Битва за Кремль
Шрифт:
— И ведь мотивация вроде бы изменилась. Понял, что могу больше чем отомстить. И забыл про месть… почти. Решил не копать, чтобы главное дело не сорвалось. Но если мне сейчас скажут: вот этот упырь вот там сейчас обитает — не знаю. Держите меня, если сможете. Поеду и руками порву.
Столбов плеснул себе и Тане, не спрашивая. Она опять поперхнулась, на этот раз полпред сам похлопал ее по спине — Таня смущенно посмотрела на него, а он впервые улыбнулся. Или выдавил улыбку.
— Трудно одному? — спросила Таня, чтобы отойти от темы мести.
— Еще как. Ты не спрашиваешь, а я понимаю,
Столбов оборвал рассказ. Смотрел на Таню смущенно и виновато — чего я так откровенно? Вид его и вправду был как у старшеклассника, рассказавшего старшей сестре то, что не следовало рассказывать. Но хотелось.
Чтобы прервать смущение, Таня сама взялась за холодную бутылку. Себе налила чуток, Столбову чуть больше.
— Давайте Ми…
Хотела сказать: «Михаил Викторович». И поняла: если сейчас будет выкать, то обидит.
— Миша, давай знаешь за что выпьем. Чтобы ты был не один.
— А я сегодня вечером и так не был один, — ответил Столбов. — Ладно, каплю на посошок и пошли…
Мне стыдно тебя об этом просить. Мама часто говорила: просить деньги у посторонних людей нехорошо. И все равно, пожалуйста, подари мне неразменный рубль.
Мой папа работает на целлюлозном комбинате. Там делают бумагу, чтобы дети могли на ней рисовать. Папа работает хорошо, но ему и другим рабочим рабочим три года не платили зарплату. Наш комбинат обанкротился. Его купил какой-то Румер, но он тоже обанкротился. Сейчас моему папе платят зарплату за то, что он работает сейчас, но не хотят платить за то, что он работал три года. Новый директор завода говорит моему папе и другим рабочим, что если вы будете не работать, пока вам не выплатят эти деньги, то он привезет других рабочих. Директор говорит: «Подождите, я верну чужие долги по зарплате». Но папа и мама ждут уже два года.
Я обещаю постоянно отдавать этот рубль маме и папе, чтобы они смогли вернуть долги знакомым и банку. А пока это случится, ни разу не куплю себе мороженое или жвачку. Честное слово! Только можно я куплю себе книжку с картинками про Наруто? Светка из второй квартиры говорит, что я такой же рыжий, как он, а я его ни разу не видел.
Дед Мороз, пожалуйста, подари мне неразменный рубль!
Тетя Даша работала уборщицей. Но не просто уборщицей, а в администрации Сосноборского района. Поэтому иногда могла развлечь соседку, тетю Клаву, таким рассказом, что будет повеселей любого сериала.
Сегодня же тетя Даша принесла особую историю, так что тетя Клава бросила свой огород да еще мужа оторвала от кроссворда — слушай.
— Такое сегодня в администрации было… Румер объявился!
— Совесть заела что ли? — предположила тетя Клава. — Людей обманул, а потом решил повиниться.
— Его раньше клопы съедят, чем совесть, — возразила уборщица. — Нет, его новый полпред привез.
Возникла пауза — как же фамилия? Муж тети Клавы, читавший газеты, и уборщица вспомнили одновременно — Столбов.
— Сегодня было заседание комитета, как его… по социальным вопросам, ну, по голытьбе вроде нас. Очередная объяснялка, почему денег нет. Заседание открытое. Как всегда, работяги с комбината подтянулись. У них своя проблема, ну, ты без меня знаешь, от Кольки. Им два года не платили, а народ по дурости кредитов набрал и не знает, как жить.
Тетя Клава начала вздыхать, мол, ее сын Колька из-за этих долгов опять чуть не спился, но муж прекратил вздохи — требовал продолжения.
— Полпред приехал со своей свитой, сел в заднем ряду. Я даже его не разглядела поначалу. Заседание началось. Ну, народ, как всегда, начал нести на власть. Мне стало Дмитрия Олегыча жалко. Нормальный мужик, из наших, поселковых…
Муж тети Клавы возразил, что глава все равно виноват, и рассказ чуть не перешел в спор. Тетя Клава заглушила супруга, требуя продолжения.
— Вот. Народ звереет, глава чего-то отвечает про кризис и дефицит бюджета. Потом не выдержал и всех перекричал: «Вы что хотите, чтобы я вам прямо сейчас Румера из-под земли достал со всеми украденными деньгами?» И тут полпред говорит: «Правда, хотите Румера увидеть?» Не успел народ возмутиться, мол, чего смеешься, и без твоих шуток жить тошно, как дверь распахнулась, и в зал втолкнули Румера. Влетел, будто поджопник дали в коридоре.
Тетя Клава попросила рассказать, как выглядит Румер. А то многие слышали про прежнего владельца, набравшего кредитов и обанкротившего комбинат, но мало кто видел.
— Да мелкий, пузатый и плешивый, как массовик Аркашка из ДК, ну тот, который с баяном плясал. Едва в зале очутился, забоялся, что народ его бить будет, да и побежал к трибуне, к начальству поближе. Ну, работяги, особенно бабы, с мест повскакали, того и гляди побьют. Полпред встал и всех успокоил.
— Как? — поинтересовался муж тети Клавы.
— Просто сказал: «Ти-хо». Есть такие мужики, раз скажут, и уже довольно. Вот полпред из таких. Спокойно так говорил, еще ни разу не видела, чтобы власть так с народом общалась. В двух словах все объяснил. Оказывается, этот гад, прости меня Господи, за границу не сбежал. Уехал в Сибирь и там тоже бизнесом занялся, на наши деньги. А полпред вызнал, где он, и привез. Уж не знаю, добром или угрозой, но просто вытащил, как в цирке кролика из шляпы. Румер сообразил, что деваться некуда, и начал деньги возвращать.