Битва за Степь. От неудач к победам
Шрифт:
Надо сказать, что потенциальный властитель Афганистана на Бёрнса никакого впечатления не произвел. В своих записках англичанин описывает Шуджи-шаха как человека меланхолического вида, склонного к полноте, достаточно ленивого и не очень умного, чтобы объединить непокорные афганские племена.
Неделю спустя Бёрнс прибыл в Шимлу, город в Северной Индии, имевший особое значение для англичан. Вначале привлеченные привычным европейцам климатом, горным воздухом и лесами в Шимлу начали приезжать в отпуска английские офицеры. Затем город как курорт привлек и руководство компании. А через несколько лет в Шимлу на жаркое летнее время уже официально перебиралась администрация
Там Бёрнс и доложил результаты своей миссии генерал-губернатору лорду Вильяму Бентинку.
– …Таким образом, я доказал, что Инд судоходен для плоскодонных судов, как торговых, так и военных, на север вплоть до Лахора! – закончил он свой доклад о первой части поездки.
Бентинк результатом поездки Бёрнса остался доволен и тут же вызвал полковника Генри Поттинджера (героя разведывательной экспедиции 1809 года из Белуджистана в персидский Исфахан), приказав:
– Разработать план организации судоходства по Инду, чтобы английские товары могли реально конкурировать с русскими в Туркестане и по всей Центральной Азии, а также начать переговоры с эмирами Синда относительно провоза товаров по их территории.
– Ну, а что с Ранджитом? – перешел ко второй части задания Бентинк.
– С Ранджитом Сингхом никаких проблем не будет, – четко доложил Бёрнс. – Помимо того что он дружественно настроен по отношению к нам, махараджа хочет извлекать выгоду из нашей транзитной торговли.
Результатами поездки Бёрнса генерал-губернатор остался очень доволен.
– Я восхищен вашим усердием, старанием и сообразительностью, с которыми вы выполнили свою деликатную задачу! – заявил он разведчику в конце аудиенции. – Надеюсь, что теперь вы находитесь на пути к вершине вашей карьеры, которая, по моему мнению, будет самой блестящей.
Казалось бы, после своего успеха Бёрнс мог рассчитывать на достойное место в колониальной администрации, но мечты и планы у него были совсем иные. Бёрнс был уже навсегда отравлен Большой Игрой и другой жизни себе не представлял.
А поэтому никого не удивило, когда буквально спустя несколько месяцев Бёрнс выдвинул идею еще одной экспедиции. На этот раз Бёрнс предполагал разведать еще не нанесенные на карту пути в Индию к северу от тех, что годом ранее изучал Артур Конолли. При этом Бёрнс хотел по пути завернуть в Кабул, чтобы лично познакомиться с Дост Мохаммадом – главным врагом Ранджита Сингха, а заодно одновременно оценить его армию и укрепления столицы. Из Кабула Бёрнс планировал пройти через перевалы Гиндукуша, а потом, форсировав Амударью, добраться до Бухары. Изучив ситуацию в Бухаре, разведчик надеялся вернуться в Индию через Каспийское море и Персию.
– Если мне удастся хотя бы половина из намеченного, я добуду столько военной и политической информации, что она будет гарантировать нам безопасность от русских! – агитировал он за свою идею влиятельных чиновников компании.
Те кивали, но чесали затылки:
– Уж очень все грандиозно. Может, лучше спуститься с небес на землю и наметить себе более реальные задачи?
– Меньшее мне уже неинтересно! – парировал упрямый Бёрнс.
Недоброжелатели шептались и даже заключали пари:
– Этот шотландский выскочка запредельно честолюбив! Никому еще не удавалось посетить Кабул и Бухару за одну поездку. Ставим один против десяти, что этого не сможет и Бёрнс!
Некоторое время затея не находила понимания. В какой-то момент Бёрнс даже сник, думая, что ничего у него не выйдет. Но в декабре 1831 года генерал-губернатор лорд Бентинк вызвал его к себе:
– Дорогой Александр, твоя идея одобрена, деньги выделены, и ты можешь снова отправляться в путь.
– Насколько я могу быть самостоятелен в принятии решений? – на всякий случай осведомился Бёрнс.
– Насколько пожелаешь. Мы в тебя верим! – было ему ответом. – Готовь подробный план операции и денежную смету.
Как оказалось, положительное решение об экспедиции имело под собой серьезную политическую подоплеку.
Сменившее консервативный кабинет Веллингтона правительство либералов Чарльза Грея начало, как и их предшественники, испытывать проблемы с ростом влияния России. Император Николай I вел себя как глава великой державы, и это очень не нравилось в Лондоне. Поэтому с трибун в очередной раз заговорили о русской опасности, о том, что необходимо как можно быстрее договариваться с азиатскими властителями и остановить русских на пороге пустыни. Проект Бёрнса пришелся как раз кстати. Зачем выдумывать что-то новое, когда все уже придумано! Да и сам Бёрнс вполне профессиональный, толковый и, главное, удачливый разведчик. Ему и карты в руки!
В те дни Бёрнс писал в шотландский городок Монтроз сестре: «Правительство Англии напугано намерениями России и хотело бы отправить какого-нибудь умного офицера для сбора информации в странах, граничащих с Оксусом и Каспийским морем… и я, ничего об этом не зная, выступил и добровольно предложил именно то, чего они хотели».
Надо ли говорить, что Бёрнс с энтузиазмом принялся за разработку плана экспедиции. Одновременно подыскал себе и спутников врача бенгальской армии Джеймса Джерарда, любившего приключения и уже бывавшего в Гималаях. Вторым был индус-кашмирец Мохан Лал, говоривший на нескольких восточных языках. Еще один индус, Мохаммед Али, был опытным топографом компании и уже прежде сопровождал Бёрнса в поездке по Инду. Кроме них, Бёрнс взял личного слугу. Джентльмен всегда остается джентльменом, и поэтому кто-то должен его обслуживать…
17 марта 1832 года Бёрнс с товарищами достиг пенджабского города Аттока, где переправился через Инд. Атток принадлежал Ранджиту Сингху, поэтому местные власти приняли англичан весьма радушно. Но далее границы империи сикхов кончались, и впереди был таивший опасности Афганистан.
Бёрнс как опытный азиатский путешественник приказал всем избавиться от лишних вещей, обрить головы, водрузить на них тюрбаны и переодеться в афганские халаты. На пояса все повесили кривые сабли.
– Мы не будем выдавать себя за местных жителей, так как, несмотря на наши одежды, нам никто не поверит! – объявил Бёрнс своим спутникам. – Легенда такая – мы англичане, которые возвращаются в Европу сухопутным путем. Это хуже, чем если бы мы были азиатами, но лучше, если бы нас потом раскрыли как шпионов.
Забегая вперед, отметим, что расчет Бёрнса оказался верным.
Небольшой запас золотых монет путешественники спрятали в одеждах, а паспорта и рекомендательные письма в амулеты. Идти Хайберским перевалом такой маленькой группе было равносильно самоубийству. Поэтому избрали путь по горным тропам. Это было намного труднее и дольше, но зато несколько безопаснее. Миновав Джелалабад, Бёрнс направился караванным путем на запад к Кабулу. Горную дорогу окружали покрытые снегом вершины Гиндукуша. Ночевали где придется, один раз даже в деревенской мечети. Перед Кабулом путешественников обыскала стража, но ничего не нашла. А повертев в руках секстан, их вообще приняли за… волшебников.