Ближе некуда
Шрифт:
Ведь я даже не представляла себе, куда они меня ведут.
Он сказал «вернем тебя домой», но я понимала четко и ясно, что дом — это не Земля и не округ Атт. Другая планета, другое государство, другая галактика — меня бы не удивило даже последнее из предположений. Узы покорности и смирения действовали и на эмоции. Я готова была идти за «господином» на край света. Я и шла за ним, пусть даже край света и мог бы обернуться для меня большой опасностью.
Мы пересекли небольшой парк, отделявший город от незастроенных пустырей, и я споткнулась и чуть не упала, увидев впереди то, что не ожидала здесь увидеть. Посреди пустыря
Ворота.
В моей голове на воображаемом столе раскрылась карта Миламира со всеми порталами, и там не было ни намека на то, что совсем рядом с Воротами в Белый мир открываются какие-то еще. Очевидно, Ворота появились здесь недавно. Очевидно, их кто-то создал, но что за технология позволяет создать переходы между мирами по щучьему велению?
Я скосила глаза вправо, туда, где на расстоянии сияли и пульсировали другие Ворота, в Белый мир. Я бы успела добежать до них, если бы мне удалось хоть на пару мгновений опутать моих конвоиров своими биоэлектрическими сетями. Проблема была только в том, что у меня не было в этом мире способностей к их плетению.
Мы быстро шли прямо к серебристому сиянию Ворот, и я начала нервничать. Куда ведет этот портал? Что за мир скрывается за ними? Узы смирения и покорности не позволяли мне даже замедлить шаг, не позволяли мне даже открыть рот, чтобы что-то спросить. Мысли заметались в панике, стало трудно дышать, сердце заколотилось.
Идея, возникшая в голове, была дурацкой, но действенной. От волнения перехватило дыхание, и я подумала, что этим можно воспользоваться. Мне нужно было не очень много времени. Всего чуть-чуть. Минутка.
Я сделала вдох и заставила себя не выдыхать. Это было трудно. По-настоящему трудно, ведь я даже не могла заткнуть рукой носа. Но мне удалось, и вскоре сердце застучало где-то в голове. Я закрыла глаза и позволила себе идти вслепую — ноги все равно сами меня несли.
Давай же, Нина. Падай в обморок. Падай.
В голое зазвенело, сознание на мгновение помутилось, и этого хватило, чтобы перезарядить синапсы. В момент, когда на короткое время мозг полностью отключился, я заставила себя перенаправить импульсы по другой сети — по сети, принадлежащей моему второму воплощению.
Снова была эта вспышка черного света перед глазами. Я услышала, как взволнованно окликнул «господина» седовласый, краем сознание успела заметить метнувшихся ко мне бледнолицых охранников, а потом чернота поглотила меня на одном конце длинной трубы и выплюнула в пучок света на другом.
Я открыла глаза и увидела над собой темное ночное небо, в котором плыла вот уже тысячи звездокругов, гоняясь за лунами, Белая рыба.
Это был Снежный мир. Это был снег, и ветер, и запах дыма, разъедающий ноздри.
Я перешла.
В следующий миг меня засосало обратно и, протащив через ту же трубу, выбросило в Миламир. Я открыла глаза и увидела над собой ухмыляющееся лицо «господина». Он склонился надо мной и как будто невзначай поигрывал ключами от наручников. Наткнувшись на мой растерянный и наверняка ошарашенный взгляд, он поднес ключи к самому моему носу.
— Еще раз выкинешь такое, — его голос звучал холодно, — и я прикажу узам вернуть тебя в бессознательном состоянии.
Меня подняли
Узы в этом мире были тяжелее. Ощупав их пальцами, я поняла, что из наручников они превратились в настоящие железные оковы, а при движении я услышала, как зазвенела за спиной цепь. Бледнолицые подтолкнули меня вперед, за «господином», который, не дожидаясь нас и не говоря ни слова, направился к верблюдам. Да, буду называть их так.
Спотыкаясь, я пошла следом.
Похоже было, что яркое солнце совсем не по нраву моим сопровождающим. Несмотря на то, что все мы после перемещения оказались одеты в некое подобие длинных, до земли, туник с капюшонами, я слышала, как они переругиваются между собой на незнакомом языке, периодически тыкая пальцами в небо. Лица поднимать от земли они не пытались. Я мельком заметила, как рука того, что тыкал в небо чаще всех, буквально на глазах покраснела и покрылась волдырями.
Догадка озарила меня с запозданием.
— Так вы вампиры, — промолвила я, сама изумившись тому, что узы в этом мире не отняли у меня дар речи.
— Пойкилотермные, — поправил меня сразу же один из них. — Ты же не порадуешься, если я назову тебя обезьяной?
Я повернула голову и посмотрела на говорившего, но он держал лицо опущенным, и с его взглядом мне встретиться не удалось.
— Холоднокровные, значит, — уточнила я. — Боитесь чеснока, креста и солнечного света?
— Боишься огня, льда и металла, примат? — парировал тот же вампир. — То, что мы служим господину, не значит, что мы ему прислуживаем. Я ненавижу тебя так же, как ненавидел бы любого другого щенка ангелов.
— Помолчи, — все-таки шикнули на него сзади, и мы оба вняли замечанию.
У верблюдов мы остановились. Животные принюхались к моему запаху, явно занервничали, но «господин» и вампиры успокоили их ласковыми словами и каким-то лакомством. Съев его, те совсем присмирели, и я поняла, что лакомства были непростыми.
— Забирайтесь.
По взмаху рукой верблюды один за другим поджали ноги и улеглись на песок. Один из вампиров потянул меня за собой. Я оглянулась на Ворота, мерцающие серебристой дымкой, и поняла, что теряю свой последний шанс на возвращение. Хотя бы Миламир. Хотя бы прочь отсюда.
— Зачем я вам? — я не могла сопротивляться — узы лишили меня воли, но спросить-то я могла. — Отпустите меня!
Без лишних слов вампир подсадил меня на верблюда и сам запрыгнул сзади.
— Оставьте меня здесь! — крикнула я.
— Замолчи! Я сказал, — донеслись до меня слова «господина», взобравшегося на другое животное, и я послушно закрыла рот. — Мы летим ко дворцу Ра’шеномы, — напомнил он вампирам. — Как только девушка окажется в покоях, вы получите свои деньги. И мы с вами больше никогда не встретимся в обитаемых мирах.