Блин, Кощей!

Казьмин Анатолий Антонович

А в Канцелярии, когда Маша, тихо чертыхаясь сгрузила меня на лавку, а я, хихикая стал заливать в коробку со Шмат-разумом обещанный самогон, чередуя сто грамм для ценного сотрудника и пятьдесят для себя, любимого, Михалыч только вздохнул и покачал головой:

– Опять нажралси?

– Чегой-та? – грозно поднял я брови. – Царь я, блин или не царь?!

– Царь, царь, – успокоил меня дед и завистливо вздохнул: – Погуляли, значится.

– И погуляли! – подтвердил я. – Имею право!

– Про права вам сейчас Варвара Никифоровна

расскажет, – вздохнула Маша, снова подхватывая меня на руки.

Глава третья

Я собираюсь сделать ему предложение, от которого он не сможет отказаться

к/ф «Крёстный отец»

– Федь, просыпайся, – потрясла меня за плечо Варя, – тебе на работу пора.

– У меня выходной, – проскрипел я, не открывая глаз.

– Какой у царя выходной? – вздохнула супруга. – Вставай, Федь, вона под дверьми Аристофан уже с полчаса как топчется, тебя требует.

Лечиться в виде исключения пришлось фирменным дедовым зельем. Отрава жуткая! Но опрокидываешь в себя пузырёк, пережидаешь пять секунд мерзких звуковых и визуальных эффектов и здоров, как царь-батюшка в молодости. И не в молодости тоже.

– Босс, пошли на улицу! – зашептал Аристофан, едва завидев меня, выходящего из квартиры в коридор. – Срочно!

– У нас всегда срочно, – проворчал я. – И важно. И жизненно необходимо. И… вообще.

– Пошли, босс. Только плащ накинь для солидности.

– Да ну его, жарко.

– Новый уже доставили, – Варя шагнула за порог и протянула плащ. – Извинялись, что долго и звали на просмотр осенней коллекции. Сходим, Федь?

– Ага, – я подозрительно осмотрел новый наряд. Ну, лёгкий точно. Накинул на себя – вроде сойдёт, но надо ещё посмотреть, как оно под солнышком будет. А так, ничего вроде, удобно.

– Во, босс! – Аристофан показал мне большой палец. – Конкретный такой командир!

– Ладно, пошли. А почему на улицу?

На площади около дворцовых ворот переминались с ноги на ногу три мужика самой обычной нашей местной наружности. Здоровые, в полосатых штанах и расписных рубахах на выпуск, ну и бородатые, конечно, как же без этого.

– Барин, – хором поклонились они.

– Вольно, – скомандовал я. – Кто такие? По какому делу?

– Купцы это, внучек, – пояснил из-за спины Михалыч, естественно присоединившийся к нам. – С важными вестями.

– Купцы – это хорошо, – важно покивал я. – Купцам у нас почёт и уважение. А что за вести?

– Не гневайся, батюшка, – шагнул вперёд один из купцов, – хреновые вести.

– Блин, – огорчился я. – Ну вот всегда так. Ну?

– Орда идёт, – вздохнул рядом со мной Аристофан. – Типа на нас прёт.

– Какая ещё орда?! Вы чего?!

– Азиятская, – пояснил дед. – Какая же ещё?

– Монгольская, – уточнил бес, – или татарская. Или ещё какая.

– Да какая разница? – отмахнулся дед. – Ты ещё поимённый список их затребуй.

– Стоп! – заорал я. – Заткнулись дружно! А ты… – я кивнул мужику.

– Авдей Прохорович, – коротко поклонился он.

– А ты, Авдей Прохорович, давай по порядку рассказывай.

– Мы сами с Урала, батюшка, – снова поклонился он. – Думали сразу к тебе с обозами пойтить, да вишь ты, обломился нам заказ хороший, пришлось крюк на юга сделать.

– До самого Хвалынского моря, – пояснил его товарищ.

– Хазарского, – поправил его третий.

– Дербентского, – подытожил Авдей.

– Мать вашу, – вздохнул я.

– Каспий енто, внучек, – шепнул дед.

– А, понятно. Ну?

– А оттуда уже, – продолжил Авдей, – по бережку до Итиля поднялись…

– До Ра, – снова влез его товарищ.

– Убью, – пообещал я, взглядом затыкая третьего.

– Волга, внучек, – снова шепнул дед.

– Всё равно убью. Ну?

– Везде, батюшка, куда бы мы ни шли, – снова поклонился Авдей, – везде отряды басурманские идут и все они к северу Хвалын… Каспийского моря подтягиваются. Мы поспрошали осторожно, похоже, батюшка в твою сторону идут. Говорят, на север двинутся, как все соберутся, а там и Волгу перейдут.

– О, как… Ну, да, получается в нашу сторону. А с чего вдруг?

– Не ведаю, батюшка, не гневайся, – развёл Авдей могучие руки в стороны. – Мы остереглись дотошно расспрашивать. У нас хоть и фирман имеется…

– Ярлык, – пояснил мне его товарищ.

– Охранная грамота! – рявкнул Михалыч.

– Она, батюшка, – согласился Авдей. – Но мы всё равно расспрашивать остереглись. Дикари они как есть, ни разу не крещёные.

– Ясно, – протянул я. – Спасибо. Вы надолго к нам?

– Как торговля пойдёт, – пожал плечами Авдей.

– Аристофан, – повернулся я к бесу, – обеспечь гостям нашим самые благоприятные условия для коммерции и скажи там, что я велел налогов с них не брать за особые услуги государству.

Купцы откланялись и радостно перемигиваясь, отправились по своим купеческим делам, а я вздохнул, посмотрел на небо, развернулся, шагнул и упал. Ну, да, мы, цари, тоже подвержены влиянию внешних факторов. Чем мы хуже простого народа? И как раз этот вот народ, положил на моём пути какие-то мешки прямо у дворцовых ворот, об которые я благополучно и споткнулся.

– Не, ну что за день, а? – я чихнул, вставая с мешков, отряхнулся, подымая едкую пыль и заорал: – Гюнтер! Тьфу, блин! Аристофан! Маша! Ну что это за бардак, а?! У них царь мордой в песок зарылся, а они стоят, ржут как Максимилиан над «Жизнеописаниями» Плутарха!

– Цемент енто, внучек, – хихикая, поправил Михалыч.

– Без базара, дедушка, – подтвердил Аристофан, хлопая по моему плащу лапами.

– Как уже надоели эти ваши постоянные ремонтные работы, – томно вздохнула Маша. – Прикажите всех казнить, мсье Теодор?