Битва за Норд-Ост

В 21.05 на лентах информационных агентств появилась информация о том, что в Москве террористами захвачено бывшее здание Дворца культуры Государственного подшипникового завода (ДК ГПЗ), где шло представление мюзикла «Норд-Ост». Вместе со зрителями, актерами и обслуживающим персоналом в заложниках оказалось не менее 1000 человек. Группа террористов насчитывала около 50 боевиков, вооруженных огнестрельным оружием, ручным и гранатами и взрывными устройствами. Они приехали к зданию на нескольких микроавтобусах и провели захват очень профессионально. Среди террористов находилось более десятка женщин, называющих себя вдовами погибших «борцов за свободу Ичкерии». По словам очевидцев, эти особы отличались предельной агрессивностью и были все как на подбор: коренастые, с низкими талиями, некрасивые. Вооруженные люди объявили себя бойцами 29-й дивизии, которой

командует полевой командир Мовсар Бараев, родной племянник известного чеченского боевика и садиста Арби Бараева, уничтоженного в ходе спецоперации федеральных войск летом 2001 года в Чечне. За каждого убитого террориста из своей группы боевики обещали расстреливать по десять заложников. Они заминировали зрительный зал и заявили, что «готовы к смерти».

Свидетельствуют бывшие заложники.

Людмила Федянцева, зрительница:

«Когда на сцену выбежали террористы, я сначала решила, что это элемент спектакля. Потом, смотрю, что эти ‘‘артисты ” слишком какие-то серьезные. Позвонила старшей дочери, которая сходила на “Норд-Ост ” незадолго до нас, и спрашиваю: “Эля, а во втором акте на сцену выбегают вооруженные чеченцы?” Она говорит: “Мама, какие чеченцы? Там самолет должен выкатиться на сцену, а военных там никаких нет ”. Только после ее слов я поняла, что произошел захват и это не игровые, а реальные бандиты и они не шутят» [1] .

Григорий Васильев, один из авторов и продюсеров «Норд-Оста»:

«Мы с Алексеем Иващенко работали в студии звукозаписи на третьем этаже, когда прибежал наш менеджер сцены и сообщил, что в зале стреляют. И первая реакция, естественно, броситься туда, узнать, в чем дело, чем-то помочь. Потому что как это так — в театре стреляют! Сбежал на первый этаж и обнаружил там нашего пожарника, который кричал на непонятных людей в черном: “Бросьте нас пугать, я же вижу, что это пиропатроны, я по запаху слышу!” Но когда ударили первые пули, мы поняли, что дело серьезное. И тогда я бросился в зал. По сути вскочил в последний вагон. Еще чуть-чуть, и мне уже не удалось бы заскочить в зал. Все решали секунды. К счастью, я успел. Если бы не успел, меня расстреляли бы или вытеснили за пределы помещения. Мне нужно было куда-то бежать: либо в зал, либо вон из здания. Я побежал в зал» [2] .

Елена Зиновьева, зрительница:

«Я с друзьями сидела в бельэтаже. В начале второго действия мюзикла из всех дверей появились люди с автоматами, в камуфляже и масках. Они начали кричать и стрелять в воздух. Объявив, что они чеченцы и что здание захвачено, они приказали выкинуть мобильные телефоны и сумочки в проход между рядами и держать руки за головой. Не могу сказать, что террористы вели себя очень жестоко, однако я видела, как нескольких мужчин били по голове прикладами автоматов. Нам сказали, что при попытке штурма за каждого убитого товарища они будут расстреливать 10 заложников. Мужчин и женщин с детьми развели по разным сторонам зала. Когда выяснилось, что среди зрителей есть иностранцы, террористы дали им возможность позвонить домой, чтобы информация о захвате попала в мировую прессу. Нам тоже разрешили позвонить и передать через родственников спецслужбам, чтобы ни в коем случае не было попыток штурма» [3] .

Ирина Филиппова, зрительница:

«Я пошла на “Норд-Ост” с другом из Болгарии. Причем пошли туда совершенно спонтанно, мне даже пришлось отменить деловую встречу ради похода. После первого действия мы хотели уйти, не понравилось представление, но потом решили уж досмотреть. Ну вот и досмотрели…

Летчики на сцене допели свою песню, как вдруг на сцену с левой стороны по ступенькам вбежал человек в камуфляже и, стреляя в воздух, начал кричать: “Мы из Грозного, это не шутка, всем оставаться на своих местах, начинается война!” Я сначала не поняла, что происходит, и сказала своему другу, что какой-то странный режиссерский ход — не смешно. Поняли мы, что это не шутка, только после того, как в зал со сцены столкнули актеров, а между рядами начали ходить люди в камуфляже и всех сажать на места. После чего террористы спросили, есть ли в зале иностранцы и мусульмане. Я тоже встала вместе с иностранцами, поскольку я хорошо говорю по-английски и со мной не было никаких документов. Но нас не отпустили, а пересадили с 10-го ряда на предпоследний. На последнем ряду сидели женщины в черном и двое мужчин, они,

кстати, сменялись, а женщины нет. Интересно, что тетки явно друг друга не знали, они говорили на чеченском, а какие-то слова вставляли на русском. Из их разговора стало понятно, что они знакомятся друг с другом. Две тетки там были совершенно с отрешенными лицами, то ли фанатки, то ли наркоманки, а другие женщины были даже приветливы» [4] .

