Блоги
Шрифт:
На следующей перемене, когда я задержалась у себя, чтобы привести в порядок доску, Александра с выпученными глазами влетела в кабинет. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что случилось нечто из ряда вон выходящее и, скорее всего, неприятное.
– Даша, пойдемте со мной, - выдохнула она.
– Тут такое...
Даже не знаю, что меня напрягло больше, ее тон, испуг или то, что она мирно назвала меня по имени без всяких гадких улыбочек.
– В чем дело?
– спросила я.
– Идем быстрее. Я ее оставила в своем кабинете. Девочка совершенно не в себе.
Мы побежали на первый этаж. По дороге выяснилось,
– Она сама на себя не похожа, я ее еле узнала, - рассказывала Александра, - вся красная, зареванная, глаза опухли. У меня чуть инфаркт не случился, когда она мне рассказала...
У Александры был реальный повод для инфаркта. Алина Бегунова, одноклассница и двоюродная сестра Риты покончила жизнь самоубийством.
– Прыгнула с крыши своего дома сегодня утром, а там двенадцать этажей... Как она туда забралась? Такая девочка была хорошая... Спокойная, совершенно непроблемная. Теперь у нас начнется...
Что именно начнется, я так и не узнала, потому что мы спустились на первый этаж. В коридоре, перед директорской приемной стояла парочка. Невысокая худенькая девочка с волосами мышиного цвета, собранными в хвост, и рядом с ней Тимофей Никольский, или просто Тим, на голову выше меня, стройный, черноглазый, со светлыми волосами, рассыпавшимися по плечам. Кошачья усмешка на этот раз покинула его лицо, и серьезность очень его красила. Тимофей что-то нашептывал девочке на ухо, и, по мере того, как он говорил, на ее заплаканном лице расцветала улыбка. Самодовольная, неприятная - не улыбка, а мороз по коже.
Александра встала как вкопанная.
– Этот что тут забыл?
– пробормотала она себе под нос и ринулась вперед.
– Рита, ты что делаешь в коридоре? Я тебе сказала ждать меня в кабинете.
– Не волнуйтесь, Александра Андреевна, - сказала девочка спокойно.
– Я в порядке.
– В порядке, не в порядке, лучше тебе одной сейчас не оставаться, - засуетилась Александра.
– Она не одна, - вставил Тимофей, но Александра его проигнорировала.
– Вот Дарья Дмитриевна, твой классный руководитель. Она проводит тебя домой.
Это было неожиданно, как для меня, так и для Риты. У нее вытянулось лицо, в глазах заблестели слезы.
– Я могу проводить Риту, - сказал Тимофей.
– У Дарьи Дмитриевны еще три урока.
Он был совершенно прав, и хотела бы я знать, с какой стати он взялся отслеживать мое расписание.
– Я не уверена... все-таки лучше, чтобы Дарья Дмитриевна...
– Александра растерянно оглянулась на меня.
Но по лицу Риты я видела, что для нее это был совсем не лучший вариант.
– У меня действительно уроки, - признала я.
– Думаю, не будет ничего страшного, если Риту проводит Тимофей.
Рита просияла.
– Спасибо, Дарья... Дмитриевна - сказал Тимофей, и пауза после моего имени прозвучала как издевка.
Он улыбнулся нахально, понимающе, как будто знал обо мне что-то, о чем я сама не догадывалась. Рита порхнула к нему, вцепилась в его руку, и они в обнимку пошли по коридору - красавец кот и незаметная серая мышка.
– До чего же неприятный парень, - вздохнула Александра.
И у меня впервые не возникло желания противоречить ей.
На большой перемене директриса собрала всех учителей у себя в кабинете.
– Милочка, вам не плохо?
– заботливо спросила физкультурная бабулька, чей локоть буравил мой бок.
– Вы что-то глазки закрыли.
– Здесь очень душно, - пробормотала я, но глаза открыла. Еще не хватало, чтобы меня начали откачивать.
У противоположной стены стоял информатик. Александра - кто бы сомневался - устроилась рядышком. Судя по ее лицу, ей не терпелось с ним заговорить, но информатик уставился в одну точку и едва ли сознавал ее присутствие. Я вспомнила сцену в учительской и позлорадствовала. Так ей и надо.
– Уважаемые коллеги, вам всем известен печальный повод, по которому мы здесь собрались, - начала директриса.
Она стояла за своим столом, маленькая, сердитая, и на этот раз ничего мультяшного в ее фигуре не было.
– Мы скорбим вместе с родителями погибшей девочки. Но сейчас нам, в первую очередь, надо оценить масштабы происшествия и последствия, которые оно будет иметь для нашей школы. Разумеется, прямо нас никто не будет обвинять. Но вы должны понимать, что полиция начнет задавать неприятные вопросы. Как относились к Алине в классе? Что мы могли предпринять, чтобы предотвратить эту беду? И все в таком духе. Поэтому я попрошу вас всех...
– Директриса покрутила головой, пока наконец не остановилась глазами на моей физиономии, - а в особенности классного руководителя Дарью Дмитриевну, во время беседы с представителями полиции соблюдать осторожность. Наша школа пользуется заслуженной репутацией лучшего образовательного учреждения в городе. Я уверена, что ничто, подчеркиваю, ничто, произошедшее в этих стенах, не имеет ни малейшего отношения к... гм... поступку Алины.
Мне стало противно. Погиб человек, а все, что интересует эту даму - последствия для школы. Что будет, если выяснится, что девочку травили в классе? Или что к краю крыши ее подтолкнула грубость учителя?
– Вы должны проследить, чтобы школьники общались с полицейскими только в присутствии педагога. Обязательно заранее предупредите детей, как именно нужно разговаривать...
– Директриса сделала паузу и обвела нас ледяным взглядом.
– Вопросы есть?
Вопросов не было.
– Все свободны, - объявила директриса.
– Звонок через пять минут.
Из полиции пришли на седьмом уроке. Вездесущая Александра привела молоденького парня в джинсовом костюме. Я удивилась, когда в его удостоверении прочитала, что он лейтенант Сергей Кирюхин. Выглядел он максимум на двадцать - короткостриженный, с веснушками на курносом лице.
Не успела я сообразить, что нужно сделать, как Александра по-хозяйски принялась распоряжаться. Она вызвала информатика, у которого было «окно», и попросила его посидеть с моими учениками, а потом повела нас на второй этаж, в кабинет биологии, где сейчас занимался 11 «А». Не давая мне открыть рот, Александра рассказывала Кирюхину, что я не местная, приехала неделю назад, а со своими учениками познакомилась только сегодня. Она всячески подчеркивала мою ненужность в данных обстоятельствах и ужасно меня раздражала.