Битва за Европу
Шрифт:
Олег крутанул еще сильнее:
— А если ты умрешь?
Главарь, кажущийся щеголем неожиданно проявил твердость. Елейным тоном он произнес:
— Все мы смертны. Когда-нибудь, любой пират закончит свой путь, как уж пусть лучше так от пули героя, чем с позором на рее.
Олег хотел еще что-то добавить, но послышался шум и появились многочисленные люди с оружием.
— Я считаю, он прав пусть решит император. — Подтвердил, без особой охоты Варнава.
Не меньше двух сотен людей в основном замученных, одетых в сорванное со солдат или зажиточных граждан платье, вышли на площадь. Впереди шествовал человек выразительной наружности с коротко
— Слава великому Кашпировскому, да здравствует император корсаров и «Бич божий».
Олег тоже не слишком обрадовался. Он уже достаточно умелый и взрослый, чтобы сформировать собственную команду, или даже стать командором целой эскадры. А так у него теперь появился очередной конкурент в борьбе за власть и влияние среди детей моря. Которого он, между прочим, сам освободил.
Кашпировский кивнул, поднял руку вверх. Воитель-корсар спросил:
— Ты еще не забыл, как плавал под моим флагом Варнава или как тебя прозывали Вепрь?
Громадный атаман разбойников быстро ответил:
— Нет, такое не забывается о несравненный. — Тут Варнаве стало стыдно за свой комплимент.
Кашпировский расхохотался:
— Хорошо, но тут у вас я вижу, возник не шуточный спор, и мой маленький друг захватила в заложники известного проказника Монитора.
Все дружно расхохотались. Отдельные иномиряне ржали так сильно, что в небо поднялась стая воронья и пернатых других видов. Они верещали и нарезали круги так отчаянно, что к числу утекающих присоединились и насекомые.
Варнава громыхая низким басом, ответил:
— Верно, он хочет нагло попрать ранее заключенный договор о справедливом дележе добычи и взять себе больше положено. Фактически это жалкое подобие пирата не держит слово и клятвы.
Кашпировский согласился с подобной трактовкой понятия чести:
— Вот как недержание слова, это большой грех для пирата, который смывается кровью.
Монитор окончательно сник, его харя оплыла и он завыл:
— Извини Кашпировский, бес меня попутал. — Затем тон предводителя бандитов сменился на оправдывающий мотив. — Просто, я считал, что это не справедливо, что, имея, почти в пять раз большую команду, я вынужден буду получить лишь одну половину.
Император пиратов наставительно произнес:
— Но ты подписал подобный договор?
Монитор принялся выворачиваться:
— Да гроза морей, но именно потому, что мне жестоко угрожали. — Корсар-главарь ткнул в сторону Олег. — Ведь у них было больше пушек покрупнее калибром, чем у меня.
Кашпировский с уважением глядя на бывшего товарища, произнес:
— Так это тебе Варнава принадлежит вот это огромное судно с Контрабаса. Что потрясает названием, в котором слышны раскаты грома. — Тон императора пиратов стал немного ласковее. — Надо обладать доблестью, чтобы захватить его.
Варнава набычившись и, выпятив грудь гордо, произнес:
— Это верно непобедимый, но большую роль при этом сыграл мальчик воитель Олег, которому по силам спеленать даже такого бесшабашного громилу как «барон» Монитор.
Пираты одобрительно загалдели. Некоторые из них даже затрясли мечами и тяжелыми мушкетами. Виден их неподдельный энтузиазм.
Кашпировский перекрывая шум, произнес:
— Да безусловно этот отважный мальчишка золото, я дам ему командовать отдельным и могучим кораблем, когда обзаведусь флотилией. А пока мое решение следующее. Треть ваших сокровищ будет передана мне и моим людям, а остальное поровну поделят между кораблями, как вы заранее договорились — пополам. — Император пиратов кивнул в сторону нахмурившегося Монитора. — И не расстраивайтесь, а держите выше голову. Скоро под моим командованием мы захватим такие небывалые богатства, что даже чертям будет завидно. Со мной пришло больше двух сот человек, и все они умеют драться. — И уже утвердительно с рыком обращение. — Вы согласны на мои условия?!
— Да конечно! — Прокричал, громовым голосом Варнава.
— Согласен! — С явной неохотой произнес Монитор.
Император тоном, не допускающим компромиссов, произнес:
— Так заключите новый договор рукопожатием!
Олег охотно отпустил Монитора, тот побледнел, шатаясь, подошел к Варнаве и Кашпировскому. Последовали крепкие рукопожатия, троица посмотрела друг другу в глаза — перемигнулись. Затем они обнялись и три матерых пирата сцепились руками.
— Торжественно клянемся. — Кашпировский автоматически перекрестился. — Что будем дружить всегда и ни когда не предадим друг друга.
— Клянусь! — Произнес, вскинув правую руку Варнава.
— Всеми святыми во имя Божье, что будем верны слову. — Добавил Монитор.
— Аминь! — Закончил император.
Олег недоверчиво посмотрел в сторону триумвирата. Мальчишка ощущал себя как бы потерянным. Вот они вместе, а кто теперь он? Обыкновенный по сути босоногий юнга.
Кашпировский как само собой разумеющееся произнес:
— А теперь вы остаетесь капитанами своих кораблей под моим общим командованием. Погрузимся и в путь!
— Мы согласны! — Подтвердили Варнава и Монитор.
Дележка добычи и ее погрузка, заняли довольно много времени. Пришлось прихватить с собой три судна, груженные ценным сырьем, чтобы при случае продать его подороже. Так они двигались целых пять кораблей, два боевых, а три грузовые. По пути к ним присоединилось еще полтораста разбойников с большой дороги и общее количество членов берегового братства достигло, более шестисот пятидесяти человек. Однако теперь денег у морских разбойников хватало на всех, но хитрый император знал, что большинство из них все промотают в следующую кампанию, снова помчаться стаей голодный пираний в смертельный бой в одних рубахах. Что же это справедливо, голодному человеку легче пойти умирать, чем сытому барину. Состоятельные люди слишком трусливы, и Варнаву простоватого преданного, честного парня и Монитора, вот он коварен и его лучше убить, чтобы не ударил ненароком в спину, он видит насквозь. Для него загадка это Олег, что-то подсказывает ему, что мальчишка из того страшного мироздания, что зовут у них преисподней. Надо поговорить с ним. Пригласив юношу в каюту, Кашпировский приказал набить ему трубку и заварить фассроч, что вроде кофе, но гораздо вкуснее и с более длительным эффектом бодрости. Когда они остались одни император, словно невзначай спросил:
— Где ты родился белоголовый Олег?
Юноша автоматический ответил:
— В одной из давних арфийских колоний.
Кашпировский отрицательно замотал головой и выпустил из усов ироническую искорку:
— Не надо мне врать я вижу людей насквозь. Я уже много прожил на свете. Ты наверняка прибыл из мироздания, что зовут у нас преисподней.
Хитрый Олег притворился наивным ребенком:
— А разве в аду могут жить люди и тем более, оттуда вернуться?
Император закурил трубку, дым имел сладкий запах, напоминающий ладан и кружился розовыми кудряшками: