Битва за ресурсы
Шрифт:
А еще незнакомец не стал прикрываться другими членами экипажа, просто сообщив, что ситуацией владеет не в полной степени и представляет в своих посланиях только себя.
Даже если заподозрить неведомого собеседника в том, что тот ведет тонкую игру, было много разных мелочей, до которых этот субъект никогда не додумался бы, будь он простым провокатором. Неужели в сообщениях нужно было передавать заводские коды доступа к оборудованию шлюзов и краткие данные по давлению и воздушной смеси в отсеках? И это вместо того, чтобы простыми словами сказать, что некоторые параметры во внутренних помещениях достигли критического предела и часть Митькиных сотрудников в беде, поэтому ему надо поторопиться?
Конечно, пират тоже мог выйти
Наивному молодому пилоту и этого должно быть достаточно! Он вообще мог ничего не говорить, а просто сбить Митьку на подлете или захватить в плен, когда истребитель пристыкуется к кораблю! Зачем придумывать лишние сложности?
Вряд ли кто-нибудь на грузовике мог даже предполагать, что сведения о захвате просочились наружу. Рейдер прервал обмен с базой настолько резко, что Митька до сих пор недоумевал, как искин определил, что случилось. Если бы кошка не подтвердила выводы умной железки, дополнительно констатировав, что Степанида находится в заложниках, он бы и сейчас сомневался, что пираты существуют.
Подумаешь, связь прервалась! Обычная неисправность техники, да еще и грузовик чужой!
А собеседник подтвердил, что на борту бунт, но его конечных итогов он не знает.
Так что Митька задавил в себе паранойю и стал обрабатывать полученные данные. В первую очередь показания датчиков давления.
Больших стыковочных шлюзов на рейдере было два: один в носу корабля, другой в районе двигательного отсека. Еще рядом с кормой существовал уже упомянутый малый, но он грузы не принимал и служил лишь для выхода людей наружу с целью диагностики двигателей и наружных систем (воздух в космосе достаточно ценный ресурс и его обычно старались экономить). Никаких автоматических диафрагм на нем не было: грубые металлические крышки с двух сторон трубы и минимумом электроники. И, конечно, на рейдере были большие ворота, через которые и вылетали штурмовики, но шлюзованием в них и не пахло. Обычные герметичные створки с двойным вакуумным уплотнением и все.
Внутри вместительный грузовой отсек можно было по желанию делить мобильными переборками на конечное число секторов, в зависимости от доставляемого груза. Помимо прочего это также позволяло экономить воздух при необходимости открытия больших грузовых ворот.
Судя по Митькиным воспоминаниям и отчету искина, на рейдере таких отсеков было восемнадцать, и экипаж перемещался по ним достаточно хаотично, выполняя текущие работы.
Переборки были стандартные, в виде обычных гармошек из квазиполимеров, применявшихся на базе. Их монтировали, раздувая давлением воздуха в плоскую поверхность и последовательно соединяя с дверьми и технологическими переходами из такого же дешевого негорючего пластика. После черновой сборки и подсоединения коммуникаций их накачивали теплоизолирующей пеной и путем подачи последовательности определенных импульсов замораживали в единое целое. Материал стен просто «запоминал» свое состояние и застывал в нем навсегда.
Конечно, существовала технология обратной сборки, заключающаяся в «размораживании» пены и вакуумной откачке воздуха из объемных переборок, но на практике ей никто не пользовался – легче было все разломать и выбросить в открытый космос, после чего заново возвести нужную планировку. Человечество предпочитало мусорить в космосе так же, как и на Земле, объясняя это целесообразностью.
Так вот, судя по присланным данным, кто-то целенаправленно пытался понизить давление в двух внутренних отсеках, стараясь «выкурить» остатки Митькиной команды из их нор. Понятно, что некоторое время они продержаться могут, держась на запасах воздуха в аварийных скафандрах, но что потом?
