Битва Шарпа
Шрифт:
— Вы ведь не убьете женщину, капитана Шарп, — сказала она холодно.
— В темноте, миледи? В этом мундире? Я не думаю, что кто-то упрекнет меня.
Хуанита вглядывалась в Шарпа, пытаясь оценить правдивость его угрозы. И тут она поняла, что у нее есть возможность спастись, и улыбнулась, прежде чем издать короткий немелодичный свист. Собаки остановили и насторожили уши.
— Я натравлю собак на вас, капитан, — сказала она.
— Потому что это все, что у вас осталось, не так ли? — спросил Шарп. — Луп ушел. Куда?
Хуанита все еще улыбалась.
— Я видела,
Шарп ответил на ее улыбку, затем повысил его голос:
— Пат! Веди их!
— Будьте вы прокляты! — крикнула Хуанита, свистнула снова, и собаки рванули к ним вдоль улицы. В то же самое время она повернулась и побежала к лошади, но ей мешали шпоры на тяжелых кавалерийских сапогах, и Шарп поймал ее сзади. Он обхватил левой рукой ее талию и держал тело перед собой как щит, прижавшись спиной к ближайшей стене.
— В чью глотку вцепятся теперь, миледи? — спросил он. Ее распущенные волосы закрывали его лицо. Они пахли розовой водой.
Она пиналась, пыталась ударить его локтем, но он был слишком силен. Самая быстрая собака подбежала к ним, и Шарп опустил винтовку и потянул спусковой крючок. Звук выстрела был необычайно громким на узкой улочке. Шарпу мешала прицелиться борьба с Хуанитой, но пуля попала нападающей собаке в бедро, и та завертелась на месте визжа, в то время как Харпер вел стрелков через лабиринт. Внезапное появление ирландца перепутало других собак. Они остановились и скуля окружили раненную суку.
— Избавь заразу от мучений, Пат, — сказал Шарп — Харрис! Вернись к капитану Донахью, передай ему мое почтение и скажи, чтобы вел своих людей в деревню. Купер? Позаботься о лошади миледи. И Перкинс! Возьмите шпагу у миледи.
Харпер по колено в собаках достал штык-нож и наклонился к истекающей кровью суке.
— Спокойно, вы, ублюдки, — сказал он мягко, затем перерезал суке горло. — Несчастная тварь, — сказал он, выпрямляясь; с его штыка капала кровь. — Боже храни Ирландию, сэр! Смотрите кого вы нашли: подружка лорда Кили.
— Предатель! — сказала Хуанита Харперу и плюнули в его сторону. — Предатель! Ты должен драться с англичанами.
— О, миледи, — сказал Харпер, вытирая лезвие полой зеленой куртки, — когда-нибудь мы с вами насладимся долгим разговором о том, кто должен драться и на чьей стороне, но прямо сейчас я занят войной, которую уже имею.
Перкинс осторожно извлек короткую шпагу из ножен Хуаниты, и тогда Шарп отпустил ее.
— Мои извинения за то, что применил силу, мадам, — сказал он официально.
Хуанита проигнорировала извинение. Она стояла прямо и неподвижно, блюдя достоинство перед стрелками-иностранцами. Дэн Хагман уговаривал мула выйти из угла, где тот прятался.
— Веди его сюда, Дэн, — сказал Шарп и пошел вдоль по улице к дому, из которого вышла Хуанита. Харпер сопровождал Хуаниту, заставляя ее идти следом за Шарпом во двор.
Дом, видимо, был одним из самых больших в деревне: за воротами открывался просторный внутренний двор с двумя конюшнями по краям и хорошо
— Осмотри остальную часть деревни, Пат, — сказал Шарп Харперу. — Возьми полдюжины человек и осмотри тщательно. Я считаю, что все ушли, но никогда нельзя знать точно.
— Я позабочусь об этом, сэр, будьте уверены. — Харпер вывел стрелков из кухни, оставив Шарпа наедине с Хуанитой.
Шарп указал на стул.
— Давайте говорить, миледи.
Она отошла неторопливо, с достоинством к дальней стороне стола, положила руку на спинку стула, и вдруг резко отскочила и побежала к двери в комнату.
— Пойдите к черту! — были ее прощальные слова.
Шарпу мешала мебель, так что к тому времени, когда он достиг двери, она была уже на середине темного лестничного марша. Он стал подниматься следом. Она повернула направо на верхней площадке лестницы и забежала внутрь, хлопнув за собой дверью. Шарп пнул ее за долю секунды до того, как щелкнул замок, и ворвался в дверной проем, чтобы видеть, в лунном свете, что Хуанита лежит поперек кровати. Она изо всех сил пыталась что-то вытащить из открытого чемодана, и когда Шарп пересек комнату, она повернулась к нему с пистолетом в руке. Он бросился к ней, ударил левой рукой по пистолету, и одновременно она потянула спусковой крючок. Пуля врезалась в потолок, а Шарп всем свои весом обрушился на Хуаниту. Она задохнулась от удара, потом попыталась выцарапать ему глаза свободной рукой.
Шарп откатился от нее, встал и отступил к окну. Он задыхался. Его левое запястье болело от удара по пистолету. Лунный свет струился мимо него, серебрил пороховой дыма и блестел на постели, которая представляла из себя всего лишь набитый соломой матрац, кое-как застеленный волчьими шкурами. Хуанита приподнялась, глядя на него в упор, затем, казалось, поняла, что он готов принять ее вызов. Она тяжело вздохнула и откинулась на меха.
Дэн Хагман услышал выстрел из пистолета из внутреннего двора и прибежал, грохоча сапогами по лестнице, в спальню с заряженной винтовкой. Он перевел взгляд с женщины, распростертой на кровати, на Шарпа.
— Вы в порядке, сэр?
— Небольшое разногласие, Дэн. Никто не пострадал.
Хагман снова посмотрел на Хуаниту.
— На редкость вспыльчивая дамочка, сэр, — сказал он восхищенно. — Может, ее следует отшлепать.
— Я позабочусь о ней, Дэн. Ты забрал те корзины с мула? Давай посмотрим, что эта вспыльчивая дамочка везла, а?
Хагман вернулся вниз. Шарп массировал запястье и осматривал комнату. Это было большое, с высоким потолком помещение, обшитое темным деревом, с массивными потолочными балками, камином и тяжелым гладильным прессом в углу. Это была, очевидно, спальня обеспеченного человека, и командир, расквартировывая своих людей в маленькой деревне, естественно, оставил ее для себя.