Благородное сердце
Шрифт:
– Лейф! Ты не можешь… не можешь…
Но она не договорила, а застонала и подняла бедра поближе к возбуждающим губам. Ее охватило удовольствие. Сильные ощущения сотрясали каждую часть тела, мышцы стали тугими, словно шнуры.
Она ощутила острое наслаждение и выкрикнула имя Лейфа. Все тело сотряслось, наслаждение закружило ее, словно облака в бурю.
– Ты – моя, – сказал он. – Ты должна это понимать.
Он целовал ее, она целовала в ответ, они двигались в едином ритме, и наконец он глубоко вошел в нее резким движением, казалось, достигшим самой глубины ее естества.
Криста подумала, что он, может быть, и прав. Что это она ошибалась, а ей предназначено судьбой жить не в Англии, а здесь, на острове, с Лейфом.
Глава 25
Была вторая половина свежего осеннего дня, ветер гнал по улицам Лондона оранжевые и желтые листья. В Мейфэре карета Корали Уитмор подъехала к двухэтажной городской усадьбе Кристы.
Дворецкий Джайлз сразу же узнал ее, и морщинистое лицо осветила улыбка.
– Мисс Уитмор. Рад вас видеть. Пожалуйста, входите.
– Я надеялась поговорить с профессором Хартом. Дома ли он?
Дворецкий сдвинул густые седые брови.
– Он дома, мисс. Он почти не выходит из дома с того дня, как исчезла мисс Криста.
– Я этого опасалась. Где он?
– В своем кабинете, мисс. Я объявлю ему о вашем приходе.
Корали предполагала, что застанет профессора у письменного стола за работой, как это бывало почти при каждой их встрече. Вместо этого она обнаружила, что тот сидит в кресле перед окном и смотрит в сад, укрыв колени шерстяным пледом. Когда он повернулся, у него было мрачное бледное лицо. Корали поняла, насколько профессор ушел в себя со времени ее последнего посещения. Она подумала, что необходимо чаще навещать его.
– Профессор Харт, рада вас видеть!
Он привстал было, но девушка махнула рукой:
– Не утруждайтесь. Я просто заглянула ненадолго.
– Я рад, что ты заглянула. Почему бы тебе не присесть, я прикажу подать чай.
– Боюсь, на чаепитие у меня нет времени.
Она все-таки присела в кресло напротив профессора, встревожившись тем, как резко опустились его худые плечи.
Кори сжала руку пожилого человека.
– Профессор, я знаю, вы переживаете за нее. Но по крайней мере вы знаете, где она.
– Да? Я не имею представления, где находится этот остров Драугр, да и никто не знает.
– Лейф не взял бы ее с собой, если бы не любил так сильно. В записке говорилось, что он собирается жениться на ней. Он позаботится о ней, я уверена.
Профессор отвернулся, но Кори уловила в его глазах блеск слез.
– Это все я виноват. Мне надо было знать, что может произойти. Этот человек – викинг. Они столетиями похищали женщин. Когда он попросил руки Кристы, я должен был понять…
– Вы никак не могли ни о чем догадаться. И потом… Может быть, Криста уехала добровольно.
Профессор помотал головой:
– Она никогда бы этого не сделала, как бы сильно ни любила его. Ее жизнь – здесь, в Лондоне. Невозможно, чтобы она могла быть счастлива, живя столь примитивной жизнью. Она понимала это, пусть даже Лейф отказывался в это поверить.
Кори поднялась с кресла и подошла к окну. Упавшие листья образовали толстый ковер оранжевого, желтого и красного цветов на гравийных дорожках в саду.
– Лейф – хороший человек, профессор. Будь он иным, Криста не влюбилась бы в него. Я пришла не только навестить вас, – сказала она. – У нас проблемы в газете «От сердца к сердцу».
– Что за проблемы?
– Ну, начнем с того, что без Кристы некому писать передовую статью. Без нее стало уменьшаться число наших подписчиков, а сегодня ко мне приходил один из лидеров реформистов – Фергус О’Коннер.
– Я знаком с мистером О’Коннером. Он прямо поддерживает забастовки на фабриках и подобные действия.
– Он приходил упрашивать нас продолжать печатать статьи, подобные той, в которой мы коснулись «Хардинг текстайлз», и другие материалы в поддержку реформы.
Профессор откинул с колен шерстяной плед и поднялся, немного пошатываясь.
– Что ты предлагаешь? Ты ведь не думаешь, что передовую статью должен писать я? Я вообще не в курсе политики, а о реформе знаю еще меньше.
– Я знаю. Я только… подумала, может быть, мы сможем что-нибудь сделать и в отсутствие Кристы.
С момента ее исчезновения распространялись всевозможные слухи – от возможного убийства до побега с тем самым загадочным и богатым скандинавским принцем, с которым ее часто видели.
Версия Кори и профессора была такова: Криста отправилась в деревню навестить больную тетушку Абигайль, и пока еще неизвестно, когда она сможет вернуться.
– Может быть, я попыталась бы написать, – нерешительно проговорила Кори. – Если… если вы согласитесь помочь мне.
Он откинул голову и взглянул на девушку:
– Я уже говорил, что мало что знаю о политике и реформах.
– Да, но вы знакомы с множеством людей. Вы могли бы побывать в вашем клубе, задать пару вопросов, узнать, как обстоят дела. Я же могла бы поговорить кое с кем из реформаторов, узнать их мнение по различным биллям, которые предлагаются парламенту на рассмотрение.
Профессор тяжело вздохнул:
– Что ж, думаю, мы могли бы попытаться.
Кори поднялась и обняла его, как отца.
– Когда Криста вернется домой, она будет так гордиться вами.
Его узкое лицо просияло.
– Ты и правда думаешь, что она вернется?
Кори изобразила улыбку:
– Всегда существует такая возможность, профессор.
Пакстон кивнул. Он снова уселся в кресло, когда внимание Кори привлек шум, донесшийся из коридора. Всего мгновение спустя дверь кабинета распахнулась, и в комнату ворвался седовласый мужчина лет семидесяти пяти. Кори тут же узнала деда Кристы, графа Хэмптона.