Ближе, бандерлоги!
Шрифт:
Деймонд тихонько сказал:
— Хороший снимок во весь рост, как в прошлый раз...
Мазур выбрал подходящее место и сделал снимок, как и в прошлый раз, старательно гася в себе эмоции и чувства.
— Отлично, — сказал Деймонд. — Когда парень начнет, сделаете еще пяток и довольно.
Ну да, на сей раз без прелюдий... Один из молодчиков навалился на девушку, она пыталась отчаянно отбиваться, но амбал с помощью напарника быстро добился своего. Приподнялся над ней, упираясь в постель вытянутыми руками,
Пришлось снимать, а что еще делать? Хорошо еще, работа для него кончилась гораздо быстрее, чем в прошлый раз.
Избавляясь в соседней комнате от дурацкого балахона, он спросил:
— Я так понимаю, сопроводительный текст снова вы написали?
— Тут чуточку другая игра, — сказал Деймонд. — Когда проявите пленку, отдадите ее Беатрис. Сопроводительного текста не будет. Что вы приуныли? — он понимающе усмехнулся: — Ах да, затосковали об упущенных денежках... Держите конвертик, тут пятьсот баков. Вряд ли в каком-нибудь бульварном листке заплатили бы больше, а?
— Пожалуй, — сказал Мазур.
— Ну, вот видите, все для вас складывается неплохо. Честное слово, я вам чуточку завидую, Джонни. Денежки на вас так и сыплются. А мне платят хотя и неплохо, но строго фиксированное жалованье...
Теперь усмехнулся Мазур:
— И все же, надо полагать, не столь уж убогое? Иначе вы, как истый янки, не взялись бы за эту работу?
— Да, конечно, — безмятежно сказал Деймонд. — С одной поправкой — я не янки, я ведь вам уже говорил, что я с юга...
Ну, Мазур это давненько определил по его выговору. Джентльмен с юга, ага, потомок спесивых плантаторов, очень может быть. И занимается грязными делами для одной из разведслужб — измельчали южные джентльмены, благородные предки, если только они есть, наверняка в гробах ворочаются от делишек такого вот потомка...
Исключительно из чистого любопытства он поинтересовался:
— У предков, надо полагать, были плантации и негры?
— И немаленькие плантации, — сказал Деймонд. — До гражданской войны, понятно, потом, если вы знаете нашу историю, им пришлось несладко. В «белую рвань» не превратились, но жизнь стала гораздо более скромной... Что вы улыбаетесь?
У Мазура осталось впечатление, что легкая грусть в голосе американца была неподдельной — вполне возможно, он не врал, к чему разукрашивать свою легенду такими подробностями, в принципе ненужными? Вполне возможно, и в самом деле предки были плантаторами, слишком многое потерявшими после победы северян.
— Выходит, что мы оба — аристократы, — сказал Мазур. — Мои предки, по австралийским меркам, как раз аристократы.
Деймонд усмехнулся:
— Слышал я краем уха про эти ваши мерки... Это означает, что ваши предки были ссыльными каторжанами?
— Причем даже не в девятнадцатом — еще в восемнадцатом веке, — сказал
— Понятно. Так что ваше фрилансерство, вполне может оказаться, — результат влияния генов прапрадедушки?
— Черт его знает, — сказал Мазур. — Вполне возможно. Разве что я никого не граблю, а зарабатываю совершенно законным образом. Впрочем, — он мотнул головой в сторону двери в соседнюю комнату, — не всегда...
Деймонд усмехнулся:
— Ну, я думаю, кто-кто, а ваш прапрадедушка не стал бы ужасаться оттого, что его потомок порой легонько нарушает законы...
— Пожалуй что, — в тон ему сказал Мазур.
— Ну, пойдемте. Беатрис наверняка уже вернулась.
Все повторилось, как легко было догадаться — уже знакомое фотоателье, кофе на столике, предупредительный хозяин... Разве что на сей раз вместе с проявленной пленкой он вынес не один конверт, а два.
Уже в машине он ухмыльнулся:
— Снова сделала себе копии, любительница фотоэротики?
— Ну да, — сказала Беатрис совершенно невозмутимо. — Ты ведь и на сей раз не станешь закладывать меня Питеру?
— Конечно, не стану, — сказал Мазур. — Ты девочка взрослая, знаешь, что делаешь. В конце-то концов, если что, мне по шее не достанется.
— Да ладно, — безмятежно сказала Беатрис. — И мне тоже не достанется. Поворчит немного, и все, в крайнем случае снимки отберет... Если только не окажется, что я уже успела отправить их с помощью надежной оказии в Штаты. Но если ты не проболтаешься, откуда он узнает?
— Нем, как могила, — сказал Мазур.
— Вот и молодец, — Беатрис чмокнула его в щеку, лукаво улыбнулась. — Подобная деликатность заслуживает вознаграждения... Ты не прочь его получить нынче же ночью?
— С превеликим удовольствием, милая, — сказал Мазур. — Когда тебя ждать?
— Ближе к вечеру. Только в номере у тебя мы оставаться не будем, поедем куда-нибудь в другое место. Ты, надеюсь, не против?
— Конечно, не против, — сказал Мазур. Лишь бы это было достаточно уютное место. А почему не в отеле?
— Рожа у портье мне не нравится, — серьезно сказала Беатрис. — Классическая рожа стукача, мне их пришлось повидать... Все равно, на кого он работает. Могут всадить в люстру видеокамеру — и совершенно неважно, кто это сделает, у меня в любом случае могут быть... неприятности.