Близился вечер, или Краски, кисть и корень многогранника
Шрифт:
Солнце уже полностью зашло за край горизонта, оставив на поверхности только маленькое пространство чуть подсвеченных последним отблеском тонувшего светила облаков, и на набережной уже вовсю горели фонари, довольно ярко освещая и столики, за которыми сидели наши герои, попыхивая сигаретными огнями из-под тенистых зонтов.
– Ну что-же, Анри, нам пора, – сказал, гася свою сигарету в пепельнице и подтягиваясь в кресле довольно умиротворённый Монриз, – нам уже пора, а то уже довольно поздно, и добираться
– Ну что ты, мон шер, ты просто погорячился, и стал немного меньше меня уважать. Как же я мог про это забыть! Ведь я ещё сегодня утром переложил кисти в последний подготовительный раствор, и завтра утром, когда мы приступим к работе, там всё будет полностью готово, как в Последний День Сотворения, всё как…
– Да подожди ты, как и как. Давай лучше пройдём мимо этого переулка и по следующей улице молча, ведь они в это вечернее время особенно живописны.
– О, Мон Шер, я молчу, молчу. Я и сам люблю помечтать.
И дальше они пошли молча.
2
Было уже где-то пол двенадцатого, солнце висело уже довольно высоко над городом, яркими отблесками просвечивая в нескольких местах верхнюю часть занавешенного оранжевой завесой большого окна в мастерской, в которой уже два часа велась оживлённая работа. Слегка скрипнув осторожно отворённой дверью из комнаты в мастерскую плавно восшествовал Анри, аккуратно удерживая в руках поднос с кофе, сосуд с наколотым льдом и двумя высокими бокалами для белого скотча, и установив поднос на небольшом журнальном столике одобрительно посмотрел на Монриза, доканчивающего накладывать последние мазки на уже готовое полотно.
На нём над довольно-таки готическим нагромождением старинных построек парил двукрылый и сердито-безучастный дракон, совершенно безучастно взиравший на простирающуюся дальше большую и широкую долину, в конце которой виднелся окружённый яркими огнями большой современный город с новостройками и небоскрёбами, за которым легко угадывалось начинающееся море, с одной стороны уходящее в даль большой и широкой дугой залива, а с другой стороны берег укрывал довольно большой и высокий горный кряж, который ощетинившись большими обрывами и высокими зазубринами возвышался над побережьем. Над всем этим висело вечернее солнце,
Монриз, сделав ещё два последних штриха на полотне аккуратно поставил кисти в специально подготовленный раствор, в котором торчали и все остальные кисти, использовавшиеся при изображении картины, откинулся на спинку кресла и вздохнув посмотрел на стоящего рядом с ним Анри.
– Ну что-же, вроде-бы здесь всё уже сделано. И похоже, что это полотно вполне заслуживает того, что-бы встать вместе с другими картинами на предстоящей впереди выставке.
Анри, немного прищурившись, несколько завороженно смотрел на полотно, переливающееся в свете лампы и двух больших свеч многими различными переливающимися световыми оттенками и гаммами, и само изображение таило в себе какую-то загадочную глубину, лёгкость красок, какую-то непостижимую простоту и лёгкость смысла, который, вместе с тем был как-бы закован в какой-то заколдованный и непостижимый недоступный волшебный ореол. (Да, здесь необходимо пожалуй предупредить, что все картины Монриза обладали довольно известной магией, такой частицей волшебства, которая резко выделяла их из всех других картин, и резко запоминалась лёгкостью и неуловимостью красок и отблеском изображённых сюжетов).
Монриз, вытянув в верх руки и подмигнув Анри сказал: – На три дня эту картину я оставлю здесь, на этом мольберте, потом, когда все краски окрепнут, мы перенесём её в эту рамку, которую, если помнишь, ты приготовил ещё три месяца назад, а потом… Да, а потом мы повесим её в том углу, напротив окна, и когда… Да Анри, перестань-же ты морщиться!
Но Анри, переведя дух глубоким вздохом, и насилу отрывая взгляд от только что написанной картины, ещё раз глубоко вздохнул, и несколько подавленным голосом ответил:
– Шер ами, это просто прекрасно, если даже не непостижимо, как и все твои прежние работы, но, мон ами, ты… Ты сейчас и правда уверен, что с этой картиной ничего не случиться, и этот дракон не улетит с картины, как тот, который был у вас полтора года назад?
Тогда-же ведь ты тоже нарисовал почти точно такого-же дракона, так он ведь, как вы наверное помните, ровно через два дня просто взял, и улетел с картины, оставив только совершенно чистый холст… Да, просто взял, и улетел, и извините меня, столько шума наделал в первые дни и недели сначала в городе, а потом уже и на материке, и пока все не убедились, что он вовсе исчез из страны, и по слухам укрылся уже где-то в горных ущельях на полуострове, и что если местное население иногда и замечает его присутствие и разные вылазки и вылеты, то это бывает не так-то уж и часто… Да а до той поры все были очень и очень…
Конец ознакомительного фрагмента.