Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж
Шрифт:
Кружок наш ставил своей целью изучение философии, истории мистики и нравственное усовершенствование его членов. Занимаясь изучением «древней науки» и другой мистики, в частности, масонского учения, мы пришли к мысли о необходимости как-то оформить наш коллектив и зафиксировать определенный морально-эстетический минимум, которому должны следовать его члены.
Я предложил для нашего кружка название «Единое Трудовое Братство» и составил так называемые «Правила жизни» братства, морально-этический кодекс для его членов, своего рода программу братства. Впоследствии, именно в 1923 году, мной дополнительно был составлен «Устав» ЕТБ, регламентирующий так называемые его «оперативные функции». Однако окончательное оформление организации произошло под известным влиянием
Вопрос: Прежде чем подойти к изложению этих связей, дайте показания о ваших отношениях с Марковым Вторым и его контрреволюционной деятельности.
Ответ: Мне известно, что после Октябрьской революции Марков Второй скрывался от советской власти, проживая изначально в Петрограде. Скрывался он некоторое время на квартире Бобровского, который сам мне рассказывал об этом до моего знакомства с Марковым Вторым.
В конце 1917 или в начале 1918 гг. Марков Второй приходил ко мне в издательство в сопровождении Бобровского. Пришел он загримированный и только под конец беседы открылся, что он Марков Второй. Приходил он для того, чтобы посоветоваться со мной по поводу данного ему поручения тайной организацией совершить террористический акт против одного революционера (фамилию сейчас не помню). Будучи в тот период непротивленцем, я советовал ему отказаться от своего намерения.
Больше ничего мне о контрреволюционной деятельности Маркова Второго неизвестно.
О посещении меня Марковым Вторым, а также о намерении его совершить террористический акт я не сообщил властям и дал таким образом возможность скрыться активному врагу советской власти, замышлявшему террористический акт против Октябрьской революции. Фамилия припоминается — Циновер.
Не сделал этого потому, что в тот период я по моим взглядам являлся контрреволюционером.
Вопрос: Что вам известно о контрреволюционной деятельности Бобровского — родственника Маркова Второго?
Ответ: Бобровские были настроены резко против советской власти. Со слов Марковой-Шишеловой, в 1918 году квартира Бобровских по Владимирскому проспекту в Петрограде представляла конспиративную квартиру белогвардейцев… Кроме Маркова Второго, там укрывался гусарский офицер Пшенгецкий (под фамилией Цицин).
Вопрос: Продолжайте показания о ваших мистических контрреволюционных связях и деятельности по созданию ЕТБ.
Ответ: В период 1920–1923 гг. в Петрограде я добыл книгу Сент-Ив де Альвейдера, о которой мне рассказывал Кривцов. В этой книге Сент-Ив де Альвейдер писал о существовании центра древней науки, называемой Агартой [267] и указывал ее местоположение на стыке границ Индии и Тибета, Афганистана. По возвращении из Мурманска я поселился в конце 1923 года в ламаистском дацане в Ленинграде. Здесь я установил непосредственные отношения с тибетскими ламами, приехавшими из Лхассы, среди которых были: 1) Агван Доржиев; 2) Джигмат Дорджил…
267
Контакт с которой через познание ее тайн дает овладение универсальной наукой. — Примеч. А. В. Барченко.
Все они мне рассказывали о существовании высшего мистического центра, называемого «Шамбала» (к северо-западу от Непала)… Далее в это же примерно время в дацане меня посетил некто Шандаровский, занимавшийся, как и я, мистическими изысканиями, рассказал мне о том, что его учитель Гюрджиев, эмигрировавший за границу, обладал некоторыми знаниями древней науки, полученными им якобы в Кафирстане (?). Наконец появление в тот же период юродивого Круглова с идеограммами, сходными с тибетскими, содержащими основные положения древней науки… тибетское (…) идеографии мне подтвердили Хаян Хирва и Ланги Дордж, представлялась как русская ветвь связей с Тибетом. Все это: у Сент-Ива де Альвейдера— Агарта; у тибетцев— Шамбала; у Гюрджиева — знание древней науки из Кафирстана; у Круглова — тибетские идеограммы — соответствовало моим мистическим устремлениям, связанным с поисками остатков древней науки и ее хранителей, и необычайно их усилило.
