Близость

Гейдж Элизабет

На ней была новая сорочка, купленная на этой неделе в одном из дорогих магазинов, не слишком соблазнительная, но чувственного покроя из материала, сквозь который зазывно просвечивали упругая грудь и стройные бедра. В ней Джил выглядела не столько сиреной, сколько привлекательной молодой женой и матерью, сохранившей свое очарование для любящего мужа, отца ее ребенка.

Джил готовилась к этой ночи со всем пылом души, всеми оставшимися силами. Ей необходимо восстановить с мужем духовную и физическую связь. Если это не удастся, она погибла.

Джил

больше не винила никого, кроме себя, за все случившееся. Она завлекла Джордана из честолюбия, из корысти, без любви и поймалась в собственную ловушку, когда узнала о женщине, ставшей для мужа единственной, женщине, которую он так и не смог вырвать из своего сердца, с которой его нельзя было разлучить, как с первой женой, вынужденной уступить шантажу.

Джил начала хотеть и любить мужа, когда узнала, что его душа принадлежит другой. Наказание не заставило себя ждать. Она сама, собственными руками сотворила это. Родилась Мег, и теперь вся любовь Джордана, без остатка, принадлежала ребенку.

Но нечеловеческие муки, которые испытывала теперь Джил, становились все более невыносимыми день ото дня. Душа и сердце ее поистине разрывались. Пока не стало слишком поздно, нужно достучаться до Джордана.

Джордан вошел в комнату, все еще улыбаясь после разговора с девочкой.

Мельком взглянув на жену, он снял рубашку.

— Такая восхитительная малышка, — сказал он, — и голова у нее на плечах есть. Это уже можно понять. По-моему, она понимает все, что я ей говорю.

Он сиял от счастья. И совсем не замечал выражения лица Джил. Джордан явно собирался вернуться в гостиную и немного поработать перед сном.

Пришлось прервать его.

— Джордан, — окликнула Джил.

Он повернулся к жене. В глазах светилась знакомая холодная вежливость и безразличное одобрение.

— Что?

— Джордан…

Джил не сразу смогла найти слова, хотя уже несколько недель готовилась к этому моменту. Теперь она просто не имела права терять мужество.

— Что случилось? — снова спросил он. — Ты нездорова?

Джил удалось выдавить улыбку.

— Тебе нравится моя новая сорочка?

Джордан оглядел жену, заметив красивый изгиб груди и очертания упругих бедер. Она похудела, но по-прежнему была очень красивой: длинные белокурые волосы стелились по плечам и стройные ноги едва заметно выделялись под прозрачной тканью.

— Очень мило, — безразлично заметил Джордан, но было заметно, что он прекрасно понял смысл ее слов.

— Джордан, мне так не хватает тебя…

Джордан повернулся к ней, не успев до конца расстегнуть рубашку. Взгляд его оставался непроницаемым.

— Джордан, — прошептала она. — Пожалуйста.

Он, казалось, колебался, словно не мог решить, что делать. Потом шагнул вперед. Джил помогла ему, быстро выключив лампу на ночном столике.

Комната погрузилась в полумрак, только из открытой двери ванной струился слабый свет.

Джордан сел на постель рядом с Джил, медленно коснулся пальцем ее щеки, плеча, груди. Джил полузакрыла глаза, наслаждаясь ощущением его плоти на своей

И тут Джордан поцеловал ее. Джил обняла его и прижала к себе. Его поцелуй казался совсем чужим, не лакомым, словно она никогда не испытывала вкуса этих губ раньше. Как много времени прошло… Почти год…

Из ее горла вырвался тихий стон, скорее боли, чем возбуждения.

Джордан сжал ее сильными руками, Джил казалась ему куклой, ставшей совсем маленькой и худой за эти месяцы, пока он оставался высоким и мужественным.

Он притянул ее ближе. Джил пыталась расслабиться, стать податливой, но что-то вроде спазма, рожденного долгими днями и неделями одиночества, заставил тело окаменеть и напрячься. Джордан немедленно отпустил жену. Значит, подумал, что она его отвергает после всего, что произошло. Он собирался покинуть ее. Джил схватила мужа за обе руки и выдавила нежную улыбку.

— Дай девушке шанс успокоиться, хорошо? — шепнула она, вымученно пытаясь придать голосу подобие прежнего соблазнительного легкомыслия, такого неотразимого для Джордана раньше, с самой первой встречи.

Джордан снова обнял ее. Они поцеловались, и Джордан осторожно погладил ладонями ее щеки. Пальцы запутались в густых белокурых волосах, совсем как раньше, когда он часто глядел в ее глаза, любуясь густыми светлыми прядями.

Джордан все больше возбуждался. Джил чувствовала это по его прикосновениям. Ее попеременно трясло от невыносимой жары и жгучего арктического холода. Джил нерешительно провела ладонью по его бедру.

— О, я так хотела тебя, — шепнула Джил.

Джордан ничего не ответил. Джил помогла ему поднять сорочку, обнажив лоно и груди, сгорающие от предвкушения. Она осталась обнаженной, по-прежнему прелестной и, может, еще более красивой для него теперь, когда ее тело все еще носило следы недавнего материнства. Джил была матерью его обожаемого ребенка и снова хотела ощутить мужа в себе.

Его руки легли ей на грудь. Соски мгновенно затвердели под большими пальцами. Джил чувствовала, как Джордан смотрит на нее зачарованно, почти как в первый раз, когда она еще была для него загадкой. Джордан тяжело дышал, как всегда, когда любовался ее наготой.

И сейчас прежняя Джил, та, что когда-то сумела соблазнить Джордана, вновь появилась на свет. Джил, улыбаясь, откинулась навзничь, предлагая себя, и притянула его голову к тугим холмикам. Руки обвились вокруг его шеи, и Джордан начал целовать эти упругие груди с каменно-твердыми сосками.

— Я так хочу тебя, — снова пробормотала она, и, повернув мужа на бок, с девической дерзостью начала расстегивать рубашку и молнию брюк, быстро отбрасывая одежду в стороны. Его тело было таким стройным, прекрасным и мускулистым… Как он смог выдержать весь этот год, не прикасаясь к ней.

Я люблю тебя.

Слова уже были готовы сорваться у нее с языка, но Джил не осмеливалась выговорить их, боясь, что Джордан не захочет их слышать, попросту не пожелает поверить в ее искренность. Поэтому она молча потянула его на себя, гладя Джордана по спине.