Около 22.20 прибывшие на место происшествия оперативные сотрудники установили факт захвата ДК ГПЗ. Вокруг здания выставлено милицейское оцепление. Никаких требований террористы не выдвигали.

В 22.26 об инциденте в столице был проинформирован президент России Владимир Путин и премьер-министр Михаил Касьянов.

До 23.00 был введен в действие план «Гроза» — все сотрудники МВД и ФСБ должны прибыть в расположение своих подразделений. Усилена охрана зданий, где расположены органы власти, и жизненно важных объектов городской инфраструктуры. К захваченному ДК прибыл мэр Москвы Юрий Лужков, политики разных уровней и руководящие чины МВД, ФСБ, Генеральной прокуратуры, МЧС РФ. Был образован оперативный штаб по разрешению ситуации с заложниками, который возглавил заместитель директора ФСБ Владимир Проничев. В район трагедии стянуты подразделения патрульно-постовой службы, ГИБДД, СОБР, ОМОН, Отдельная дивизия оперативного назначения, Софринская бригада, подразделения Центра спецназначения ФСБ — группы «Альфа», «Вымпел», взрывотехники московского управления ФСБ, сотрудники департамента по борьбе с терроризмом, группа армейских саперов, спецотряд МЧС «Лидер», «Центроспас», силы ГО и ЧС, машины пожарной охраны и Центра экстренной медицинской помощи. На ключевых позициях вокруг ДК расположились снайперы.

К 24.00 полностью перекрыто движение на улицах, прилегающих к зданию ДК. Сотрудники МВД оттеснили за оцепление журналистов и толпы зевак. Оперативный штаб предпринимает попытки наладить контакт с террористами. Решается также вопрос об эвакуации жителей из домов, расположенных в непосредственной близости от Дворца культуры.

Террористами без всяких условий освобождено несколько десятков заложников, в числе которых дети, женщины, мусульмане и иностранные подданные, в частности, граждане Грузии. При этом одним из бандитов будет брошена циничная фраза о том, что они отпускают «грузинцев в виду их антироссийских настроений». Французский дипломат Катя Иванова-Терьян, отпущенная с группой детей и азербайджанцев, сообщила, что боевики, захватившие здание, скорее всего, являются лицами южных национальностей. «Это настолько гнусные и омерзительные типы, что просто ужас!» — подчеркнула хрупкая француженка, шокированная происходящим. Другой освобожденный заложник, Денис Афанасьев, мальчик 9-10 лет, заявил, что «эти люди с автоматами были похожи на кавказцев и говорили с акцентом. Мы хотим, чтобы кончилась война, кричали они».

Некоторым из заложников удалось самостоятельно покинуть захваченное здание, выбравшись на улицу через окна гримерок и подсобных помещений. Всего таким образом из плена сбежало 10 человек, среди них известный бард. Алексей Иващенко. По мнению одного из сбежавших — помощника режиссера мюзикла, в здании могут быть и другие люди, которые сумели спрятаться от боевиков в подсобках или подвале. «Террористы действовали наобум, если они и знали план здания, то только как зрители. Если бы у них был детальный план здания, они бы и нас нашли, наверное. Это, на мой взгляд, хаотический захват», — заявил бывший заложник.

Свидетельствует очевидец.

Корреспондент газеты «Генеральная линия»:

«23.00. Едем от метро “Дубровка” на трамвае до клуба шарикоподшипникового завода. Народу возле оцепления еще мало. На джипе “Чероки” приехал глава “Мосэнерго ” Аркадий Евстафьев. Несмотря на моросящий дождь стоит в белой рубашке с галстуком. Вначале предлагает обменять себя на заложников, потом предлагает “мочить всех ”. На этой почве братается с конкретными братками, поклонниками Жириновского. “Вот если бы Жириновский был президент, то он бы с чеченами разобрался ”. Манерами и внешностью Евстафьев сам напоминает “правильного пацана”. Когда люди узнают, что это тот самый, который выносил из Белого Дома коробки из-под ксероксов, полные долларов, то реакция на его появление становится резко негативная. “Какая досада, что он в “Норд-Осте ” не сидит ”, — обращается к толпе пенсионер. “Может, снайпер его уложит, этого хряка комсомольского ”, — вторит молодой парень в униформе дорожного рабочего.

24.00. В здание ПТУ привозят первых освобожденных заложников. Группа развеселой молодежи усаживается на пол. “Какой кайф. Надо же! Попали на такое реалити-шоу. Это круче, чем “За стеклом». Привозят группу “голубых”из находившегося в том же здании гей-клуба “Центральная станция ”, по слухам принадлежащего чеченцу — зятю Пугачевой. “Какой кошмар. Мы снимали фильм о жизни голубых в Москве и тут врываются эти мужланы из спецназа. Мы думали, это происки гомофобов ”, — витийствует юноша в женском платье. “А жаль, что я не попал в заложники. Мне очень нравятся горячие чеченские парни. Вот покойный Хаттаб, какой был роскошный мужчинка ”, — томно вздыхает гомосек среднего возраста.