Блеск и нищета инстаграма

Донцова Дарья

– За небольшой бакшиш получишь полную информацию.

– Хорошо, – согласилась я и достала кошелек.

Получив несколько любимых всеми купюр, Таня поманила меня рукой.

– Пошли на улицу, там поболтаем.

– Хорошая идея, – согласилась я, – запах в подвале жуткий.

– «Аромат» издают полезные продукты, здоровая пища, которую народ покупает, – съязвила Таня. – Видишь пластиковое ведро на полу с крышкой?

– Да, – кивнула я.

– Там салатик, – ухмыльнулась уборщица, – почти мой ровесник. Недавно его из кулинарии принесли. Совсем бедолага окочурился, надо наконец выкинуть. Да жаба душит. Сейчас в него майонезику набуровят, перемешают и со свистом продадут. Так лентяям-дуракам и надо. Лень купить овощи, самой их порезать? Не жаль тебе тратить немалые деньги на то, что недорого стоит, если самой приготовить? Флаг в руки, жри дерьмо по цене золота. Двигаем на свежий воздух.

Мы с Татьяной вышли на улицу.

– Ступай за мной, – велела спутница.

Мы пересекли улицу, углубились во дворы и двинулись местными огородами вперед.

– Куда идем? – поинтересовалась я.

Татьяна усмехнулась.

– Сейчас покажу.

Минут через пять уборщица остановилась.

– Посмотри на другую сторону дороги, налево, – велела она, – там стоит «Порше» белый, навороченный.

– Вижу, – кивнула я.

– Он принадлежит Елизавете, – сказала уборщица. – Когда эта хитрованка впервые в супермаркет притопала, я сразу поняла: дело тут нечисто. Маникюр, как у тебя, обувь вроде развалина, но это руины «Шанель», волосы не садовыми ножницами обкусаны. Что-то тут не так, ну и вечером за ней проследила, Лиза в «Порше» села. Ха! Я перед капотом встала. Мы с ней побеседовали.

Татьяна сложила руки на груди.

– Я б ее никогда не выдала, но раз Елизавета в больницу загремела, то скажу правду. Она на самом деле владелица сети «Еда на любой вкус». Чтобы проверить, как обстоят дела в ее магазинах, хозяйка оформляется туда на службу уборщицей, недельку со шваброй побегает и все узнает: ворует ли директор, как химичат с кулинарией, ну и так далее.

– Оригинально, – пробормотала я, – впервые о таком методе слышу. И как только ее до сих пор не разоблачили?!

– Бизнесвумен с рабами в своих супермаркетах никогда не общается, для этого у нее шестерки есть, – снисходительно пояснила Таня, – королеву в лицо на уровне одного из магазинов сети никто не знает. Конечно, можно фото на официальном сайте «Еды» увидеть, но там Елизавета с прической, профессиональным макияжем, брюликами осыпана. А в отдел персонала приходит чмо! Лахудра! Волосы сама прополоскала, на ветру высушила, макияжа нет, одежонка убогая. Ну и кому в голову придет, что сама царица у тебя в кабинете на табуретке скрючилась? А?

– Никому, – ответила я.

– Во! Таких сообразительных, как я, мало, – похвалила себя собеседница, – поэтому я получила денежку за молчание.

Глава 6

– Вы думаете, что серьги и прочее остались в «Порше»? – изумился Владимир Николаевич.

– Да, – ответила я, – скорей всего, Лиза снимает украшения, переодевается в салоне и отправляется в супермаркет. Я стою около внедорожника, он затонирован по полной программе. Стекло двери водителя более светлое, видно, что на передних сиденьях ничего нет. Задние теряются во мраке. Пусть Юрий приедет по адресу, который я вам сейчас на ватсап скину. Парень откроет машину и, думаю, найдет бриллианты, о которых так беспокоится его отец. Евгений в порядке? Его привели в чувство?

– Пока он спит, – ответил Владимир Николаевич. – А где ключи от машины фальшивой уборщицы?

Я засмеялась.

– Шкафчики местных работников имеют очень дорогие прочные замки: проволоку, которой замотаны железные петельки. В них положено всовывать дужку навесного замка, но последнего нет и в помине. Татьяна показала мне «раздевалку» Лизы, там была старая непрезентабельная сумка из якобы «крокодила», в ней обнаружились расческа и колечко с брелоком, на нем наклейка с надписью: «Ключи от ворот Ивановых». Думаю, на самом деле это брелок от «Порше».

– Детский сад прямо, – возмутился врач, – глупость с переодеванием. Цирк одного клоуна. Сейчас все расскажу Юрию, он у кровати отца сидит.

– Поторопите его, пожалуйста, – попросила я.

– Конечно, конечно, – пообещал Владимир Николаевич, – Виола, если вам понадобится реанимация, сразу звоните, сделаю для вас все и даже больше!

– Спасибо, – поблагодарила я, – надеюсь, мне в течение ближайших пятидесяти лет не потребуется ваша профессиональная помощь.

– Человек никогда не знает, что с ним случится через минуту, может, его самосвал переедет, – оптимистично заметил профессор, – просто помните – я ваш должник.

– Он уже помчался, – сказал вдалеке голос Зины.

– Юрий скоро появится, – пообещал мне Максимов.

И тут меня черт дернул за язык.

– Ну, никто не знает, что с ним случится через пять минут, – сказала я, – вдруг его машина в реку свалится.

Владимир Николаевич кашлянул.

– Понял. Жена мне постоянно напоминает, что я опытный врач, но никудышный дипломат.

Я опомнилась.

– Ну так вам в ООН не выступать.

– И то верно, – засмеялся Максимов, – спасибо, Виола, от всей души спасибо.

– Подождите радоваться, может, бриллиантов в «Порше» нет, – ответила я и услышала противный ноющий звук, похожий на тот, что издает будильник.

Раздался топот, скрип, потом связь оборвалась.

Я уставилась на онемевшую трубку. В клинике случилась беда? Или проблема у мобильного оператора?

Телефон запищал, я обрадовалась и, не посмотрев на экран, ответила:

– Не волнуйтесь, я жду Юрия, никуда не уеду.

Но из телефона раздался женский голос, совершенно не похожий на баритон Максимова.

– Виола, это Ирина Деревянкина. Вы сейчас заняты?

Я хорошо знаю, что отвечать вопросом на вопрос не следует, но все равно не удержалась:

– А что надо сделать?

– Фото для инстаграма, – замурлыкала начальница департамента пиара и рекламы. – Зачем тянуть? Я нашла чудесного специалиста, Филиппа Книгова.

– Вроде вы ранее называли другое имя, – пробормотала я. – Николай Сергеев.

– Фил лучший! – воскликнула Ира. – Поверьте мне. Можете через час приехать в его студию?