Благодатный мир
Шрифт:
— Любая на выбор и дёшево, — словно попугай повторил Андрон.
Странно? Юрий склонил голову на бок. Андрон ведёт себя очень странно. Это же так здорово не работать и развлекаться сутки напролёт. А почему же новый знакомый всё равно так странно косится и вздыхает? А, ну да, он же в «Бункере». Здесь как раз надо не просто работать, а вкалывать на совесть.
— А за что тебя посадили? — спросил Юрий.
— Давай, я не буду об этом говорить, — Андрон нервно сжал пальцы в кулаки и отвёл глаза в сторону. — История эта грязная, длинная и очень печальная. И да,
— И давно ты в «Бункере»? — Юрий попытался зайти с другой стороны.
— В «Бункере» нет понятия времени, — Андрон хмыкнул. — Может, долго, может, не очень. Я давно потерялся в числах и в месяцах. Я даже не знаю, ночь сейчас или день.
Новый знакомый упорно не хочет рассказывать, в чём его вина и сколько метров ему нужно прокопать. Или, Юрий невольно напрягся, речь не о метрах, а о километрах? Тогда он и в самом деле застрял в «Бункере» очень и очень надолго.
— Хорошо, — Юрий кивнул, — не хочешь говорить за что и сколько, не буду спрашивать. Но, может быть, ты мне объяснишь, что это за странная компания за карточным столом?
— А, эти, — Андрон вытянул шею и обернулся в сторону шумной компании. — Крутые уголовники. Они считают ниже своего достоинства разгребать туннели, а потому и сидят в «Бункере». Именно сидят, а не работают.
— Так они же…, — начал было Юрий.
— Конечно, — Андрон не дал договорить, — никогда не выйдут из «Бункера». Это у тебя там десяток другой метров прокопать нужно. А у них километры. Чтобы такое дело разгрести, годы нужны.
— Понятно, — произнёс Юрий. — А почему они со мной говорить не захотели? Да ещё обматерили грязно.
— Да всё по той же причине, — Андрона распирает печальный смех. — Ты не крутой уголовник. По их понятиям, ты лох, лошара, глиста. Там ещё много обидных слов придумано. В общем, они так выпендриваются. Собственную самооценку повышают, урки чёртовы.
Если бы не режим «Призрак», то, будь уверен, они попытались бы тебя за себя прокопать их туннели. А так в камеру заключённого может войти только сам заключённый и никто более. Для остальных дверь просто не откроется. Это всё фокусы виртуального мира.
Юрий задумчиво пожевал нижнюю губу. Слова Андрона не кажутся глупостью. Заставить другого работать вместо себя можно, и для этого вовсе не обязательно быть его отцом или дедом. Юрий успел посмотреть немало научно-популярных телепередач по истории. В том числе парочку фильмов о рабстве. Это хорошо, оказывается, что в «Бункере» невозможно в принципе отключить режим «Призрак».
— А почему они все голые по пояс? — спросил Юрий.
— А это у них прикид такой, — Андрон усмехнулся. — Тупость полнейшая, но иначе никак. Это в реальности уголовник может наколоть на кожу сколько угодно татушек. А здесь они все как малолетки-первоходки. Вот только и остаётся снять китель и обвязать вокруг талии. Ты только попробуй сделать так же, — Андрон коротко хохотнул, — тут же насядут, на мозги срать будут, пока либо не уберёшься в свою камеру, либо пока китель обратно не наденешь. Физически они ничегошеньки сделать не могут.
Преступники,
— А это тогда кто? — Юрий показал на людей в креслах возле огромного телевизора.
— Психи, тихие, — Андрон печально рассмеялся. — У кого-то ещё в реальности кукуха съехала, у кого-то уже здесь. Переезд в «Благодатный мир», знаешь ли, это очень серьёзное испытание для психики. Не все его выдерживают.
— Как это знаю? — Юрий чуть пригнул голову. — У нас в деревне, как ты говоришь, никто кукухой не поехал.
— Что значит, у тебя в деревне? — в свою очередь насторожился Андрон.
Кажется, будто они говорят на разных языках. Или, если проще, не совсем понимают друг друга.
— Так, это, — несколько сумбурно начал Юрий, — нас всей деревней переловили и в «Благодатный мир» переселили. Как я позже понял, для нас даже новую базовую локацию создали, «Вельшино». Это в честь нашей деревни, что в реальности осталось. Слышал о такой?
— Нет, — Андрон махнул рукой. — Так ты что, недобиток, получается?
Юрий сердито насупился. И вновь знакомое слово «недобиток» царапнуло слух. Вроде как, обидно, вроде как, и нет.
— Андрон, ты уже не первый, кто назвал меня недобитком. Так, может быть, хотя бы ты объяснишь, что это значит? — попросил Юрий.
— Постой, постой, — Андрон выставил перед собой ладонь. — Давай, сперва уточним: ты — из глухой лесной деревни, сектант. Один из тех, кто не так давно был вне системы.
— Не совсем понимаю, о чём ты, — признался Юрий, — но да. Я родился и вырос в общине «Истинные люди». Моя деревня была в глухом лесу. Лишь только в «Благодатном мире» я научился читать и смотреть телевизор. А что?
— И ты понятия не имеешь, что происходит в мире? — уточнил Андрон. — Вообще ничего не знаешь?
— Откуда, — Юрий печально махнул рукой. — Старики напрочь отказались говорить, как оно там в Большом внешнем мире. Отец Кондрат, это наш деревенский священник, только адом пугал, да твердил постоянно, дескать, в Большом внешнем мире бесовские машины, а люди, кто в лес не удрал, душу дьяволу продали. Ну и далее в том же духе с чертями и кипящей смолой, но ничего конкретно.
— Ну дела, — Андрон покачал головой. — Вот уж не думал, что недобитка в «Бункере» встречу. Хотя теперь с тобой всё понятно.
— Так что такое «недобиток»? — настойчиво спросил Юрий.
— Подожди, — Андрон упрямо поджал губы. — Давай, ты сперва о секте своей расскажешь, а потом как в «Благодатном мире» оказался. А то чудо, право слово. В новостях много чего недоговаривают.
Юрий на секунду задумался. Очень похоже на то, что как он до недавнего времени ничего не знал о Большом внешнем мире, так и Андрон до недавнего времени ничего не знал о жителях Вельшино.