Битва империй. Англия против России
Шрифт:
После заключения мира ближайшей задачей русской внешней политики стало восстановление дружественных отношений с Османской империей. Николай I готов был пойти на определенные уступки с тем, чтобы устранить иностранное вмешательство в русско-турецкие отношения и создать условия для сближения с Портой. Русский император искренне примирился с Турцией, вскоре сбавил контрибуцию на 2 миллиона червонцев, даже дружески советовал султану принять православие. Более того, в феврале 1833 года в Босфор по просьбе турецкого правительства прибыла эскадра под командованием адмирала Лазарева и высадила 10-тысячный десант на подступах к турецкой столице. Константинополю угрожал египетский паша Мухамед-Али, начавший в 1831 году войну против Турции при поддержке Англии и Франции. Этим русский царь, по сути, второй раз спас Турецкую империю от окончательного развала. Впрочем, здесь был и свой расчет — победа египетского паши привела бы к усилению французского влияния
Вместе с русскими войсками, а точнее — во главе этих войск, в Константинополь был направлен граф А. Ф. Орлов. Орлов был послан в турецкую столицу в качестве черезвычайного и полномочного посла при султане и главного начальника всех русских военных и морских сил в Турции. Основной задачей А. Ф. Орлова стало заключение союзного русско-турецкого договора, редакция которого была подготовлена в Петербурге и одобрена императором. Именно Орлов был наилучшим образом подготовлен для выполнения этого поручения, поскольку обладал достаточным опытом ведения переговоров с турками, пользовался большим авторитетом у членов османского правительства и доверием самого султана.
В письме императорского кабинета султану Махмуду II говорилось о том, что после двухмесячного пребывания русской эскадры в Босфоре пришло время подумать о заключении «прочного и почетного» соглашения. Ункяр-Искелесийский договор был подписан 26 июня 1833 года. По его условиям Россия обязывалась в случае необходимости прийти на помощь Турции, как это было в войне с египетским пашой. Секретная статья предусматривала вместо денежной компенсации за военную помощь закрытие Дарданелл для любых иностранных военных судов, кроме русских. Заключение этого договора считается вершиной успехов русской дипломатии в восточном вопросе. «Никогда ни одни переговоры ни велись в Константинополе с большею тайной, ни окончены с большей быстротой», — свидетельствовал российский дипломат Ф. И. Брунов. За успех в босфорской экспедиции граф Орлов был произведен в генералы от кавалерии и торжественно принят государем в Красном Селе при собрании гвардейских войск.
Не оставалось при Николае I без внимания и юго-восточное, среднеазиатское направление. Так, в сентябре 1836 года по особому указанию Николая I поручик Ян Виткевич, адъютант генерал-губернатора Оренбургского края В. Перовского получил задание сопровождать афганского посла, возвращающегося в Кабул. Посольство афганского эмира к русскому царю было направлено с просьбой помочь «против угрожающей кабульскому владельцу опасности от англичан… против Ренджит-Синга, владетеля Пенджаба». Поручику были даны полномочия для установления политических контактов между афганским эмиром и Россией. Министр иностранных дел предписывал русскому посланнику предложить Афганистану помощь России через посредничество Персии, а также содействовать установлению торговых контактов между двумя странами. Кроме того, офицер должен был собрать достоверные данные об Афганистане. Однако в дороге афганский посол заболел. Виткевич вынужден был самостоятельно добираться до Кабула.
Несмотря на все сложности, Ян Виткевич успешно выполнил все поручения, даже заключил договор с эмиром Дост-Мухаммедом. Открывались широкие возможности для русско-афганских отношений. Однако переговоры русского посланника вызвали негодование в Лондоне. Там миссия Виткевича была оценена как «угрожающая интересам Англии». Русский посол сообщал из Лондона, что столица Британии приходит в возбуждение при одном упоминании имени Виткевича. Приведен в действие был тайный механизм секретных служб. И в ночь накануне представления царю, где Виткевича ждала награда и повышение в чине, последовала его загадочная смерть. Исчезли все привезенные им материалы, включая и договор, заключенный с ханом Дост-Мохаммедом. Кто стоял за подобным итогом дипломатической миссии в Афганистан, так и осталось неизвестным. Но в чьих интересах осуществлено было устранение Виткевича и ликвидированы результаты его деятельности было понятно всем.
