Близость
Шрифт:
Лесли все еще стояла в гостиной с трубкой в руке, слушая подробный отчет Клифа о случившемся, когда в дверь позвонили. Она положила трубку на стол и спросила в переговорной устройство, кто к ней пришел. Это была полиция.
Лесли впустила полицейских — два детектива и два полицейских в форме — и снова взяла трубку телефона. Пока она слушала Клифа, детективы стояли и смотрели на нее с непроницаемым выражением на лице, характерным для полицейских, и ждали, когда она кончит разговор. Она была в таком отчаянии, что даже не чувствовала смущения
— Клиф, пришли полицейские, — сказала она.
— Знаю. Они сказали, что сразу поедут к тебе, чтобы сообщить о Терри, — сказал Клиф.
Лесли кивнула, но не уловила логики в необходимости присутствия полиции в ее доме. Она попросила, чтобы Джорджия снова взяла трубку, и попыталась убедить ее, что все будет хорошо. Рука, державшая трубку, непроизвольно тряслась. Когда она наконец положила трубку, то поняла, что в течение всего разговора слезы лились по щекам.
Один из детективов приблизился к ней. Он явно был главный.
— Мисс Чемберлен? Я детектив Херт. А это детектив Стоукс и офицеры Валентайн и Маккенн. Как я понял, мистер и миссис Бейер сообщили вам о том, что случилось?
— Да, — сказала Лесли.
Слезы продолжали катиться по щекам. Она посмотрела на лицо детектива. Он был усталого вида человек сорока лет, немного полный, волосы коротко подстрижены. Но пытливый взгляд его глаз приковал все ее внимание.
— Вы что-нибудь знаете об этом? — спросил он.
— О чем?.. — запинающимся голосом пробормотала Лесли, вытирая слезы на щеках. — Только то, что рассказала мне Джорджия. А вы… я хочу сказать, вы знаете… Я имею в виду… — Язык с трудом повиновался ей.
— Может быть, вы хотите поехать с нами? — сказал детектив. — Я понимаю, как вы обеспокоены.
Лесли кивнула. Она торопливо прошла в спальню, чтобы одеться. У дверей спальни она столкнулась с одним из офицеров, выходящим из комнаты. Она также заметила, что другие полицейские начали внимательно осматривать ее квартиру.
Лесли все еще не понимала, что происходит. И только выйдя из спальни и увидев полицейских, разглядывающих ее осторожными и изучающими взглядами, она поняла, что они явились сюда, чтобы проверить, не она ли сама похитила Терри.
— О, — сказала она и приложила руку ко рту. — Я не думала… Разве Джорджия не рассказала вам обо мне?
— Да, мисс Чемберлен, — сказал детектив Херт. — А теперь, почему бы вам не поехать с нами?
В смущении вытирая слезы, Лесли покинула квартиру с полицейскими.
Через полтора часа Лесли была в доме Джорджии в Фармингтоне.
Полчаса она провела в полицейском участке, где ее расспрашивали детективы Херт и Стоукс. Видимо, ее отчаяние и тревога убедили их, что она не имеет никакого отношения к исчезновению Терри Бейера. От горя она была в таком состоянии, что откуда-то появилась женщина-полицейский и предложила ей выплакаться на ее плече.
Расспросив ее коротко о рождении Терри, об усыновлении его Бейерами, об ее отношениях с семьей, детективы привезли ее в дом Джорджии. В доме находилось еще с полдюжины полицейских как в штатском, так и в форме. В доме было настоящее столпотворение, так как полицейские входили и выходили, разговаривали по телефону, отдавали друг другу приказания.
Джорджия старалась сохранить спокойствие, рассказывая Лесли о деталях случившегося и рассудительно разговаривая с полицейскими. Но когда она присела рядом с Клифом на диване в гостиной, на ее лице, как в зеркале, отразились переживания Лесли. Она говорила спокойно и разумно, но руки тряслись, и из глаз не переставая текли слезы.
Лесли тоже села на диван, и они втроем смотрели на полицейских, отвечали на многочисленные вопросы, снова и снова повторяя одни и те же ответы. Они рассказывали о жизни с Терри, о том, почему Лесли продолжала поддерживать отношения с мальчиком, без конца повторяли, что никого, никого в целом свете не знают, у кого бы могли быть мотивы для похищения Терри.
Вопросы и ответы заняли остаток ночи. Казалось, никто не чувствовал себя уставшим. Лесли не смущали вопросы полицейских, потому что они отвлекали ее от страшных душевных терзаний.
Когда в окнах забрезжил серый, унылый рассвет, Джорджия встала с дивана, чтобы приготовить кофе. Приехали еще несколько полицейских, мужчин и женщин. Один из них привез несколько коробок с пончиками для полицейских, оккупировавших дом.
Лишь в девять утра Лесли пришло в голову, что надо позвонить Россу. Он, казалось, не удивился, услышав ее, так как думал, что она еще спит. Но когда она сказала, что по семейным обстоятельствам не сможет появиться на работе до конца дня, он забеспокоился.
— В чем дело, дорогая? — спросил он.
— Дело в моей кузине, — солгала Лесли. — Ее маленький сын заболел, и мне надо помочь по хозяйству. Я, должно быть, вернусь завтра. Если не смогу, то позвоню. Извини, что ставлю тебя в трудное положение.
— Нет проблем. Мы справимся. Но обязательно позвони и дай мне знать, как идут дела.
Лесли слушала его и задавалась вопросом, спрашивала ли полиция его о ней. Возможно, срочность расследования дела и подозрения о причастности Лесли заставили полицию расспросить ее нанимателя. У нее не хватило мужества спросить об этом Росса, но его нормальный тон убедил ее, что никто с ним не разговаривал.
Она торопливо повесила трубку и провела утро, сидя на диване с Джорджией и наблюдая за беспрестанным хождением полицейских по дому. Так она просидела, пока Клиф не шепнул ей на ухо, что полиция ждет звонка о требовании выкупа. От этих слов Лесли охватила новая волна паники, и она вцепилась в Клифа, ища поддержки. Заглянув в его глаза, она поняла, что надежда в нем постепенно угасает.
Теперь пришла ее очередь показать силу духа.
— Все будет хорошо, Клиф, — сказала она уверенно. — Я точно знаю.