1923 год, таким образом, был у меня периодом сплошного мистического угара, когда я вплотную подошел к вопросу об организационном оформлении ЕТБ.
Исходя из убеждения о существовании Агарты-Шамбалы — мистического центра древней науки, — я имел примерно одинаковые указания о его географическом положении; я считал, что изучить древнюю науку могут не все люди, а только те, кто свободен от эгоизма и других инстинктов, порождаемых частной собственностью, те, которые способны встать выше классовых и партийных противоречий, то есть люди без различия их классовой, политической и религиозной принадлежности, способные к нравственному усовершенствованию. На этой контрреволюционной основе и оформилась моя организация ЕТБ, в конце 1923 года, основные положения которой мной изложены в уставе братства.
Вопрос: Что вам известно о «Едином Трудовом Содружестве», созданном Гюрджиевым?
Ответ: В 1922–1923 гг. мой знакомый Шандаровский рассказал, что «Единое Трудовое Содружество» представлено и объединено мистически настроенной интеллигенцией в городах Москве, Петрограде и Тифлисе. Организатором и руководителем этого «Содружества» являлся александропольский грек Гюрджиев Георгий Иванович, проживавший в России с дореволюционных времен.
В состав ЕТС входили следующие лица:
1) Шандаровский — ленинградский юрист, где сейчас находится, не знаю.
2) Петров Александр Никифорович— инженер, в 1935 году работал в Грозном.
3) Успенский Николай— литератор, научный работник, эмигрировал за границу.
4) Меркурьев Сергей Дмитриевич— московский скульптор.
5-6) Шишков и Жуков. Один из них инженер, другой работник Мосгортопа. Оба в 1934–1935 годах находились в Москве.
7) Демидов— врач по профессии. В 1934–1935 годах работал в театре Станиславского режиссером (о нем я не знаю точно, был ли он учеником Гюрджиева).
8) Гартман— ленинградский композитор, эмигрировал за границу.
9) Григорьев— врач, ассистент московского невропатологического института.
10) Шмаков — инженер.
«Единое Трудовое Содружество» объединяло мистические элементы, ставило задачей пропаганду мистических идей. Руководитель Гюрджиев обращал внимание на то, чтобы привить членам «Содружества» любовь к физическому труду, который, по представлению Гюрджиева, действует на человека облагораживающим образом. Для этого Гюрджиев наставлял членов «Содружества» копать ямы и выполнять другую физическую работу.
В 1919 году Гюрджиев, будучи недоволен условиями жизни в советской России, выехал с группой членов «Содружества» из Петрограда в Закавказье, где все они нелегально переправились в Турцию и затем во Францию.
После отъезда Гюрджиева, по словам Шандаровского, ЕТС в России распалось и оставшиеся здесь отдельные члены «Содружества» организационной связи между собой не сохранили.
Вопрос: Когда и при каких обстоятельствах вы установили связи с членами ЕТС?
Ответ: Первый, с кем я познакомился, был названный уже Шандаровский. Знакомство произошло при следующих обстоятельствах. В 1922–1923 годах, занимаясь исследованиями в области «древней науки» (системы Дюнхор), я проживал в ламаистическом дацане в Ленинграде. Шандаровский, будучи сам мистиком и желая установить со мной контакт, пришел однажды в дацан поделиться находившимися в его распоряжении сведениями, как он говорил, и узнать о них мое мнение. Он сообщил уже изложенные сведения о ЕТС, причем указал, что руководитель «Содружества» Гюрджиев раньше, как и я, занимался исследованиями в области «древней науки».