Битва троллей
Шрифт:
Тамар в последний момент подхватил его. Гиула протянул руки, ощупывая лицо сына.
— Не дай погибнуть нашему дому, — прошептал марчег, и его глаза затуманились.
На лице Тамара заходили желваки, и он медленно кивнул, однако не сказал ни слова.
— Я… — начал было старик, но уже не смог произнести то, что хотел.
Его голова бессильно откинулась. Пока Тамар медленно и осторожно положил отца на мощеную дорогу, Флорес неподвижно стояла рядом, словно молнией пораженная, и ничего не могла сказать. Солдаты подбежали к ним, раздались крики, зовущие лекаря, однако Тамар просто встал и смотрел на яркий свет солнца.
Крики борьбы стали тише, затем неожиданно раздался оглушительный треск. Флорес словно очнулась от сна и обернулась. На внутренний двор замка падал дождь из мелких камней.
— Вецет! — закричал Кевес с крепостной стены. — Баллисты! Они стреляют!
Удивленным взглядом, будто видел эту крепость впервые, Тамар посмотрел вверх, на бруствер, где металлический крюк вонзился в стену. Но вскоре в его глазах вновь появилась решимость.
— Отрубить канат! — приказал он. — Обстреливайте орудия! Убейте ублюдков! Зарежьте их всех, как скотов!
Однако прежде, чем защитники смогли откликнуться, по каменной стене прошел громкий скрип, который Флорес почувствовала даже в животе. Медленно, но неумолимо задвигались поврежденные бойницы: сначала они лишь немного нагнулись наружу, затем резко обломались и сорвались вниз с оглушительным шумом. Не веря своим глазам, Флорес уставилась на дырку в бруствере. Некоторые бойницы устояли, но три или четыре были разрушены крюками, прикрепленными к канатам.
— Презренные собаки, — чертыхнулся Тамар рядом с ней и хотел было ринуться на стену, но Флорес схватила его за руку и остановила.
— Вы теперь марчег, — напомнила она ему. — Теперь нужно делать только то, что вы считаете правильным.
На лице марчега вспыхнул гнев, но затем он успокоился и кивнул:
— Я считаю правильным удерживать стену, даже если будет рушиться весь мир. Вы со мной, госпожа Флорес?
Она молча кивнула, и они вместе побежали к стене, в то время как враг вновь метнул крюки из баллист.
15
Так как благодаря своему новому пристанищу, не пропускающему солнечный свет, тролли днем не впадали в оцепенение, настроение их значительно улучшилось. Естественно, также благодаря свежему сочному мясу, которое Пард разделял между ними. И хотя днем им приходилось оставаться только в этом месте, оно было настолько похоже на пещеры их родины, что Керр вновь почувствовал себя уютно, чего не ощущал уже очень давно. Даже грубые шутки Врока утратили свою язвительную силу, да и сам охотник не цеплялся так часто к Керру и Стену. Пард ушел в угол и демонстративно улегся спать. Несколько троллей все еще стояли небольшими группками и, оживленно жестикулируя, обсуждали пережитые на поверхности события, но большинство троллей с удовольствием отдыхали.
После разговора с человеком, которого Пард назвал «полукарликом», Стен лишь раз спустился в построенную пещеру, чтобы забрать свои вещи. Не говоря ни слова, человек снова поднялся наверх, а потом, очевидно, совсем ушел, хотя Керр хотел расспросить его о разговоре с тем человеком.
Юный тролль тоже чувствовал себя довольно уставшим, но впечатления последних ночей проносились у него в голове, перемешиваясь со сновидениями, отчего он время от времени резко
В его снах люди-воины боролись против троллей. Точно так, как ему рассказывали Друан и Пард. Посреди этой битвы стояла Анда, воистину наводящая ужас, и которая без разбору убивающая людей и троллей. Издалека донесся приглушенный шепот, однако произнесенные слова не имели смысла. И над всем этим царил медленный, вечный ритм сердца мира, в согласии с которым, казалось, все фигуры исполняли бесконечный танец.
Когда Стен снова спустился и осмотрелся, Керр проснулся, чувствуя себя так, словно целый день бежал.
— Скоро стемнеет, тогда мы отправимся в путь, — сказал влахак, не обращаясь ни к кому конкретно, в то время как Керр потягивался.
Его мысли все еще путались и были пронизаны обрывками снов.
— Ты готов, Керр? — спросил из угла Пард, который как раз в это время вставал, обнажив в зевке мощные клыки.
Юный тролль взял себе оставшийся кусок мяса, а Стен подошел к Парду и сел на корточки рядом с предводителем. Керр присоединился к ним.
— Пока мы будем в Теремии, другие тролли должны оставаться здесь. Они могут наверху съесть еще животных… если захотят, — пояснил человек, покосившись на Керра, который в этот момент как раз откусывал мясо. — Но им нельзя выходить за пределы двора. Вблизи города живет много людей; будет лучше, если они не встретятся.
Пард кивнул.
— И, пожалуйста, предоставьте мне слово. Люди скорее послушают меня. И даже если некоторые знают вас с прошлого года, вас все равно, так сказать, боятся.
От последних слов Пард широко усмехнулся и радостно щелкнул зубами.
— Ионна не будет слушать других людей, она обо всем составляет личное мнение. Но я думаю, будет лучше, чем я буду говорить с ней.
— Зачем нам тогда вообще идти с тобой? — удивленно спросил Керр.
— Речь идет о нашей шкуре. Кроме того, ты же хочешь увидеть город, правда? — спросил Пард.
— Да, — ответил Керр, но при мысли о множестве людей, которые там жили, ему стало не по себе.
Тролли редко собирались и жили большими группами. Каждое племя было само по себе, и их пути пересекались редко, только по необходимости. Пища и вода были ценны по причине своей редкости, так что племенам приходилось каждый раз предпринимать все более дальние вылазки. Территории отдельных групп были довольно большими, чтобы можно было прокормиться всем троллям одного племени. Даже племя Парда в лучшие времена не насчитывало и пяти десятков троллей. Это было перед последним нападением карликов, которое многим стоило жизни и из-за которого Пард вместе с Друаном и другими поднялся на поверхность.
— Как бы там ни было, хорошо, если вы пойдете со мной. Ваше присутствие покажет, насколько серьезно положение. Думаю, уши людей будут скорее открыты для моих слов, чем для ваших. Мне жаль… — извинился Стен, но Пард отмахнулся.
— Мы тоже не стали бы слушать людей, если бы троллям было что сказать. Кроме того, — хитро добавил мощный тролль, — если ты будешь говорить то, что мы хотим, то какая разница, кто будет произносить эти слова?!
После того как Стен поднялся в дом, чтобы там дождаться заката солнца, Пард обратился к собравшимся троллям: