Благая Весть Курта Хюбнера

Незванов Андрей Семенович

Таким образом, мы остаемся в экзистенциальной парадигме Нового Времени, в которой живет Человек Познающий. Речь идет лишь об открытии новой объективной реальности, и соответствующем изменении воспринимающего её субъекта.

Открытие этой "божественной реальности" открывает и новые перспективы понимания предыстории человечества. Так, Йенсен пишет, что...

"Истина описания праисторического процесса основывается на истинном знании о природе живой реальности, которая

постигается в непосредственном созерцании".

Эта непосредственность предполагает пассивность ума:

Так, по Жоллесу, эта бездеятельность рождает "мифическое понимание, согласно которому "мир и явления сами представляют себя" и "предметность сама себя творит".

Последнее, а именно, самотворение предметности представляет собой хитрость, с помощью которой обходят вопрос ВНИМАНИЯ, без которого невозможно созерцание.

Если имярек сбрасывает с себя "грязный плащ цивилизации", отказывается от всякой деятельности и её созидательных целей, то какова природа силы воли, организующей внимание "постижения реальности в непосредственном созерцании"?

Ведь, "наука активно движется к объекту, она анализирует, вскрывает, манипулирует им"; познание "направлено на предмет, стремится к проникновению в связь вещей, алкает определенности наличного бытия объектов и их отношений", ищет выразить себя в суждениях, имеющих всеобщую значимость. Именно это стремление и организует внимание познающего субъекта. Если его нет, то откуда возьмется собранность, нужная для восприятия "божественной реальности"?

Жоллес отвечает на этот вопрос так, что "вещи в мифе сами с нами говорят"; "мир и явления сами представляют себя" и как бы не требуют активности субъекта; "предметность сама себя творит".

Мы не можем принять этого абсурда. Предметность принципиально не может творить себя, иначе это уже не предметность. Предмет есть представление, творимое субъектом восприятия. Вещи не говорят.

Говорит лицо. Потому мы предполагаем иной тип внимания, присущий человеку. Именно: внимание межличного общения. Оно как раз тем и отличается от оперативного внимания созидающей (= познающей) деятельности, что не вгрызается в объект резцами своей логики, но предоставляет стороне общения свободно выражать себя. Это внимание почтения, уважения и интереса к личности друга. Здесь, действительно, не мы формируем представление о друге как об "объекте", а друг сам открывает и подаёт себя в общении с нами.

К несчастью, личное общение как основное бытие человека лежит за пределами того "антропологического знания", к которому стремятся присоединить миф ученые, которых представляет на этих страницах Курт Хюбнер.

Они продолжают искать "истину мифа", выражаемую в суждениях, обладающих "всеобщей значимостью".

Согласно Йенсену, например, "истина мифа, без сомнения, имеет место". Миф, по Йенсену, видит "все вещи мира как становящиеся..." и описывает "процесс становления как акт деятельности".

На этом Курт и мы с ним вместе заканчиваем "историю

интерпретаций мифа", и переходим сразу к...

11. Возможные перспективы;

Оставляя в стороне 10. Критический обзор, поскольку по ходу изложения так наз. "истории" мы сделали все необходимые критические замечания. Что касается суждений Хюбнера, высказанных им в названном "критическом обзоре", то их правильнее было бы именовать не "критикой", а "неудовлетворенностью". Курта не удовлетворили все приведенные им попытки интерпретации мифа, и, в особенности, поиски "истины мифа", вероятно потому, что он хочет предложить нечто свое, как ему кажется, более удачное.

Что ж, посмотрим. Пока же рассмотрим представленные им "перспективы".... На вопрос: перспективы чего?
– возможен пока только один ответ: нахождения "истины мифа" на путях его интерпретации.

Для этого нужно из всех описанных выше интерпретаций выбрать ту группу, которая настаивает на "истине мифа", - в том смысле, что миф это мышление, а не фантазия и не аллегория, - из этой группы выделить одну нравящуюся и привести её из неудовлетворительного состояния в удовлетворительное.

Именно это Хюбнер и делает. Он пишет:

"Сперва трансцендентализм засвидетельствовал наличие своего рода предварительной истины мифа на начальном уровне; потом структурализм сделал утверждение о равноценности формальной рациональности науки и мифа; и наконец, нуминозная интерпретация мифа высказала претензии на выявление в нем божественной реальности. (Причем неважно, что эти этапы не следуют в строгой временной последовательности, но отчасти возникают одновременно.) Тем не менее, было показано, что претензии нуминозной интерпретации до сих пор недостаточно обоснованы".

Вот эту "недостаточность" Хюбнер как раз и хочет восполнить. Он заостряет на ней внимание и пишет далее:

"...вся острота ситуации связана с решающим, все более настоятельным, но уже давно зависшим в воздухе вопросе о том, как обстоит дело с обоснованием мифа, с доказательством его истинности".

"Обоснование мифа" звучит, конечно, дико для наших ушей. С таким же успехом можно обосновывать наличие звезд на небосклоне. Какая в том нужда?! А если не обоснуем, звезды, что - погаснут?

Довольно странно наблюдать, как Хюбнер и все те, с кем он себя соединяет в этом деле "обоснования", почему-то относят Миф к праистории человечества; совершенно забывая о том, что Миф живет сейчас, в ныне актуальных религиях, объединяющих большинство людей на Земле.

Так же нелепо выглядят "доказательства" в применении к мифу. Если нужно доказывать, значит это не Миф, но - версия неких событий перед лицом суда или физическая теория, или математическая терема....

Именно так Курт и понимает миф - как логически обосновываемую философему. О чем свидетельствуют следующие его слова: