Битва за Европу
Шрифт:
Слава приблизился, мимо проехал ящер с охраной, стражи было довольно много, но разумеется меньше чем рабов.
— Бедные дети, их безжалостно порют, они лишены детства. — Юный воитель, поскреб себе лезвием, уже девять лет не знающую обуви пятку. Об такую мозолистую подошву, наверное, уже можно натачивать ножи. — Как у меня чешутся сильные руки, чтобы им помочь. — Слава ощутил прилив романтики, словно Спартак, чью борьбу считают справедливой и в капиталистическом мире.
Один из мальчиков привлек его внимание, у него было выжжено сразу два клейма, на груди и плече. Что необычно, второе клеймо давалась рабу после успешного побега, как ему рассказывал
— Интересно кто это, может быть незаконнорожденный принц.
Как ни странно, но обычно не слишком хитрый Слава оказался близок к истине. Это и в самом деле был принц Фамилион, его родителей казнили после неудачного заговора, а самого наследника сослали на каторгу. Принцу только что исполнилось четырнадцать лет, и он уже три года трудился в каменоломнях. За это время он окреп, закалил мускулатуру, а кожа стала дубленой. Но удары плеткой по-прежнему, очень часто доставали его, надсмотрщики били просто так, для развлечения или извращенного удовольствия. И принц испытывал не столько боль, сколь страшное унижение, когда по его ребрам прогуливалась плеть.
За каждым его движением следят два надсмотрщика. Свои плети они вымочили в спирте, чтобы не вызвать заражения крови, зато на большее их гуманизм не распространяется. Вот один бьет по голым ногам, другой по спине, оттягиваясь и со смаком, августейший мальчик подался вслед за кнутом, чтобы не так разодрало кожу, и стал работать чуть быстрее. Хотя и так в теле накопилась хроническая тяжесть, раздирает усталость, а мышцы измученны нагрузкой, главное нельзя на секунду передохнуть затормозиться. Соленый пот покрыл кожу, а в довершение ко всему немилосердно палят три солнца, кожа почти черная и обезжиренная кажется тонкой. Другие рабы, как только внимание надсмотрщика слабеет, начинают работать медленнее, берегут силы, а за ним следят беспрерывно. В самые первые дни и недели работы это было изощренной пыткой, каждое движение причиняло боль, а затем мышцы привыкли, вылезли жилы и вены, что говорит о большой нагрузке на детский организм. Принцу Фамилиону очень не хочется испытывать дополнительную экзекуцию, и он трудиться как экскаватор.
Глава 10
Теперь ребята разошлись в разные стороны, чтобы скорее завершить перемалывание рядов прикрывающих подступы к Порт-Артуру армии Страны Восходящего Солнца. Куропаткин все еще медлил с приказом начать штурм, хотя на горе Высокая боевая пара установила Трехцветный треколор, просто раскрасили картон и днем его теперь отлично видно. Но бывший министр обороны все еще проявлял нерешительность. Хотя при этом Куропаткин не был трусом. Во время войны 1877–1878 года он показал незаурядную храбрость.
Да и для улучшения быта простых солдат на посту министра обороны сделал немало, в воровстве не замечен. Хотя боеспособность армии при нем не особенно выросла. Но Суворовской решительности или даже авантюризма у него не было. Александр Суворов воевал очень дерзко, постоянно балансируя на грани полного разгрома. Однако данная природой интуиция позволяла предугадывать ответные шаги врага, его реакцию и одерживать победы. Это в стиле Таля, который шел на не корректные жертвы, рискуя поражением, но в большинстве случаев выигрывал… Но лучшие шахматисты мира Таля раскусили.
Наверное, и Суворов проживи подольше и случись ему драться с Наполеоном, был бы битым. Но турецкая армия, с которой сражался Александр Васильевич слишком уже отсталая со всех точек зрения, а полководцев назначали отнюдь не по командирским качествам.
А во время войны с французами, у лягушатников слишком уж молодое командование и чрезмерная недооценка армии медведя.
Куропаткин же вообще боялся наступать, предпочитая сидеть в обороне. Рассчитывая видно, что противник сам себя об редуты перемелет. Вот с таким полководцем война оказалась проиграна.
А Лея и Гришка попали под обстрел… Их выручала впрочем, скорость, когда бессмертные воители врывались в бастионы и уже перемалывали всех внутри, почти непробиваемая кожа и разумеется способность почти моментально восстанавливаться.
Григорий, срубая очередного японского генерала, прорычал фразу из «Горца», при этом сплевывая кровь:
— Должен остаться только один!
Самураи падали от ударов, а босые ноги мальчишки-терминатора оставляли за собой целый орнамент прыгающих и извилистых следов.
Красавица Лея, зачищая другой железобетонный форт, подорвала боеприпасы, заставив взлететь на воздух тысячи мощнейших орудий. Вслед за подругой и Гришка повторил подобный маневр.
Лея одобрила:
— Ты отлично учишься пацан!
Непобедимый воитель ответил:
— Лучше учиться, чем переучиваться!
Мощные подрывы бастионов не остались незамеченным в рядах русской армии. Генерал-адъютанту Куропаткину доложил генерал-поручик Зеленый:
— Ваше высокопревосходительство. По нашим данным в неприятельской цитадели уже давно кипит бой, и даже, что точно взорвалось несколько бастионов!
Куропаткин вяло ответил:
— Спокойствие, только спокойствие!
Ну, прямо Карлесон, у которого сорвало с петель крышу. Хотя ситуация как раз требует решительных мер. Генерал Зеленый и Кондратенко настаивают:
— Нужно ударить незамедлительно!
Куропаткин посмотрел сквозь стекла очков на обоих генералов. Зеленый еще молод, а выглядит еще моложе своих лет, быстрый порывистый. Кондратенко брат героя Порт-Артура, тоже из молодого поколения способных начальников. Конечно такие соколики рвутся в бой. Да еще есть категорический приказ Императора и Государя всея Руси, Николая Второго — немедленно штурмовать город-цитадель. И ежу понятно, что царская казна не сможет долго выдерживать бремя столь тяжелейшей войны.
Однако — не зная броду, не лезь в воду! Надо же разобраться, что к чему и где кто атакует.
Куропаткин спросил Кондратенко:
— А какие японские части устроили стрельбу?
Генерал четко заявил:
— Разведчики докладывают, что появились ангелы — прекрасные юноша и девушка с золотистыми волосами, что движутся с невероятной скоростью, что когда рубят их и рассмотреть нельзя.
Куропаткин в бешеном темпе трижды перекрестился и пробормотал:
— Так это оказывается снова ангелы?