Блокада. Трилогия
Шрифт:
Раттенхубер проснулся за мгновение до того, как чья-то рука коснулась его щеки.
— Вставайте, Иоганн, вы нужны мне, — Мария фон Белов почти шептала, но голос ее звучал требовательно. — Нам предстоит небольшая экскурсия.
Оберфюрер вылез из своего спального мешка, мучительно соображая, сколько сейчас может быть времени. Легли они около полуночи, и ему казалось, что он едва успел смежить веки.
Мария выглядела свежей, как будто спокойно спала целую ночь. Она была одета в охотничий костюм, за спиной у нее был рюкзак.
—
— Управимся с чем?
— Мы отправляемся к водопаду. Возьмите с собой плащ-палатку, возможно, придется немного помокнуть.
Иоганн вылез из палатки, стряхивая с себя последние клочья сна. Было слышно, как вдалеке ровно шумит водопад — будто идет невидимый дождь.
— Разбудите Людвига, — велела фон Белов. — Он нам нужен. И пусть обязательно возьмет с собой своего пса.
Раттенхубер, ворча себе под нос, направился к палатке старика. Казбек лежал около входа, вытянув мощные лохматые лапы. Не успел Иоганн приблизиться, пес проснулся и сел, предупреждающе ворча.
— Ну, ну, старина, — ласково сказал оберфюрер, — это же я, твой приятель.
Но Казбек был решительно не намерен признавать Раттенхубера своим приятелем. Когда Иоганн сделал еще один шаг, он зарычал и оскалил острые клыки.
— Тихо, Казбек, — донесся из палатки сонный голос Йонса. — Что это ты разошелся?
— Людвиг, — позвал Раттенхубер, останавливаясь. — Просыпайтесь. Вас хочет видеть госпожа фон Белов.
Про то, что Мария хочет видеть также и Казбека, он решил не говорить — все равно огромный пес ни на шаг не отходил от своего хозяина.
— Отлично, — сказала фон Белов, оглядев с ног до головы Раттенхубера и Йонса. — Сейчас нам нужно будет закончить с одним маленьким дельцем. Вы должны беспрекословно выполнять все, что я буду вам говорить. Все вопросы потом, но я обещаю, что отвечу на все. Иоганн, не могли бы вы одолжить мне на несколько минут свой нож?
— Пожалуйста, — недоумевая, Раттенхубер протянул ей массивный охотничий нож, который висел у него на поясе.
— А теперь — за мной, — скомандовала Мария.
Она уверенно направилась к шумевшему в темноте водопаду. В свете крупных звезд, сиявших над ущельем, ее фигура казалась вырезанной из черного бархата.
Метрах в двадцати от водопада, в тени возвышавшегося над ними альпинистского приюта, фон Белов остановилась.
— Здесь пересекаются две дороги, — пробормотала она. — Одна из них очень старая и совсем забытая — это древний путь колхов. Вторая проложена намного позже, но по ней совсем недавно отступали русские. Это, конечно, против правил, но, может быть, кровь, которой полита эта дорога, будет угодна богине…
— Что вы сказали? — спросил Раттенхубер.
— Ничего, неважно. Людвиг, я попрошу вас встать вот сюда, прямо в центр перекрестка. Да, вот так. Теперь сядьте на корточки и обнимите вашего пса. Держите его
— Зачем, моя госпожа? — встревожился старик. — Что вы собираетесь делать?
— Я же сказала — все вопросы потом!
В голосе фон Белов прозвучало раздражение. Напуганный Йонс подчинился и крепко обнял недовольно ворчавшего Казбека.
— Иоганн, встаньте сбоку. Будьте готовы при необходимости пустить в ход оружие.
Раттенхубер, по-прежнему ничего не понимая, вытащил из кобуры свой Вальтер.
— Теперь слушайте меня внимательно, Людвиг. Я сейчас сяду рядом с вами и тоже обниму собаку. Перед этим вы должны скомандовать Казбеку, что я — своя. Вам понятно?
— Да, — дрожащим голосом проговорил Йонс. — Казбек, фрау — своя. Своя!
— Очень хорошо, — Мария присела рядом со стариком и обняла огромного пса за шею. — Теперь можете его отпустить. Встаньте и стойте в двух шагах позади.
Фон Белов аккуратно погладила Казбека по лобастой голове. Потом принялась чесать ему шею. Казбек глухо ворчал, но Раттенхуберу показалось, что процедура ему, в общем-то, нравится.
— Хороший пес, — говорила Мария, почесывая Казбека под челюстью. — Хороший, умный, сильный… Самый лучший пес в этих горах!
Потом она заговорила на каком-то неизвестном Раттенхуберу языке, но псу, как видно, было все равно. Он ворчал, прикрывал глаза и иногда вытягивал шею, чтобы удобнее было чесать. Мария произносила слова монотонно, растягивая гласные, и Иоганн в какой-то момент обнаружил, что ее абракадабра действует на него усыпляюще. Он перевел взгляд на Йонса — тот тоже выглядел сонным. Казбек склонил тяжелую голову набок, будто прислушиваясь к необычным словам.
Дальнейшее произошло так быстро, что Раттенхубер даже не успел осознать увиденное.
В руке Марии фон Белов блеснуло лезвие ножа. Не переставая нашептывать что-то на ухо псу, она с быстротой кобры полоснула ножом по мохнатой шее Казбека.
Пес дернулся и захрипел. Кровь выплеснулась у него из пасти на охотничью куртку фон Белов. Он попытался сомкнуть челюсти на руке, в которой был зажат нож, но силы оставили его. Мария отпустила Казбека, и он тяжело рухнул в пыль у ее ног.
Йонс тонко закричал, но голос его утонул в шуме водопада. Он бросился на Марию фон Белов и замахнулся, чтобы ударить ее по голове. Раттенхубер схватил его за шиворот и отволок в сторону.
— Только без глупостей, Людвиг!
— Держите его крепко, Иоганн, — бросила фон Белов, не оборачиваясь. — Сейчас мне никто не должен мешать.
Она сняла с плеч рюкзак и поставила его на землю. Развязала тесемки и достала оттуда горсть старых костей, найденных в склепах пещерного кладбища. Принялась аккуратно раскладывать их вокруг вздрагивающего в конвульсиях тела Казбека, явно придерживаясь определенного плана.
«Она сошла с ума, — подумал Раттенхубер. — Сначала зарезала собаку, теперь выкладывает рисунки из костей».