Благие намерения
Шрифт:
– Что-то случилось? – спросил лорд Росс.
Ноубл ничего не ответил, а стиснул зубы и протянул ему записку. Сэр Хью подался вперед, чтобы тоже ее прочесть.
– Теперь этот парень и вправду жаждет крови, – присвистнул маркиз.
– По-моему, все это глупость, – нахмурился сэр Хью. – С какой стати кому – то захотелось убить леди Уэссекс? Если только…
– Здесь не может быть никаких «если»! – Ноубл выхватил записку из рук лорда Росса. – Причинить зло Джиллиан означает причинить зло мне.
– Постой, Ноубл! – воскликнул сэр Хью, когда граф, резко повернувшись, потребовал у слуги свою
– Кто? – прорычал Ноубл, резко остановившись. Он даже не потрудился обернуться, когда низенький баронет уткнулся в его спину.
– Если ты просто немного поразмышляешь, Ноубл, я уверен, тебе все станет ясно, – отскочив в сторону, сказал сэр Хью. – Существует только один человек – во всяком случае, здесь только один, – с которым твоя жена развлека… – Слова застряли у него в горле, так как Ноубл круто развернулся и, схватив сэра Хью за шею, оторвал его от пола.
– Моя жена ни с кем не развлекалась! Понятно, Толли?
– Ноубл, отпусти Толли. Ты его задушишь. – Лорд Росс схватил графа за локоть.
– Понятно? – еще раз спросил Ноубл, прямо глядя в лицо сэра Хью.
У баронета закатились глаза, но он все-таки кивнул, чтобы успокоить Ноубла.
– Завтра утром я займусь Макгрегором, – пообещал Ноубл и, схватив трость и шляпу, бурей вылетел за дверь.
– Куда ты теперь? – спросил лорд Росс, догнав друга у его экипажа.
– Домой, – мрачно бросил граф кучеру и занял место в карете. – Я хочу убедиться, что подонок не причинил вреда моей жене и сыну.
Дамы растерянно переглядывались, пока Беверли в конце концов не заговорила:
– Миледи… Не могу поверить… Прежде никто из жен моих покровителей не задавал мне подобного вопроса.
Остальные кивнули.
– Раз уж зашла об этом речь, могу честно сказать, что я никогда не встречалась ни с кем из жен своих джентльменов.
Три другие женщины снова согласно кивнули.
– Такое просто не принято, – вместе с ними кивнула Шарлотта, – это дурной тон.
– О, Шарлотта, что ты об этом знаешь? – Джиллиан хмуро посмотрела на смеющуюся кузину. – Тебе вообще здесь нечего делать.
– Ты сама пригласила меня.
– Я ошиблась.
– Леди Уэссекс, если бы вы объяснили, почему задаете столь необычный вопрос, мы могли бы лучше на него ответить.
– Разумеется. На самом деле все очень просто. Мой муж очень любил свою первую жену…
Лора слегка недоверчиво усмехнулась.
– Простите, Лора, вы что-то сказали?
– Я просто не очень в это верю, миледи.
– Вы не верите тому, что я сказала?
– Да, миледи. Джентльмены, которые сильно любят своих жен, не заводят любовниц.
Джиллиан задумалась над этими словами.
– Верно сказано, госпожа Лора, – поддержала ее Шарлотта. – Джилли, если лорд Уэссекс так сильно любил Элизабет, зачем ему было заводить пташек?
Джиллиан закусила нижнюю губу.
– Знаете, я однажды ее видела, – вставила Энн. – В «Друри-Лейн». Она сидела в ложе с другим джентльменом.
– И что же? – Шарлотта заинтересованно подалась вперед.
– Она… ну… была явно увлечена им.
– Элизабет? – Джиллиан в изумлении взглянула
– Как я понимаю, вы хотите знать, что наперсницы вашего мужа… э-э… – Мадлен замолчала и бросила взгляд в сторону Шарлотты.
– О, можете говорить в ее присутствии. – Джиллиан вздохнула. – Она вынудила меня посвятить ее во все подробности. Полагаю, сейчас она знает больше, чем все мы, вместе взятые.
– Кто предупрежден, тот хоть немного вооружен, – мудро заметила Шарлотта. – Итак, Мадлен, продолжайте. Мы с нетерпением ждем.
Путь Ноубла домой превратился в настоящий кошмар. По улицам, казалось, невозможно было проехать. Они были запружены перевернутыми тележками, безмозглыми дураками, не умеющими управлять двуколками и каретами, мечущимися собаками, напуганными лошадьми и маленькими детьми, снующими взад – вперед. И еще множество других препятствий не давало Ноублу возможности поскорее добраться к семье, которая сейчас в нем отчаянно нуждалась.
Ноубл расставил троих полицейских в стратегически важных точках вокруг дома, и каждый получил от него специальные указания, но неизгладимо врезавшиеся в его голову слова записки заставили его думать, что троих охранников явно недостаточно. «Проклятие, и небольшой армии будет мало, чтобы защитить мою Джиллиан», – решил он и снова увидел ее такой, какой она была утром, когда ему удалось через силу встать с постели: с порозовевшими щеками и с улыбкой на лице, она, лежа на спине, спала сном удовлетворенной женщины, а ее волосы огненным потоком струились по белым простыням. Он напомнил себе, что нужно поручить купить еще аравийских благовоний, а потом его мысли опять вернулись к этому негодяю Макгрегору: «Может быть, Гарри прав, полагая, что на самом деле преступник кто-то другой, а вовсе не шотландец? И если это так, то кто? Кто так меня ненавидит, что погубил мой первый брак и теперь старается разрушить мою жизнь с Джиллиан?»
– Лорд Уэссекс!
– Да, это лорд Уэссекс, и он хотел бы войти в свой дом. – Ноубл недовольно взглянул на слугу, преградившего ему путь в собственный дом! – Посторонись, Чарлз.
– Но, милорд… – Чарлз побледнел. – Мы думали, вас не будет весь день.
– Но теперь я вернулся. Леди Уэссекс дома? Оттолкнув слугу, Ноубл вошел в дом. Тремейн, проходивший через холл, при виде графа на секунду растерялся, запинаясь, пробормотал какие-то извинения и стремглав бросился к зеленой портьере. Ноубл нахмурился, не понимая, что за муха укусила его слуг.
– Леди Уэссекс дома? – снимая перчатки и шляпу, повторил он свой вопрос побледневшему Чарлзу.
– Леди Уэссекс?
– Да. Где она?
Белый как мел, Чарлз продолжал смотреть на хозяина, с трудом переводя дыхание.
– Вы больны, Чарлз?
– Нет, милорд.
– Превосходно. Значит, вы можете сказать мне, где моя жена.
– Ваша милость! Вы рано вернулись! – Крауч так стремительно выскочил из комнаты для прислуги, что ему пришлось ухватиться за Ноубла, чтобы не поскользнуться на натертом паркете. – Э, простите, милорд. Я попрошу кого – нибудь из служанок зашить.