«Наказан» был за попытку установить с Россией дружественные отношения и афганский эмир Дост-Мухаммед. Несмотря на то, что Виткевич был уже отозван из Кабула, 1 октября 1838 года генерал-губернатором Индии была опубликована декларация, объявлявшая ему войну. Весной 1839 года англо-индийская армия вторглась в Афганистан, в августе того же года она вступила в Кабул. Эмир Дост-Мухаммед покинул столицу, и на престол был посажен английский ставленник Шах-Шуджа. Это вызвало ряд восстаний в стране. В ноябре 1841 года в воставшем Кабуле были убиты Шах-Шуджа и английские советники, был уничтожен и пытавшийся уйти через Хайберский перевал отряд генерала Эльфинстона. В 1842 году англичане предприняли еще одну карательную экспедицию на Кабул, но в Афганистане они уже удержаться не смогли и признали свое поражение.
XIII. Утрата инициативы в восточной политике
Между тем складывающуюся
Подобной слепоте есть свое объяснение. Николай I был человеком высочайшей порядочности и уже в силу этого заподозрить кого-либо, тем более союзников в лукавстве не мог. Он свято верил, что монархическое правление является благом для народов, самодержавие является лучшим способом правления для России. И уже с начала своего правления он проявил мужество в отстаивании своего убеждения. И этим своим убеждениям Николай I был верен до конца своей жизни.
Нужно подчеркнуть особо, что в традиции русского национального правления обязательно присутствуют такие понятия, как совесть и честь. Русские цари правили с оглядкой на нравственный закон и общественное мнение. Идея государевой службы, то есть служения всех общественных слоев Государству и Государю, была основой жизненной силы русского государства. «Положение крестьянина в Московской Руси напоминало положение казака в позднейшую эпоху. Поместье было как бы первичная ступень организации национальной армии, ведущей борьбу за национальную независимость. Крестьяне служили помещику — Государеву служилому человеку. Помещик — член сословия служилых людей, всю жизнь был обязан в той или иной форме нести государеву службу Царю. Царь всю жизнь нес свою «государскую службу» народу. Все должны служить государству, крестьянин, помещик, духовенство бояре, Царь. Служить «честно и грозно», не щадя «живота своего». [24]
24
Башилов Б. Русская Европия к началу царствования Николая I. Религиозные, политические и социальные результаты 125-летней европеизации России.
Крепостная зависимость, введенная в Московской Руси, вытекала из идей государева служения, из интересов борьбы за национальную независимость. Крестьяне должны жить в тех местах, где это необходимо государству и часть добываемых продуктов отдавать служилым государевым людям — помещикам. Помещики — потомственная каста воинов — должны поставлять в национальную армию известное количество воинов. После Петра I, идея «государевой службы» выродилась в примитивное рабство, в крепостное право. Помещики после знакомства с европейскими порядками начали из сословия воинов постепенно превращаются в сословие рабовладельцев, пользующихся трудом крестьян главным образом в своих личных интересах. При Екатерине II они получили вольность от обязательной службы России, но крестьяне, закрепленные за помещикам и дворянами лишь для того, чтобы государевы слуги не обременялись заботами о «кормлении», свободу не получили. Более того, дворянство выродилось в паразитирующий на теле народа слой. Если крепостная зависимость усиливала социальную организацию Московской Руси, то крепостное право в послепетровской России разлагало былое национальное единство, подрывало духовные силы народа.
За отмену крепостного права выступили в первую очередь монархи, хранящие единение с народом, но оказавшиеся, по сути, в заложниках у дворянства. Хорошо известно, что свержение и устранение царей становилось делом дворян и ближайшего окружения. И всякое движение дворянства — декабристы не исключение — заключалось в борьбе за собственные привилегии. Ни один декабрист, кажется, не освободил своих крепостных. Впрочем этого в их доктрине и не было. Пестель на допросах показал следующее «С самого начала говорено было о желании даровать свободу крепостным крестъянам и для того пригласить большую часть дворянства к поданию о том просьбы Государю Императору. О сем было неоднократно и в последствии повторяемо, но первоначальная мысль о сем была кратковременна: ибо скоро получили мы убеждение, что нельзя будет к тому дворянство склонить. В последствии времени были мы еще более в том убеждены, когда малороссийское дворянство совершенно отвергнуло похожее на то предположение своего военного губернатора». [25]
25
X. Показания полковника Вятского полка, Павла Ивановича Пестеля. —hobby. ru/v4/dec_doc. htm