Бисер
Шрифт:
Елагин убрал руки с девичьих плеч, и теперь стоял, уперев ладони в стену.
— Прости меня за Тину. На самом деле, она мой друг и я попросил её составить мне компанию.
— Ты её отстаивал при отце. Не исключал возможной женитьбы на ней. И не отпирайся! Я подслушала ваш разговор…
Матвей плотно сжал губы.
— Замечательно! — он рывком оттолкнулся от стены и, шагнув назад, пояснил свой поступок, — я не мог позволить отцу оскорбить Тину, вот и ляпнул, не подумав.
— Может ты мне сейчас тоже ляпнул, не
— Нет.
— Если бы ты признался отцу, что всё это устроил ради меня, то он бы не конфликтовал с тобой, а был за тебя!
Елагина так и подмывало спросить про письмо, которое написала Тина, то тогда он предоставил бы девушке шикарнейший повод для ещё одного упрека, что, мол, подруге рассказал, а со мной так и не удосужился объясниться за все три года. Потому сдержался.
— Ёла, я когда услышал твой голос по телефону, понял, что хочу оказаться рядом с тобой, — мягко и вкрадчиво заговорил Матвей, — перед глазами калейдоскопом возникли картинки из наших свиданий… — начал вспоминать он.
— Отчего же ты тогда не сберег это всё? — оборвала бывшего парня Хмелевская, зло прищурив глаза, — хотел поговорить честно, так говори!
— Я был впечатлён одной ситуацией и послушал совета друга.
— Серьезно?
— Это что твоё любимое слово что ли? — не сдержался Елагин.
— И кто он? Этот человек, которому я должна сказать «спасибо» за три года самоедства, грусти и тоски? Поблагодарить за Антарктическую пустыню в своей личной жизни? За огромную дыру вот здесь, — Ёла провела пальцами по области сердца, рисуя круг, и продолжила язвить, — наверное, он какой-нибудь профессор сердечных наук!
— Его зовут Стас Ледянский.
— Нет, его зовут Матвей Елагин! Если своей головы нет, чужую не прикрутишь!
Аргумент звучал железно, и молодой человек понимал, что только правда развеет все сомнения.
— Мы возвращались из совместной деловой поездки. Должны были приехать на следующий день после обеда. Но мы очень хотели вернуться раньше. Я к тебе, а друг к жене.
Рука Матвея скользнула по плечу девушки.
— Было уже поздно, но всё же Стас настоял на том, чтобы я заехал к нему. Мы немного бы отдохнули, и я спокойно бы отправился домой. Получилось всё иначе. В общем, мы застукали его жену с любовником. Впоследствии оказалось хорошо, что я заехал вместе с Ледянским, иначе бы трагедии было не избежать.
— И твой дружок записал всех баб в изменщицы. А ты меня заочно туда же определил?! — Ёла сунула подмышку сумочку и несколько раз хлопнула в ладоши. — Браво! Теперь понятно, почему ты даже не удосужился со мной встретиться. Зачем что-то объяснить семнадцатилетней глупышке.
— Я просто подумал, что отношения на расстоянии невозможны, — признался молодой человек.
«Вот что за безответственность? И вот из-за этого я страдала?» — мысли беспощадно обжигали. Сейчас она просто люто ненавидела Елагина младшего.
— Ты
Оба отвлеклись на появившегося сотрудника персонала. Едва он скрылся за углом, как Матвей разразился пламенной речью:
— Ёла, я люблю тебя. Я сейчас понял, что встречался не с теми, целовал не тех! Я всё это время должен был быть с тобой. Должен был забрать тебя с собой. Поверь мне! — его руки вновь легли на её плечи, — теперь всё будет по-другому, — заверил он.
— Всё равно мне не понятны твои большие перемены в чувствах, Матвей, — Хмелевская убрала его руки и отошла в сторону.
— Такое бывает.
— Тогда дай мне слово, что эти перемены не связаны с чем-то ещё, — неожиданно попросила она.
— Даю тебе слово, — без заминки произнес Елагин.
— Теперь мне понадобиться время, чтобы всё это уложить в своей голове, — немигающим взглядом девушка уставилась в противоположную стену коридора.
— Ёла, ты сегодня чудесно выглядишь.
Она посмотрела на него так выразительно, что Матвей сразу понял, что сейчас его девочке не до комплиментов.
Закатив глаза, Хмелевская вновь посмотрела на стену и обреченно вздохнула.
В коридоре появился худой мужчина в униформе мажордома. Он смотрел то на молодого человека, то на девушку и, наконец, произнес:
— Прошу прощения, что побеспокоил. Вас ищет господин Хмелевский вместе с господином Елагиным.
Ёла и Матвей переглянулись. Первой отреагировала девушка.
— Благодарю. Подскажите, куда пройти?
Завидев сына в обществе дочери друга, лицо Леонида Николаевича радостно просияло.
— Вот вы где! Давайте же скорее! — важно поторапливал он молодёжь.
Хмелевская не могла понять, в чём дело, пока не заметила человека с огромным фотоаппаратом. Она вопросительно поглядела на подоспевшего к ней отца.
— Светская хроника, — пожал плечами тот, — тебе же на руку. Вспомни про показ.
Про показ.
Про работу.
Про рекламную кампанию.
Чёрт!
И мозги девушки переключились.
Ёла сообразила, что собираются фотографировать. Её и Матвея фотограф поставил в центр кадра. А Леонид Николаевич и Владимир Владимирович встали по разные от них стороны. Были организованы бокалы с шампанским.
— Прошу улыбки.
«И интрига. Нужна интрига, — судорожно соображала Хмелевская, принимая выгодную позу, чтобы продемонстрировать платье из новой коллекции. Она подняла глаза на Матвея и приказала, — обними меня».
Рука Елагина младшего легла на её спину.
Все четверо глянули в камеру, широко улыбнулись. Последовали щелчки. И тут Ёла ощутила губы Матвея на виске, на щеке. Что делать? Улыбаться! Она улыбнулась прямо в камеру.
— Здорово! — выдал довольный фотограф и продемонстрировал рукой жест класс, он скоро поблагодарил за съёмку и растворился среди гостей.