Потом все выйдут и сдадутся на милость победителю.
Значит, следовало поторопиться, иначе количество заложников у пиратов резко увеличится.
Митька обреченно вздохнул. Электроника малого шлюза просигнализировала, что тот готов принять новый груз, и он с замиранием сердца полез в автоматически открывшийся зев тесной камеры. Точнее вытолкнул себя из носового люка корабля и схватился за рычаг внешней створки малого шлюза.
Поскольку истребитель с данным типом переходного отсека стыковаться физически не мог, а собеседник ждал его именно за ним, Митьке пришлось синхронизировать свой корабль относительно грузовика и попытаться проникнуть на рейдер через открытый космос. Сначала он передал незнакомцу на борт кофр с инструментами и строительный пистолет, теперь настала и его очередь. Однако с этим возникли проблемы.
Кое-как запихнув себя в шлюз вперед ногами, Митька не смог закрыть за собой створку – габариты тяжелого шахтерского скафандра не были предназначены для таких помещений. Да еще и в бедро что-то уперлось, мешая двигаться.
Упершись руками в обод люка, он включил сервоприводы и продвинул себя дальше. Нога, на которой проходила операция, отозвалась кратковременной болью, но створка закрылась. Автоматика проверила герметичность закрытия, и над головой загорелся огонек выравнивания давления. В глаза ударил пучок света – прозрачного гермошлема на шахтерском скафандре не было, и за окружающей обстановкой приходилось следить с помощью многочисленных камер, одна из которых как раз и уперлась в яркий световой квадратик на сигнализирующей панели. Сменив точку наблюдения, Митька с надеждой уставился на противоположный люк, появившийся на экране вычислителя. Однако тот и не думал открываться.
Возмутившись про себя медлительностью своего таинственного информатора, Митька скомандовал вычислителю подключиться к автоматике шлюза. Однако высветившееся сообщение его несколько огорошило – коды доступа, прошитые им лично в оборудование рейдера несколько дней назад, не проходили.
Холодный пот пробил его до пят. Судя по всему, он оказался в ловушке, поверив незнакомцу.
«Я даже строительный пистолет ему передал, балда, пусть он и не выстрелит без идентификации! И коды не проверил, когда он шлюз открыл изнутри! Черт, теперь ни назад, ни вперед, застрял!..»
В принципе для опознавания можно было использовать даже генетический маркер, если была такая возможность, а уж набрать цифровой код доступа можно было даже снаружи корабля, вскрыв на обшивке лючок с панелью управления, однако если они не подходили, то попасть внутрь было невозможно. Обычная мера безопасности от проникновения.
Митька коротко выдохнул и попытался взять себя в руки.
«Вновь использовать сервоприводы?»
Тяжелый скафандр, надетый им в качестве защиты от выстрелов бластера, предназначался для работы в очень непростых условиях и позволял выжить даже при обвалах, случавшихся в космических шахтах. Теоретически Митька с его помощью мог попробовать отжать слабенький замок внешней заслонки шлюза (пальцы уже нащупали обводы запорного механизма) и вернуться обратно на истребитель, но тогда его шансы прорваться на грузовик катастрофически уменьшались, – кофр с инструментами для вскрытия обшивки был уже на борту.
«Выдавить внутреннюю створку? С больной ногой, что ли? Тут со здоровой не знаешь, справишься ли!»
Неожиданно Митька вскинулся, умудрившись заехать гермошлемом в стенку шлюза.
«Действительно, болван!»
Он поискал заводские коды доступа, присланные незнакомцем (и где тот только их достал, зараза!) и опробовал их на шлюзе. Вместо обычного меню появился длинный список возможных команд на исполнение. Никакой упорядоченности не было, но через несколько секунд его взгляд наткнулся на надпись «Привод внутренней створки». Нажав на кнопку, он попробовал в открывшемся подменю выполнить разные действия, но эффекта не было.