Битва за Европу

Рыбаченко Олег Павлович

— Будут ли желающие бросить вызов и провести бой до смерти с этой парой.

Никто не откликнулся. Тогда призыв повторили, но ответа опять не последовало.

Тут вмешался Маркиз де Варди:

— Два боя за один вечер это слишком много. Я предлагаю провести следующий поединок завтра, а сейчас детям пора укладываться спать.

Последние слова вызвали бешенный хохот. Ничего себе деточки, убивают чемпионов.

Лея и Григорий, ничуть не смущаясь, направились к выходу, им выдали выигрыш целый рюкзак с долларами. Ребята насвистывали песенки, Григорий даже стал напевать во всю глотку:

Доллар весь опутал мир, Паутиной адской страсти! Из народа соки пьет вампир, Ненасытной волчьей пастью! Внешне словно ангел он, Изумруд горит кровавый! И с раскатом хлещет гром, Нам бойцам подарит славу! В этом шелесте купюр, Слышен дикий рык звериный! Хоть Сварога лик угрюм, В нем поверь без счета силы! Мы порвем на части всех, Кто рискнет наехать танком! Ожидает, верь успех, В деле знай не слишком гадком! Выше всех Руси орел, Крылья грозно развивает! Он величие обрел, Фрицев в прах расплющив в Мае! Что от страха бьет трясун, Поняли что мощь России, Сделает что толстосум, Даст, что даже не просили! Есть у нас и автомат, И гранат все рвущих связка! Вот в атаку прет солдат, Полетела с рожи маска! По башке кувалдой дай, Чтоб мозги в рулон свернулись! И тогда получишь рай, Будет вечной наша юность!

Когда Лея проснулась, бессмертная воительница с неудовольствием отметила, что Григорий тоже сопит носом. А значит, они и в самом деле рисковали, что им повыпускают кишки. Или если последнее практически невозможно сделают, что-то похуже.

Юная воительница решительно ткнула соню ногой:

— Вставай глупый лентяй!

Гришка сразу же вскочил и машинально схватился за оружие. Стал вращать словно пропеллеров мечами. Лея его успокоила:

— Вокруг тихо! Войска, похоже, пошли вперед пока мы спали!

Григорий с улыбкой Вишу узнавшего, что созданная им вселенная сгорела, ответил:

— Ну, что же нам остается только следовать за ними!

Лея вместо ответа выскочила из просторного шатра… Действительно войско отправилось вперед без них. Пришлось попаданцам прибавить ходу. Осеняя Италия выглядела сказочной страной, в которой реальность и легенды переплелись в что-то общее. Недаром ведь она привлекала всех сказочников и Древнеримская империя указавшая путь другим цивилизациям и народам на многие столетия вперед зародилась именно здесь.

Деревья шумят, а солнце медленно скатывается на Запад. Так и происходит умирание прежнего дня и зарождение чего-то нового. В данном случае ночи.

Григорий спросил у Лея, что она видела во сне. Девушка ответила:

— Мне снилась, будто бы я уменьшилась в размерах и вместе с тобой участвовала в каких-то совершено безумных гладиаторских боях!

Царевич Гришка подтвердил:

— Верно и я снил тоже самое! — Юный полководец заметил. — Не вполне, однако, типично применять в гладиаторских поединках огнестрельное, да еще автоматическое оружие.

Царевна Лея ухмыльнулась, налету срубая, паршивых ворон:

— Прогресс, понимаешь ли. У них оружие примерно уровня человеческого начала двадцать первого века.

Гришка сделал предположение:

— Это какой-нибудь параллельный мир, где люди столкнулись с иными цивилизациями, куда раньше, чем в реальной истории?

Лея как это она очень любила, в прыжке прокрутив двадцати пяти кратное сальто, ответила:

— Возможно, но… Не исключено, что цивилизация и вовсе не человеческая, хотя и похожая!

Гришка отметил еще одну странность:

— А чего это мы клялись в верности Ленину? Как-то это слишком уж глупо смотрелось!

Лея попробовала, что-то еще вспомнить, но у нее не получилось. Так что богиня этого мира высказала свою версию:

— Возможно, что там мы вспоминали часть жизни в данном мире. Толи это наше раздвоение в реальности, или какие-то двойники в ином или человеческом, но измененном мире!

Григорий, подпрыгнув еще повыше и опять закрутив, предположил:

— Или даже видение нашего будущего… Если мы стали бессмертными, то нельзя исключать и обратный рост от взросления к детству….

Лея тяжело вздохнула, и снова прокрутилась как австралийский бумеранг. Григорий повторил за ней. Вот уже им виден пылевой стол от ушедшей вперед армии. А Лея заметила:

— На небо у нас не было возможности посмотреть. А ведь там может и находился ответ, на Земле действие происходило или иной планете?

Гришка от этого отмахнулся:

— А какое это имеет значение?

Девушка с такой постановкой вопроса согласилась:

— Наверное, вообще никакого! — И тут же заявила прямо противоположное. — Не исключено, что существенное если речь идет именно об нашем будущем!

Встреча была самой обыденной. Петр и Пожарский доложили, что ничего пока не случилось. Войско движется, только отяжеленное большим количеством захваченных пушек. А пехота с новейшей артиллерией Басманова-младшего пока остает.

Но тем лучше — меньше головной боли! А то начнется передел полномочий. А это уже проходили.

Герцог де Гизз некоторое время отступал, пятился, но кавалеристы, совершив очередной бросок кобры, навязали ему сражение на невыгодных условиях.

Лея-ангел и Григорий-терминатор вели наступление по флангам, они стремились подставить под свои мечи максимальное количество вражеских войск.

Поредевшие в прежнем сражении войска получили лишь незначительные подкрепления, а их боевой дух резко упал. Так что теперь уже Гришка сражался без всякого азарта. Он был, разумеется, в боевом трансе, но вовсе не так терминатор или берсект, а лишь супермен на тяжелой работе. Точнее даже не тяжелой, а рутиной до коликов в висках. Ну, что же, а долг есть долг. Но уже это не то сражение.

Мальчишка вдруг подумал, а что происходит сейчас в России двадцать первого века? Предвидеть развитие собственной истории нелегко. Но в принципе по логике значительных изменений не должно происходить. Правящий режим относительно стабилен, отношения с Западом не самые радужные, но зато ровные. В двухтысячном четырнадцатом году, должна пройти Зимняя Олимпиада. А далее… Если с момента двух тысяча тринадцатого года прошло уже почти пять лет, как они путешествуют по различным мирам, то… Там уже должны проходить выборы президента в двухтысячном восемнадцатом году.