Бисцион. Книга 2

Шерри Ана

Доменико склонил голову, обошел ошарашенного Висконти и направился к резной двери – выходу из дворца.

– Стой! – Стефано догнал его. – Падуя не так далеко, я хотел бы выразить свои соболезнования леди Изабелле.

Доменико слегка удивился. Но Стефано Висконти герцог, и в его обязанность входит принести соболезнования от всего ломбардского народа. Даже поиски жены ушли на второй план. Это его слегка порадовало. Он найдет Диану первым, что сыграет ему на руку.

– Конечно, поедем сейчас же, – поклонился Доменико и вышел на улицу.

Он

оставил его светлость наедине с Маурицио, у которого пропал дар речи. Он был прекрасно осведомлен о романе миланского герцога с дочерью венецианского дожа. Но чтобы в такую минуту она была важнее миланской герцогини – это было слишком.

– Ваша светлость, не кажется ли вам, что вы поспешили с маршрутом?

Герцог просверлил его взглядом, а потом прищурил глаза:

– Мне плевать на маркиза, его жену и всех венецианских ублюдков. Мне нужно увидеть дожа. Смерть Карло Мантуанского отличный повод, чтобы это сделать в неофициальной обстановке.

Стефано Висконти великий стратег. Маурицио знал это по сражениям, но впервые увидел, как проявляется это его качество в личном горе. Голову он явно не потерял и даже помощь Доменико Фоскари принял не просто так – он держал врагов близко. И тем более не думал о сочувствии к леди Изабелле.

– Ты подозреваешь Фоскари-младшего? – задал вопрос Маурицио.

– Не знаю, – через пару секунд молчания произнес герцог, – возможно, он и правда не знает ничего о Диане. Уж больно правдоподобны были его эмоции. Но он выведет нас на того, кто мог это сделать. Пусть Франческо Фоскари вздрогнет, когда я приду к нему лично.

Они вышли следом за Доменико, проходя по небольшому саду, к воде, где их уже ждала гондола. Она доставила их к лошадям, и трое всадников пустились вскачь по равнинной местности Венецианской республики. Иногда им приходилось снижать темп, потому что дорога была размыта от дождей и проезжающих карет. В это время Доменико интересовался деталями похищения герцогини.

Видимо, ему с трудом верилось, что кому-то это было выгодно.

– Ты знаешь, что я взял в плен Лудовико Алидози? – произнес герцог, сидя на черном жеребце, который грациозно переступал с ноги на ногу.

– Нет, – мотнул головой Доменико, – не я наступал на Ломбардию, а новости до меня еще не успели долететь. Но, конечно, о них осведомлены во Флоренции. Ты думаешь, Медичи мог выкрасть герцогиню в обмен на Алидози?

– Вероятно, – согласился Висконти.

Он говорил одно, но думал о другом. Если Медичи непричастен к пропаже герцогини, тогда кто? Есть еще один вариант – люди отца Дианы! Но об этом не хотелось думать.

Трое всадников доскакали до резиденции умершего маркиза к вечеру. Уже темнело, и дорога была видна с трудом. Сегодня поиски явно прекратятся, но завтра начнутся с восходом солнца.

Они прошли в библиотеку, где их с поникшим видом встретил его Серенити дож Венеции Франческо Фоскари.

– Выражаю соболезнования от себя лично и своего народа. Это большая потеря для вас и вашей дочери, – кивнул герцог, и дож приказал остальным

выйти и оставить их наедине. Они уселись возле очага, пытаясь согреться в этот холодный вечер.

– Я не мог даже предположить, что это случится с моей дочерью, – уныло произнес Фоскари. – Теперь она вдова, зато богата и имеет титул…

– Я уверен, что у леди Изабеллы все сложится хорошо, – подбодрил его Висконти. Он прекрасно понимал горе дожа, но в то же время его собственное горе не понимал никто. Надо было выводить разговор в нужное русло, хоть это и выглядело странно.

– Надо же, я не видел маркиза со дня собственной свадьбы, даже не подумал бы, что он имел плохое здоровье, – начал герцог издалека.

– Это случилось скоропостижно. На балу он выглядел более чем удовлетворительно. Я даже подумать не мог…

– Может быть, его кто-то или что-то расстроило?

Дож пожал плечами:

– Нет, маркиз никогда не лез в большую политику, она его не интересовала. Кстати, – Фоскари оживился, – как поживает ее светлость? Она так быстро уехала, что мы не успели ее поблагодарить за приезд. И очень жаль, что военные дела не дали приехать вам. Герцогине понравился праздник?

Стефано замер, слегка опешив. Странно, но Фоскари с теплотой в голосе вспоминал о его жене. Однако он не верил никому.

– Ей очень понравился праздник, ваше серенити, – натянул улыбку Стефано, а хотелось встать и выйти. Но он продолжал сидеть и вести светскую беседу. – Она весьма благодарна вам за приглашение и с радостью посетит бал в честь карнавала в следующем году.

Губы дожа дрогнули в улыбке, даже взгляд потеплел:

– Она под стать тебе. Такая же гордая. Защищала твою честь и честь своего народа. Много было сказано за столом, но она гордо дала понять, что ее словами не сломить. Достойная герцогиня для миланского герцогства.

Слишком много прекрасных слов о своей жене услышал Стефано от венецианского дожа и не мог поверить своим ушам.

– И что было сказано за столом?

– Ничего особенного, – усмехнулся Фоскари, – присутствующие интересовались тобой.

Стефано усмехнулся и встал со своего кресла. Эти ублюдки начали с ним войну, а потом удивлялись, что его нет на празднике. Что бы в тот момент ни сказала им Диана, он гордился ею. И сейчас, глядя в окно, в темноту ночи, сердце этого воина сжалось. Он бы отдал многое, чтобы найти ее. Или хотя бы для того, чтобы она была в безопасности. Но с каждой минутой он переставал верить в счастливый исход.

– Мою жену похитили, – наконец сознался он, – если это сделано по приказу Медичи, то вы в курсе и можете передать ему, что границы наших государств не помеха миланцам войти во Флоренцию.

Фоскари вскочил со своего места, широко открыв глаза. Казалось, что даже сил в нем прибавилось.

– Ваша светлость! Что вы говорите! Настоящим мужчинам не подобает воровать женщин. Низко и позорно! Если на это способен Медичи, то я точно не в курсе этих дел. Я не имею отношения к пропаже прекрасной Дианы.