Благими намерениями вымощена дорога в ад
Шрифт:
— Черт, как их много, — выдохнула Анита по общей связи, пытаясь сосчитать количество истребителей и дракардов противника.
— Подкрепление уже в пути, — это был Витольд. — Нам надо продержаться не более пяти минут.
— Пять минут на таких скоростях могут показаться вечностью, — хмыкнул Дамир.
— Боишься, так и скажи, — поддел его Дамиан и рассмеялся, предвкушая отличный бой. — Ну что, Анита, погоняем?
— А то, — легко откликнулась девушка, тоже ощущая волнение и предвкушение.
— Не лезьте не рожон, — твердо
— Как скажешь, Вит, — легко согласилась она, чувствуя лихорадочное возбуждение.
— Будьте осторожны, — уже для всех произнес он, и они рванули навстречу быстро приближающимся черным машинам противников…
Скорость пьянила, кружила голову, адреналин несся мощным потоком по венам, хотелось смеяться — истребитель был идеален: мощный, скоростной и невероятно маневренный. Просто идеальная боевая машина, что слушалась ее малейшего движения, никто не мог противостоять ей — она сносила противников шквальным огнем, сеяла хаос и смерть: один за другим дракарды взрывались в воздухе, подобно фейерверкам.
Ее губы украсила торжествующая улыбка — она сильнее всех! И она играла со смертью, выписывая невероятные фигуры своей машиной, забывая обо всем. Она неслась вперед и, казалось, никто и ничто не в силах ее остановить. Именно сейчас она чувствовала себя непобедимой, неприкосновенной, самой лучшей, идеальной. Довольный смех, горящие глаза… вперед, только вперед… Радость разливается волной — она богиней битвы…
Резкий крик боли раздается по каналу экстренной связи, и она холодеет: «Нет. Невозможно… только не он!». Разворот за гранью возможностей и ее глаза успевают проследить падение знакомого горящего истребителя, а следом разрываются на части еще два…
От ужаса и невероятной боли девушка замирает не в силах осознать произошедшее… Она заигралась, почувствовала себя всемогущей и… потеряла друзей. Она должна была прикрывать их, а не рисоваться, показывая, насколько она крута.
— Вит, Миан, Дамир, — едва шевелились ее непослушные губы, а слезы безостановочно текли по щекам. Она медленно подняла глаза на вражеский истребитель, отрешенно наблюдая, как тот открыл по ней огонь из всех орудий, но даже и не попыталась уклониться или ответить. Она смотрит на экран, где застыло лицо ее противника, горькая улыбка появляется на ее губах, и Анита отменяет залп.
— Прощай, — бросает она в эфир, узнав врага, и закрывая глаза. Его она не сможет сбить, просто не сможет видеть, как он погибает, проще уйти самой…
Его отчаянный крик «нет» сливается со взрывом ее машины…
Био-броня плавилась, кожа горела, раскаленный воздух опалил легкие, не давая возможности вдохнуть. Нечеловеческая боль терзала ее тело, но еще сильнее была иная боль — боль
Больно… как же больно… такой дорогой голос… он просит вернуться… но нет, не хочется, во тьме боль растворяется, потихоньку исчезает, тьма поможет забыться и забыть… А голос становится все настойчивее и настойчивее, к нему присовдиняется еще один и еще… но как так может быть, ведь они погибли, погибли из-за нее… больно, как же отчаянно больно и горько… слезы текут из ее глаз…
Голоса умоляю вернуться, кричат, настаивают, но на нее уже навалилась усталость и апатия, тьма утаскивает ее все глубже и у нее просто нет сил сопротивляться… Она чувствует что ее трясут, но сил открыть глаза просто нет… Нежное прикосновение к лицу, голос отчетливо шепчет «Прости» и…
Исао резко плеснул Аните в лицо холодной водой, она вздрогнула и распахнула полные ужаса глаза.
— Шерити, — он прижал ее к себе, но почувствовал, что она снова погружается в себя и жестко встряхнул за плечи. — Анита!
— Уйди, — Дамир подхватил девушку на руки, сел в кресло и устроил ее у себя на коленях. — Шерити, посмотри на меня, — он неимоверно встревожен, но его голос мягок и нежен. — Ну же, Анита, открой глаза, — ее ресницы дрогнули — она услышала его. — Шерити…
— Дамир… — тихий голос и потерянный взгляд.
— Шерити, — он улыбнулся — она видела его, — я здесь, я с тобой, — от облегчения, что ее взгляд потихоньку становится осмысленным, он легонько поцеловал ее. — Это не было реальностью, шерити.
— Правда? — едва лышное.
— Чистая, мив-шер, — Витольд откинул с ее лица влажные пряди волос.
— Вит, — она схватила его за руку и сжала ее, а из ее глаз покатились слезы.
— Солнышко, кончай тут сырость разводить, — Дамиан появился в поле ее зрения.
— Миан, — полное облегчения.
— Штраф, солнышко, — он склонился и накрыл ее губы своими, требуя больше, чем обычно.
Девушка моргнула и уперлась руками в его грудь, заставляя отстраниться, и прожигая недовольным взглядом.
— С возвращением, Анита, — ослепительно улыбнулся мужчина, отстанился и вдруг оказался в ее крепких объятьях, едва успев подхватить, когдаона покачнулась.
— Ты жив, — судорожный вздох, робкая улыбка, миг и она уже обнимает Витольда, стискивая его так сильно, что он даже шутит:
— Задушишь, мив-шер.
— Прости, — едва слышное, но он сам сжимает ее так, что она начинает смеяться.
— Как же ты меня испугала, — он отпускает ее, и девушка попадает в кольцо рук Дамира.
— Анита, — его глаза окутывают ее теплом, он подносит ее руку к губам и целует, а потом прижимает девушку к себе.