Блог Бабы Яги – 2. Темная сторона
Шрифт:
Да будет велик твой путь.
С любовью, Ядвига»
В Убежище шел летний дождь. Сквозь легкие облака проглядывало яркое солнце, и в его свете струи дождя были похожи на серебряные нити, а отдельные капли – на блестящие кристаллы.
– Ничего, Ягуся, надо жить дальше, – Бальтазар кончиком хвоста вытирал мне слезы.
Я прижимала к груди этот нелепый блокнот и отпускала подругу. Становилось легче, будто эти серебряные струи смывали сажу с моей души.
Летописец.
Нам предстоит путешествие в Навь, на поиски кота Баюна и кладки Горыныча. Столько загадок кругом, угроз. Быть наблюдателем в такое время и почетно, и тревожно. Я немного опасаюсь неизвестности, шагнуть в туман за Ягой, но мы пережили страшные вещи, надеюсь, хуже уже не будет. Тем более – с таким арсеналом, какой оставила Ядвига, и силами самой Бабы Яги. Даже не знаю, писать о подарках в отчете или нет. Наверное, напишу, не отнимут ведь, а подобное долго не утаишь.
Интересно, как ведет себя царь Пустоши в своем царстве, откроются ли новые способности у Яги и найдем ли мы то, что ищем.
Время покажет.
Глава 8
Там, за туманами
На всякий случай мы приоделись. Доспехи кожаные – мне, доспехи волшебные, доставшиеся непомерной ценой, – коту. Супчик одобрительно попискивал: кажется, ему понравилось воевать, в отличие от меня, и он готовился к трудностям. Нашей троице есть чем угостить недругов, конечно, но мне бы не хотелось. Я считаю, что мы идем в экспедицию, пока мне не докажут иное.
Бальтазар сказал: «Должны выйти в нашей избе, только другой». Посмотрим, что это значит. В путь берем только то, что на себе.
Ключ, загадочная дверь, озноб.
– Там, за тума-а-анами бе-е-ерег наш родной… – затянул Бальтазар, переминаясь на пороге.
В нескольких сантиметрах от наших носов клубилась холодная непроглядная пелена границы миров.
– Что ж ты такой унылый, друг? Мне больше нравится вот так. – Петь я не умею, потому просто прочла: – Нам все нипочем, через левое плечо плюнем – и пойдем через туман.
Переглянулись и шагнули вперед.
Мгновение-вечность, в котором нога зависла над порогом, тело окунулось в сероватое клубящееся нечто и все органы чувств обострились, анализируя новое. Без вкуса, без запаха, но странно плотное: ледяные крапинки, как иголочки, кололи лицо, заморозили носовые проходы – щипало нещадно, как при минус двадцати, хотелось дышать ртом. И завеса упругая: я нажимала всем своим телом, чтобы пройти, крапинки-ледышки поддались, разрывая невидимую сеть, и… Голоса в моей голове ликовали. Лавина чужих жизней накатывала оползнем откуда-то с затылка, я разобрала нечто вроде «отпусти», зажмурилась что есть силы, но веки изнутри превратились совсем не в спасение – там на черном фоне порхали снежные бабочки.
– Заткнитесь! – закричала что есть мочи, но мой голос растворился в тумане, потерял силу сразу на выдохе, растаял нежным шепотом, легчайшим дымом упорхнул и остался частью завесы. Спутники меня не услышали, но голоса притихли, отголоски жизней спрятались по углам лабиринта. Пока они меня слушаются, но однажды я очнусь, подниму упавшие после смерти кота щиты, защищающие мое сознание от того, что я натворила и сколько жизней забрала, и тогда встречусь со всеми этими голосами один на один. Удастся ли мне приручить их раз и навсегда или до скончания службы буду
Было.
Тихий голос с акцентом произнес: «Внутренних демонов надо выгуливать и иногда кормить, Баба Яга, иначе можно сорваться в неподходящий момент».
Но не сегодня, колдун. Будь ты проклят, несмотря на правоту. За правоту.
Подошва тяжелых ботинок коснулась пола, мгновение-вечность кончилось. Спасибо большое на этом.
Изба, другая реальность. Я проморгалась, в ноги ткнулся Тихон и тут же отпрянул, Супчик встряхнулся, сердито заворчал. Все здесь так же, только цвета тщательно подобранных интерьерных вещей блеклые, словно им пара сотен лет, оттенки серого на стенах и полу, в грязные окна проникает тусклый свет.
– Что за ерунда, окошки мыла неделю назад, – автоматически брякнула я первое, что пришло в голову.
– Это все, что тебяу волнует?
– Вырвалось.
Осмотрелись. Половицы натужно скрипят, потревоженная ногами и лапами пыль поднимается маленькими серыми смерчами, в углах паутина лохмотьями, толстые крупные хозяева плетеных ловушек замерли в ожидании добычи, все ветхое.
Любопытства ради я открыла сундук с доспехами, поморщилась от резкого скрипа – пусто. Сундук с наследством – все лежит как там, в другой реальности. Попросила Изольду открыть тайник с картой и монетами. Изба послушно откликнулась. Немного спокойнее стало, что связь с домом не потеряна, но как же здесь мрачно и неуютно! Спрятала карту в небольшую поясную сумку: взлетим – сориентируемся. Подумала, добавила несколько монет. Сомневаюсь, что мы здесь найдем хотя бы придорожный ларек, но чем черт не шутит.
Вопросы обгоняют друг друга: если это мир неприкаянных душ, то возможно ли попасть к светлым душам, ставшим энергией Лукоморья? И откуда берутся здесь эти неприкаянные, которым я последнюю трапезу не готовила? Где-то еще вход есть? Кощеево царство – Кощеевы тайны.
– Что ты встала как вкопанная? Пойдем посмотрим, что там снаружи, – Бальтазар выскочил в услужливо распахнутую дверь под тусклое красное солнце на сером небе.
Это странное слово – «наружа». Чахлые деревья, скалы, Изольда стоит на пятачке потрескавшейся серо-коричневой земли среди беспорядочно торчащих кольев. Черепа на них не четырехрогие, а принадлежат мертвым животным и, кажется, людям. Подошла поближе, взяла один в руки. Я не антрополог, но похоже, очень похоже на человеческий. Сама изба выглядит так же плохо, как и внутри: на крыше мох и засохшая трава, несколько тоненьких стволов торчит возле трубы – маленькие, едва живые деревца. Цвет у БТР тусклый, серый, грязные окна, у двери ржавые петли. Изба сидит на земле, только лапы торчат с огромными желтоватыми когтями на скрюченных костлявых пальцах. Жуть какая.
Признаюсь по секрету, я ожидала от Нави чего угодно: кот из двухкомнатного станет трехкомнатным, у него покраснеют глаза или вырастут рога, Изольда примется разговаривать, а Супчик начнет пить кровь. Все оказалось гораздо прозаичнее и не удивило бы меня, обратись я к голосам в моей голове за подсказками. Но я их демонстративно избегаю, потому…
– Фу, откуда вонь? – я сморщила нос, принюхиваясь.
Навь дурно пахла, таким доносимым поветрием ароматом гнилых овощей в жаркий летний день.