Благословение Небожителей 1-5 тома
Шрифт:
С открытия игорного дома здесь звучало бесчисленное множество самых невообразимых ставок. Кто ставил части тела, кто годы жизни, кто чувства, кто способности. Однако ни одна ставка не являлась столь же невероятной, как сегодняшняя: недоеденная маньтоу. Даже Лан Цяньцю не смог удержаться от растерянного высказывания:
— Что… что всё это значит? Хочешь сказать, что я… я стою лишь одной недоеденной маньтоу???
Демоны разразились хохотом, кто-то выкрикнул:
— Чем тебя маньтоу не устраивает? Легко отделался, так попридержи язык!
Се
— Давай. Последний раз, не волнуйся.
— Я и не волновался, — ответил принц.
И они, сохраняя прежнее положение рук, прижатых друг к другу, встряхнули стакан ещё несколько раз. Се Лянь на самом деле совершенно не волновался, только вот ладони, прижатые к стакану, и тыльные стороны, накрытые руками Хуа Чэна, едва заметно вспотели.
В конце концов, движения их замерли, и когда пришло время узнать результат, принц сделал лёгкий вдох, открыл стакан и увидел…
Две игральные кости, показывающие две шестёрки!
Се Лянь с облегчением выдохнул, в душе прекрасно понимая, что произошло, и поднял взгляд на Хуа Чэна. Тот повёл бровями и произнёс:
— О, я проиграл.
Он признал поражение совершенно серьёзно, однако при этом в голосе его не звучало ни намека на искренность. Демоны в зале затихли.
Совсем недавно кто-то спрашивал: «Если этот бросок не в счёт, тогда который будет засчитан?», теперь ответ стал ясен: засчитан будет лишь тот бросок, который приведёт игрока к победе.
Подобные уступки совершенно не укладывались в рамки разумного!
Однако никто так и не посмел высказаться против. Девушка взяла из рук Се Ляня чёрный стакан, подняла повыше и объявила:
— Примите поздравления, молодой господин. Вы одержали победу.
Остальные, проявляя уважение к проигравшему, рассыпались в восклицаниях:
— Градоначальник хоть и проиграл, а сделал это безупречно! Прекрасно!
— Градоначальник лично обучил победителя правильной позиции, он выиграл лишь потому, что градоначальник — отличный наставник!
— Да уж! Сегодня для меня открылся новый мир, я выучился правильному способу бросания костей! Выгоду от этого знания и за десяток лет не истратить!
Слушая, как радостно беснуется толпа, Се Лянь не сдержался от улыбки. Увидев, что принц улыбается, Хуа Чэн улыбнулся тоже, затем задернул красный полог. В этот момент Лан Цяньцю сверху воскликнул:
— Раз уж ты проиграл, теперь должен меня отпустить!
Хуа Чэн всё так же смотрел на Се Ляня, не переставая улыбаться. Он даже не взглянул наверх, лишь небрежно взмахнул рукой, и Лан Цяньцю тяжело ударился о пол, сверзившись с потолка. От громкого звука Се Лянь чуть поморщился. Ши Цинсюаню нельзя было выдать себя, поэтому он не мог броситься на помощь соратнику. Тогда Се Лянь развернулся, наклонился над упавшим, чтобы осмотреть его, и спросил:
— Вы в порядке?
Лан Цяньцю поднялся с пола, отряхнул одежду от пыли и ответил:
— В порядке. Благодарю. Он наверняка подозвал вас к себе, чтобы вы попались на уловку и проиграли. К счастью, вам удалось победить!
Се Лянь про себя произнёс: «Тут вы совершенно не правы. Если бы он не поддался мне, я бы играл до скончания веков, но так бы и не отыграл вас обратно…»
Размышляя о случившемся, принц услышал за спиной чистый приятный звон — «цзинь-цзинь», следом за которым по залу прошёл тихий вздох удивления. Се Лянь обернулся и увидел, что это Хуа Чэн наконец вышел из-за красного полога.
Ранее, в облике юноши, Хуа Чэн всегда убирал длинные волосы в небрежный пучок или хвост. Теперь же чёрные пряди ниспадали на плечи, оттенённые красными одеждами, добавляя прекрасному облику демонического очарования. С правой стороны несколько прядей сплетались в тонкую косу, украшенную красной коралловой бусиной на конце, что придавало образу легкой игривости. Наручи из серебра, цепочки на сапогах из серебра, пояс из серебра, а на поясе длинная сабля с изящным узким клинком, изогнутым причудливой дугой, тоже из серебра. Оружие под стать владельцу, с такой же высокой и изящной фигурой. Хуа Чэн будто прислонился к краю наполовину открытого полога, скрестил руки на груди и с едва видимой улыбкой произнёс:
— Гэгэ, ты одержал надо мной победу.
Се Лянь, разумеется, прекрасно понимал, что произошло на самом деле, поэтому беспомощно ответил:
— Только не смейся надо мной.
Хуа Чэн приподнял бровь:
— И не думал. Как можно?
Тем временем демоны в зале пришли в совершеннейший восторг. Будто кипящие воды горячего источника, они стали переговариваться, сгорая от волнения:
— По какому поводу градоначальник решил сегодня сменить образ?
— Я сейчас умру! Новый облик градоначальника столь прекрасен, что я готова умереть! Какая молодость, какая энергия!
— Куда тебе умирать, ты давно уже мёртвая, дурёха старая!
По всей видимости, поскольку ранее Хуа Чэн никогда не показывался на публике в истинном обличии, вместо этого непрерывно сменяя личины, даже обитатели Призрачного города не могли сказать наверняка, как же он выглядел на самом деле. Поэтому все решили, что и нынешний образ — лишь фальшивка. И только один Се Лянь в душе знал: перед ним предстал Собиратель цветов под кровавым дождём в своем истинном облике.
Пристально глядя на юношу в красных одеждах, Се Лянь произнёс:
— Ты…
Он хотел было что-то сказать, но вокруг бесчисленное множество глаз наблюдали за происходящим, при этом отношение Хуа Чэна не до конца прояснилось. Он вёл себя, будто был знаком с принцем, но при этом словно и не признавал знакомства. Се Лянь не мог с абсолютной уверенностью сказать, может ли Хуа Чэн себе позволить объявить о подобном знакомстве в Призрачном городе. Возможно, он намеревался скрыть этот факт. В таком случае, лишние разговоры неуместны, и принцу ничего не оставалось, как произнести лишь: