанных с его именем, все они оказывались не бесспорными.

Римский критик христианства Цельс в своих полемических выпадах доказывал, что Христос все же был, но он был сыном людей. Вот что сообщает христианский теолог Ориген: «Ориген. Против Цельса, I 32: „Но возвратимся опять к тому, что передается от лица иудея, а именно написанное, что мать Иисуса была изгнана своим мужем-плотником после того, как была изобличена в нарушении супружеской верности и родила от какого-то солдата по имени Пантера. Посмотрим, не в ослеплении ли они сочинили всю эту басню о Деве, впавшей в блуд с Пантерой, и плотнике, изгнавшем ее; не выдумали ли они все это затем только, чтобы опровергнуть необычайность зачатия от Духа Святого?“; I 69: „он (Цельс), собственно, отрицает все, что повествует Писание относительно Его зачатия от Духа Святого, и, наоборот, принимает за достоверное то мнение, что Иисус был якобы плодом греховного соединения какого-то Пантеры с девицей“».

Упоминание о Пантере отнюдь не единственное.

В талмудических сообщениях об Иисусе имя этого воина встречается в форме «Пантира» или «Пандира» – такие прозвища были частыми у римлян.

Однако в 1859 году началось строительство железной дороги в Гессене. Трасса пролегала вдоль Рейна. Тут предполагалось построить станцию Бингербрюке. И вот 19 и 20 октября у впадения в Рейн реки Нас строители обнаруживают древние римские захоронения воинов. И среди них плиту и урну с прахом Тиберия Юлия Абдеса Пантеры!